Кэмерон Джейс - Скорбь Белоснежки
Внезапно позади появился луч света и попал ей в лицо.
- Оставь его в п-п-покое, — заикаясь, произнес Аксель. Локи удивился, что Акселю хватило мужества на то, чтобы рискнуть зайти в замок и попытаться спасти его… или умереть с ним.
Белоснежка не дрогнула и не обратила внимания на Акселя, но метнулась прочь он направленного ей в глаза белого света, а тем временем ее глаза из красных вновь превратились в черные. Кажется, никто не замечал присутствие Акселя, даже демоны. Вместо этого Белоснежка продолжала смотреть на Локи так, что он почувствовал себя виноватым, будто бы это он схватил ее за шею. А затем произошло нечто поразительное. Ее лицо с прекрасной и нежной кожей расслабилось. Не смотря на то, что она была немертвой, Локи увидел, как на бледное лицо девушки возвращается часть ее жизненных сил.
Так и было. Ее лицо было белым будто снег. Ее приоткрытые, надутые сердечком губы были красными словно кровь; вишнево-красными; землянично-красными или красными как кровь для переливания. Ее волосы были черными, будто их вырезали из материи таинственных ночных душ. Ее ресницы были словно старинные римские опахала из перьев и величаво порхали, подобно парусам корабля, улетевшим в стратосферу. Ее ресницы были слегка тронуты золотисто-зеленой тушью, напоминавшей Локи о древних египетских богинях. Она и была богиней. Но не из тех великолепных и потрясающих, а из тех, кто был похож на обычную, добросердечную девушку-соседку.
Она медленно его опустила, ослабляя свою хватку. Вампирша проделала это грациозно и осторожно. От этого он почувствовал себя словно женщина на огромной лапе Кинг Конга, неловко. Сейчас они оба стояли на полу, и она была на дюйм ниже его… не то чтобы это давало ему форы. Она посмотрела в его глаза, а ее собственные медленно превращались из черных в глаза цвета морской волны с оттенком золота.
- Какого че… — произнес Аксель, все еще держа свой фонарик обеими руками, словно тот был волшебной палочкой.
Локи выдохнул. Глаза Белоснежки невероятно сияли, не то что у большинства Минкинов. Это было такое сияние, для которого не было названия, но оно подразумевало, что личность полна жизни… и этим глазам было что рассказать.
Она снова тебя дурачит! Но зачем ей это? Почему она его просто не убила?
С капающей изо рта кровью и бледной кожей она была просто мучительно прекрасной шестнадцатилетней девушкой, которая жила в замке своего персонального ада. В этом нет ничего такого, верно? думал Локи. К настоящему времени он прожил уже год в аду под названием Земля. В своем новом обличии она выглядела так мило, что могла бы подкрасться и убить тебя, а ты бы даже не заметил этого, эта девушка знала, когда целовать, а когда убивать.
Локи понял, почему ни один охотник так и не смог убить эту вампиршу. Дело было не в ее силе или свехспособностях. Это было ее гипнотическое и завораживающее притяжение. Локи хотелось выбраться из транса, в который ввела его внешность принцессы, но он не мог.
Позади него, на полу, застонал Плохиш.
- Ты все еще жива, чудовище! — Проревел Плохиш, обращаясь к ней. — Монстр! — Его голос казался другим, словно он сам был монстром. В темноте Локи не смог разглядеть Плохиша, не смотря на то, что ему послышалось, как сломались кости парня, или же его коснулось что-то бесплотное.
От его слов вампирская принцесса вздрогнула так, словно собирала превратиться в нечто куда более зловещее, чем то, какой она была минуты назад. Ее глаза сразу же снова почернели. Локи ощутил ее гнев. Похоже, что Плохиш оскорбил ее, когда назвал монстром. Аксель следовал за ней с фонариком, словно осветитель в бродвейской пьесе: Отлично. Определенно Белоснежка становилась опаснее Злой Ведьмы с Запада, и все из-за глупости Плохиша.
____________
Злая ведьма с Запада — Уродливая, страшная и злая волшебница из сказки Ф. Баума " Волшебник страны Оз".
Ее голова завертелась на плечах, в то время как люстры начали раскачиваться и мигать. Локи не потрудился обернуться и посмотреть на Акселя, осветителя. Он слышал, как его колени клацают друг о друга, словно цепи на шее Призрака Прошлого Рождества. В комнату ворвался водоворот леденящих снежинок. Локи не думал, что ей придется их убивать. Она просто могла оставить их здесь замерзать. Она развела руки в стороны, как ведьма колдующая заклинание, на ее руках стали видны багрянистые вены, вьющиеся как маленькие змеи по всему телу, вплоть до голых ступней. Ее голова снова повернулась в нормальное положение, и она глянула на них вниз с широко открытым ртом, рыча и демонстрируя белоснежные клыки. Локи не вполне был способен объяснить свои чувства. Это резкое изменение эмоций за одну единственную ночь приводило его в слишком большое замешательство. Сердитые глаза вампирши остановились на нем. Глупо, но он продолжал чувствовать себя виноватым. Всякий раз, когда она смотрела на него с мольбой, вот так, он думал, что ей хотелось ему что-то сказать, что заставляло Локи задаваться вопросом, почему она никогда не говорила.
Она перевела взгляд на Плохиша, который был все еще не виден в темноте, а Локи до сих пор слышал его рев и звук ломающихся костей. Что творилось с Плохишом? Сейчас было не до этого. Вампирская принцесса набросилась на Плохиша, словно на невидимом страховочном тросе, быстрее скорости света, и прикончила того в темноте. Аксель слишком испугался для того, чтобы последовать за ней с фонариком и направил его на Локи, словно тот был звездой представления.
- Зеркало, Зеркало на стене, кто страшнее всех на земле? — Снова пробормотал Локи.
Аксель и Локи невольно обменялись взглядами. Локи хотелось знать насколько быстро и как далеко они смогут убежать. Он думал, что спасется этой ночью, и таким образом сможет придумать пригодный способ вернуться и убить ее позднее.
Белоснежка повернулась к Локи. Она вытерла губы кончиком белого платья, а затем буркнула ему что-то. Шагнула на шаг ближе, обнюхала его шею и вдохнула запах тела. Она медленно дышала на шею, словно холодный ветер над водой, а затем нежно лизнула мочку уха языком. От леденящего прикосновения вены на шее проступили, будто у певца, который берет самую высокую ноту. Ее острые зубы слегка коснулись его вен. Это было похоже на то, как если бы кончиком иголки заигрывали с его кожей. Вот так она и стояла какое-то время и не кусала его. Затем она, наконец, заговорила, и Локи совершенно не ожидал такое услышать. Независимо от того, что она шептала ему на ухо, он подумал, что ему это кажется.
Быть того не может. Она же этого не говорила. Верно?
Ее голос оказался музыкальным и очаровательно женственным. Она опустила свою холодную ладонь на грудь Локи, определяя скорость биения его мчащегося сердца.
