Дэвид Эддингс - Властелин мургов
Дверь Тронного зала открылась, и вернулся Исас, неся в руке документ с восковой печатью.
— Передай мне, — приказала ему Салмиссра. Исас взглянул на королеву, и его единственный глаз прищурился, когда он прикинул, какое расстояние будет между троном королевы-змеи и его незащищенной кожей, когда он подойдет. Затем он подошел к распластавшемуся у подножия трона евнуху, который уже показывал документ Полгары королеве, и пнул его ногой под ребра.
— Эй, — сказал Исас, протягивая тому документ, — вручи-ка это ее величеству.
— Ты боишься меня, Исас? — удивленно прошипела Салмиссра.
— Я недостоин приближаться к вам, моя королева.
Салмиссра нагнулась, чтобы прочитать бумагу, которую испуганный евнух держал в дрожащих руках.
— Здесь есть некоторое несоответствие, — прошипела она. — Этот документ такой же, как и тот, что вы принесли, Полгара, но он совсем не тот, который я разрешила скрепить своей печатью. Как это могло случиться?
— Я могу сказать, моя королева? — дрожащим голосом попросил разрешения евнух, который держал в руках документ.
— Конечно, Адис, — ответила королева почти добрым голосом. — Ты же понимаешь, что если твои слова не удовлетворят меня, то мой поцелуй в награду за них принесет тебе смерть. — И она поиграла перед ним своим раздвоенным язычком.
Лицо-евнуха приобрело мертвенно-серый цвет, и его стала бить такая сильная дрожь, что он едва не лишился чувств.
— Так говори же, Адис, — прошипела она. — Я тебе приказываю раскрыть мне свои мысли. А там мы уж решим, жить тебе или умирать. Итак, говори.
— Моя королева, — начал он с дрожью в голосе, — главный евнух — единственный во дворце, кому разрешено притрагиваться к королевской печати вашего величества, и если данный документ фальшивый, разве мы не вправе потребовать от него объяснений?
Королева обдумывала некоторое время слова евнуха, при этом ее голова покачивалась туда-сюда, а язычок время от времени быстро осязал воздух. Наконец она остановила свой змеиный танец, наклонилась вперед, и ее язычок коснулся щеки евнуха.
— Живи, Адис, — прошипела она. — Твои слова не раздосадовали меня, так что мой поцелуй дарует тебе жизнь.
Затем она приняла прежнее положение, и ее мертвенный взгляд остановился на Сарисе.
— У тебя есть объяснение, Сарис? Как наш замечательный слуга Адис заметил, ты являешься моим главным евнухом. Ты и ставил мою печать. Как могло произойти это несоответствие?
— Моя королева, — начал было Сарис и застыл с открытым ртом, мертвенно-бледный, с выражением смертельного ужаса на лице.
Все еще полностью не оправившийся от пережитого потрясения, Адис тем не менее немного порозовел, а в глазах его затеплилась шальная надежда. Он поднял над головой пергамент с текстом и повернулся к своим сотоварищам, коленопреклоненным по одну сторону пьедестала.
— Вот, смотрите! — торжествующе воскликнул он. — Смотрите на доказательство неверности главного евнуха!
Другие евнухи взглянули вначале на Адиса, а затем на перепуганного главного евнуха. Они украдкой поглядывали и на королеву, пытаясь понять, что скрывается за загадочным выражением ее лица.
— О-о, — произнесли они наконец в унисон.
— Я жду, Сарис, — прошипела Салмиссра.
Сарис, однако, неожиданно вскочил на ноги и с пронзительным криком бросился к дверям — в безумной, животной панике. Но сколь бы неожиданной ни казалась его попытка к бегству, Исас был еще проворнее. Одноглазый наемник метнулся за толстяком, и в одной руке у него появился страшный нож. Другой рукой он схватил беглеца сзади за малиновую накидку и, дернув на себя, остановил. Исас поднял свой нож и вопросительно посмотрел на Салмиссру.
— Не сейчас, Исас, — решила она. — Подведи его ко мне.
Исас буркнул что-то и потащил сопротивляющегося беглеца к трону. Сарис, издавая нечленораздельные звуки и повизгивая, безуспешно пытался упираться ногами в полированный пол.
— Я жду от тебя ответа, Сарис, — прошипела Салмиссра.
— Говори, — спокойно сказал Исас, приставил острие ножа к нижнему веку Сариса, несколько надавив при этом, отчего красная струйка крови потекла по щеке толстяка.
Сарис взвизгнул и забормотал:
— Простите меня, ваше величество… Это маллореец… Нарадас… заставил меня…
— Как ты это сделал, Сарис? — требовательно произнесла королева.
— Я… я поставил печать в самом низу страницы, божественная Салмиссра, — пролепетал он, — а потом… когда был один… вставил дополнительные инструкции.
— А еще были какие-нибудь инструкции? — спросила Сариса Полгара. — Не предстоит ли нам столкнуться с преградами и ловушками, расставленными Зандрамас на нашем пути?
— Нет, ничего такого. Только чтобы проводили Зандрамас до мургской границы и дали ей необходимые карты местности. Умоляю вас, ваше величество, простите меня.
— Это абсолютно невозможно, Сарис, — прошипела Салмиссра. — Я старалась держаться в стороне от раздоров между Полгарой и Зандрамас, но теперь втянута во все это из-за того, что ты злоупотребил моим доверием.
— Убить его? — спокойно предложил Исас.
— Нет, Исас, — остановила его королева. — Мы с Сарисом поцелуемся, как заведено в этих местах. — Затем взгляд королевы оживился. — А ты интересный человек, наемный убийца. Не хочешь ли пойти ко мне на службу? Я уверена, что человеку с твоими талантами найдется подходящий пост.
Евнух Адис даже поперхнулся, лицо его побледнело.
— Но, ваше величество, — протестующе заявил он, вскакивая на ноги, — вашими слугами всегда были евнухи, а этот человек… — И осекся, внезапно поняв безрассудство своей горячности.
Салмиссра остановила на нем взгляд, и он, побелев, снова опустился на колени.
— Ты разочаровываешь меня, Адис, — неприятно прошипела она и затем вновь обратилась к одноглазому наемному убийце:
— Ну, так как, Исас? Человек с твоими талантами поднимется до больших высот, а процедура, как мне говорили, несложная. Ты скоро поправишься и вступишь в услужение своей королеве.
— О, это большая честь, ваше величество, — ответил Исас, аккуратно расставляя слова, — но я предпочитаю оставаться более или менее… целым. В моей профессии необходимы определенные качества, и я не хотел бы ставить их под сомнение… вследствие какого-либо вмешательства…
— Понятно. — Она повела головой, взглянув на испуганного Адиса, а затем снова на наемника. — Однако я думаю, ты приобрел себе сегодня врага. В один прекрасный день он может стать достаточно сильным.
Исас пожал плечами.
— У меня было много врагов, — ответствовал он королеве. — Некоторые из них и до сих пор живы. — Он сурово смерил взглядом Адиса. — А если у Адиса будет до меня дело, то мы можем обсудить его наедине в один прекрасный день. Или ночь — чтобы наша дискуссия никому не мешала спать.
