Селин Кирнан - Кружащие тени
Эмбла предложила всем миску с оливками, чтобы разбудить аппетит, а Ашкр крикнул трактирщику и велел принести еще три кубка и кувшин вина. Ульфнаор откинулся на спинку стула и что-то тихо сказал Вари, который быстро отошел и вернулся, неся еду, заказанную Рази и Винтер.
Винтер послушно села, все еще ошеломленная внезапной переменой обстановки, и все мерроны засмеялись над смущением гостей. Солмундр, позаботившись о том, чтобы все уютно устроились, вернулся на свое место. Солмундр отодвинул свой стул и, улыбаясь, повернулся к Ашкру с какой-то шуткой, но тут Винтер внезапно увидела, что он смертельно побледнел и застыл. Он со стоном согнулся, ухватившись за край стола, и стиснул зубы, очевидно, от внезапной боли.
Ашкр схватил друга за плечо и встревоженно поглядел ему в лицо.
— Сол! — обеспокоенно позвал он. — An bhfuil drochghoile ort aris?
Солмундр склонил голову, кивнув. Он так ухватился за столешницу, что костяшки его пальцев побелели.
Рази поднялся с места.
— Что случилось? — спросил он.
— У Сола… — Ашкр повернулся к Эмбле и что-то спросил у нее по-мерронски.
Она показала на живет.
— У него кишки болят, — сказала она. — Плохо. Уже три дня. — Она поднялась и стала кого-то высматривать в зале. — Надо позвать Халвор.
— Мой друг доктор, — воскликнул Кристофер. — Он может помочь.
— У нас своя целительница! — огрызнулся Ульфнаор.
— И я не сомневаюсь в ее умениях. Но мой друг — настоящий врач! Из тех, кто носит синие одежды! — Кристофер поднял руку, показывая как свидетельство мастерства Рази длинный, чистый шрам на левом предплечье.
Солмундр склонился ниже, глаза его расширились от боли.
— Позовите Халвор! — крикнул Ашкр, растирая Солмундру поясницу.
Вари и Ульфнаор принялись оглядывать толпу, но Солмундр вдруг просветлел лицом и медленно выпрямился. Секунду еще он постоял, прижав ладонь к низу живота, затем улыбнулся.
— Опять меня скрутило, — сказал он смущенно, покраснев.
Ашкр, осунувшийся от тревоги, не отрывал от Солмундра взгляда, еще держа руку на его плече. Тот неодобрительно поцокал языком.
— Все в порядке, Аш. — Он улыбнулся сотрапезникам. — Говорю вам, это все паршивая южная еда. Не по нутру она мне.
Ашкр недоверчиво кивнул, все еще глядя другу в лицо.
Рази сел на место, пытаясь различить на лице меррона признаки боли.
— Где больно, Солмундр? — спросил он. — Когда с тобой такое бывает?
Солмундр хмыкнул и нетерпеливо махнул рукой. Наклонившись вперед, он хлопнул ладонью по столу перед Кристофером.
— Коинин, — сказал он. — Ты на меня все время таращишься. Почему это?
«О господи, — подумала Винтер. — Ох уж мне эти мерроны! Что ни скажут, все прямо в лоб!» Она начинала понимать, почему у Кристофера такой характер. Солмундр снова хлопнул по столу, не желая отступаться.
Кристофер поколебался, затем проговорил:
— Я тоже побывал в рабстве.
Солмундр нахмурился, не понимая, и тогда Кристофер взял его за руку и ткнул в шрамы на запястье. Он повторил по-мерронски:
— Is fear saor mise freisin, Солмундр.
Солмундр нахмурился еще сильнее, Ашкр посерьезнел. К удивлению Винтер, он взял Солмундра за руку. Их пальцы на секунду переплелись на столе, гладкая рука Ашкра сжала загрубевшую лапу Солмундра, затем Ашкр отпустил руку и откинулся на спинку своего стула, глядя на Кристофера.
— Кто захватил тебя в плен? — тихо спросил он.
— Волки-Гару.
Меррон поморщился от этих ужасных слов.
Кристофер кивнул на Солмундра.
— А тебя? — спросил он.
— Варвары-корсары.
Рази застонал, и Кристофер кивнул.
— Они продали меня на… — Солмундр что-то сказал Эмбле.
Она поразмыслила и пожала плечами, не в силах перевести.
Ульфнаор, потянувшись за оливкой, пояснил:
— Рабом на галеру.
Солмундр благодарно кивнул.
— Меня продали рабом на галеру, — подтвердил он. — И был я рабом… — Он поднял два пальца.
— Два года? — в ужасе спросила Винтер, и он снова кивнул.
Два года он сидел в цепях в темном трюме, в собственных нечистотах, надрываясь днем и ночью без отдыха. Винтер глядела в его доброе лицо и не могла поверить.
— А потом настал день… — Солмундр свистнул, быстро махнул рукой в воздухе, показывая, как вылетает ядро из пушки, и ударил кулаком по столу: «Бам!» Собаки вздрогнули и зарычали. Солмундр засмеялся: — Тихо вы, дуралеи!
— Сол поплыл, — серьезно продолжил Ашкр. — Он плыл далеко и вышел на берег. Он шел далеко, шел домой, через много лет. — Он поглядел на друга и покачал головой: — Много лет.
Солмундр только отмахнулся и взъерошил Ашкру волосы.
— Да, да, — откликнулся он. — Я такой. Большой и красивый. Всплыл из моря, как бог.
Ашкр фыркнул:
— Как дохлая рыба! — И поправил волосы.
— Здесь рабов нет. В этом королевстве. Я так слышал. — Ульфнаор серьезно глядел на Кристофера, когда говорил это, и Винтер поняла, что это был вопрос.
— Так мне говорили, — тихо отозвался Кристофер. — Я слышал, что здешний король против рабства.
— А ты? — спросил Ульфнаор Рази. — Ты темнокожий, — в пояснение он похлопал его по щеке, — тебя здесь принимают?
Винтер не смогла подавить улыбку от такой иронии судьбы — ей пришлось опустить голову, чтобы спрятать лицо.
Рази кивнул.
— Обычно да, — осторожно ответил он.
Ульфнаор откинулся на спинку стула.
— А твоя вера? — спросил он.
Рази вопросительно нахмурился. Ульфнаор оглянулся на Эмблу за подсказкой, она наморщила лоб, подыскивая слова.
— Религиозные люди, — сказала она, осторожно взглянув на Кристофера. — С другой верой. Их принимают?
— Зависит от религии, — жестко ответил Кристофер.
Рази нахмурил брови.
— Нет, не зависит, — отрезал он. — Да, — ответил он Ульфнаору. — Да, мой оте… король заявил об этом со всей ясностью. Да. Здесь принимают любую веру.
Кристофер сердито покачал головой и отвернулся. Ульфнаор снова откинулся назад, задумавшись, а Солмундр и Ашкр сидели молча. Эмбла не отрывала взгляда от губ Рази, томно вычерчивая восьмерку пальцем на столе.
Глядя в задумчивое лицо Ульфнаора, Винтер наконец начала понимать. «Они задумываются о переселении, — подумала она. — Этот народ хочет переселиться на юг!» Сердце ее сжалось от сочувствия при этой мысли. Вряд ли полностью сложившееся общество королевства примет крупное племя кочевников. «Наверное, вас обманули, дав понять, что вас здесь примут. Кто-то наобещал вам с три короба».
Винтер покосилась на Кристофера. Он глядел в толпу, нахмурившись и сжав губы, но по мере того, как он смотрел на танцы мерронов, неодобрение исчезало с его узкого лица, губы дрогнули в грустной улыбке. Музыка играла все быстрее. Мерроны разбились на группы по четыре человека и стали кружиться, выписывая сложные фигуры. Вдруг кто-то в центре группы подпрыгнул вверх, как рыба из воды, и Винтер ахнула, увидев, как он хлопнул ладонью по закопченной балке высокого потолка. Раздались одобрительные возгласы.
