Анна Этери - Похищение зеленой хризантемы
- Он скрылся. Растворился как призрак в ночи…- Лайнерия стояла над ними под дождем, с исходящей от нее аурой неуязвимости. Те силы, что оберегали ее - были непонятными и странными для Торми.
- Кажется, теперь он не сможет идти, - констатировала девочка. - Как думаешь, до рассвета доберемся?
*Сенейя - городок, где занимаются стеклом и хрустальными изделиями
Глава 9
"Загадочная и таинственная"
Распуская слухи, готовьтесь к неожиданным последствиям.
Слова Торми после внушения от учителя
Весь остаток ночи Тее не удавалось уснуть, то ей мерещилось, как в комнату вползает полупрозрачное существо и возлагает на нее ледяные ладони, то представлялось лицо Миено с издевательской ухмылкой, его губы шептали: теперь я знаю, кто ты… Когда Тее удавалось отгородиться от призрачных страхов, она вспоминала о Драцене, о том, как некстати ляпнула ее имя герцогу.
Едва начало светлеть, как девушка, облачившись в серое невзрачное одеяние, подчеркивающее строгость и серьезность госпожи Мазахаки, напудрила личико толстым слоем белой пудры, вставила линзы болотного оттенка и напялила парик цвета пыльной ржавчины. Образ завершили очки с тонкой оправой.
Холодный свет утра проникал сквозь витраж окон, освещая расплывчатыми красками беспрецедентный бардак холла. Тишина буквально звенела в ушах, создавая иллюзию опустошенности дома. И в этот момент дверь с ужасающим грохотом распахнулась, словно открывали ее пинками, и в проеме на фоне белесого неба очертились три фигуры.
Чувство легкого дежа-вю не помешало ей по достоинству оценить облик столь эффектно вернувшихся обитателей сего дома, а это были, несомненно, они. Наверное. Девушка недоверчиво прищурилась, признавая в живописно изгвазданной грязью паре Торми - по местами отчетливо рыжеющей шевелюре, и Анемона - по некогда белым сапогам с изящным каблучком и темным очкам, кривовато сидящих на анемоновском носу. Видок у них был такой, будто оба от души вывалялись в жиже почтив своим присутствием по меньшей мере дюжину луж и не обойдя вниманием придорожную канаву. В сравнении с ними чуть поотставшая Лайнерия, чей наряд тоже отнюдь не блистал чистотой, смотрелась даже вполне себе прилично.
Торми обратил на Тею лучистый взгляд голубых глаз, окатив волнами плескавшейся в них надежды. Не иначе как на избавление от своей тяжкой ноши в виде сенсея, который, очевидно, вовсе не рвался покидать надежное плечо ученика, хоть и отцепился от племянницы.
- Добро пожаловать домой! - опомнилась Тея, в приветствии склонив голову. - Да вы совсем промокли. Желаете чаем согреться или молоком? - Ее хватило только на односложные предложения. Она закусила губу, в стремлении сдержать рвущийся наружу хохот. Уж их-то в таком откровенно плачевном состоянии она увидеть не ожидала. "Где эти бедные дети подобрали Анемона?"
- Госпожа Мазахака, не могли бы вы позаботиться о сенсее? - довольно бодро для своего внешнего вида протараторил Торми. И не успела она осознать, что рослое тело Арахуэнте заваливается в ее сторону, как оказалась единственной опорой господина, разящего в ее сторону густым многоцветием винных паров. Для устойчивости одна рука юноши опустилась на ее плечо, а другая благополучно устроилась на талии.
Кулак сжался сам собой, и Теи с трудом удалось подавить годами выработанный рефлекс по обездвиживанию зарвавшихся нахалов распускающих руки. Вовремя пришла мысль, что фингал по пробуждении не очень-то обрадует Анемона. А если ему станет известно кто его отоварил, то… Рассуждать далее не приходилось, юноша был отнюдь не легким, чтобы позволять себе роскошь праздно размышлять и удерживать его неустойчивое тело в вертикальном положении. Девушка порадовалась своему возросшему уровню самоконтроля и подумала, что можно ограничиться и просто словами.
- Господин Арахуэнте, не могли бы вы…, - Тея в замешательстве примолкла не в состоянии выбрать между демократичным - "свалить куда подальше" и драцениным - "переломать себе руки самостоятельно, пока этого не сделала я".
- Да моя радость, ты что-то хотела сказать? - промурлыкал ей на ухо Анемон, притягивая ее поближе и приобняв так, что затрещали ребра. Тея судорожно выдохнула, решив, что прямо здесь-то она и испустит дух, и неловко переступила с ноги на ногу, едва не завалившись на пару с хозяином дома на пол. Под ногами знакомо хрустнуло, и домоуправша осознала, что и в прошлый раз звук, который она приняла за треск ребер, на самом деле всего лишь очередной черепок неведомо как попавший под каблук.
- Ну, отчего же ты молчишь? - с обидчивыми интонациями в голосе продолжил юноша, и не думая ее отпускать.
Тея мрачно подумала, что говорить с человеком в подобном состоянии нет смысла, и решительно вцепилась в его еще не просохшие волосы в попытке отодрать от себя это грязное чучело.
- Нет, я, конечно, знал, что у тебя ужасный вкус, но не до такой же степени!
Тея неуклюже оглянулась на голос, не забывая тянуть за анемоновские пряди. На лестнице, невыносимо элегантно положа затянутую в перчатку руку на перила, скорбной статуей застыл герцог. В голосе его слышалось вселенское страдание, смешанное с удовольствием от осознания собственной правоты и презрением от явившейся сцены. Только тут до нее дошло, как сомнительно они выглядят со стороны, и она с удвоенным усилием задергала за арахуэтовские патлы, почти истерично выдавив вполне нейтральное предложение:
- Господин Арахуэнте, не могли бы вы меня отпустить!
На удивление, Анемон послушно расслабил объятия, нежно отцепил Теины пальчики стискивающие его волосы, и, радушно улыбнулся, напрочь игнорируя реплику Леля.
- Для вас все что угодно, прекраснейшая! - Девушка только было перевала дух, засомневавшись в том, что не забыла наложить грим Мазахаки, но оказалось, он еще не закончил. - Вы ведь не откажите мне в танце, о грациознейшее из созданий?
И тут же, не дожидаясь ответа и не сходя с места, пустился с ней в пляс. Чувство, что ситуация окончательно вышла из под контроля было до омерзения неприятным, но она только и успевала что переставлять ноги, да уворачиваться от колон появляющихся на пути - в зависимости от того куда ее тянул неожиданно прыткий кавалер.
- Всемилостивые боги! - в голосе Леля взиравшего на учиненный беспредел с бесстрастностью и превосходством небожителя слышалась усталость человека смирившегося с очередным вывертом судьбы. - Разговаривать сейчас с тобой, очевидно, бесполезно. Что ж, госпожа Мазахака, не будите ли вы так любезны побеседовать со мной, когда освободитесь от… хм… своего господина. Жду вас в кабинете.
Кружась в танце под хруст попадающихся под ноги черепков, Тея едва отметила для себя тот факт, что герцог за какой-то надобностью хочет с ней поговорить, как все внезапно прекратилось. Анемон выпустил ее из объятий и отвесил галантный поклон, словно перед знатной персоной. Едва девушка собралась ответить на сей финт, как Анемон вполне себе уверенно зашагал к лестнице и взошел наверх, ни разу не пошатнувшись.
