David Eddings - Часовые Запада
- Что-нибудь еще? - спросил Гарион у Мандореллена и Нерины, уже начиная терять терпение.
- Положено, чтобы жениха сопровождал близкий друг, - напомнил ему Мандореллен.
- Там будет Лелдорин, - сказал Гарион. - Да и я тоже. Мы не позволим тебе упасть в обморок или сбежать.
- А можно мне хотя бы маленький цветочек? - жалобно попросила Нерина.
- Конечно, - ответил Гарион с деланной галантностью. - Протяни руку. - Тут он начал быстро, одну за другой, вытаскивать из пустого пространства лилии и совать их в руку ошеломленной даме. - Цвет подходит, Нерина? - спросил он. - Если хочешь, я могу их перекрасить - может, в сиреневый, или бордовый, или, может, тебе подошел бы ярко-голубой.
И тут Гарион наконец понял, что так они ни к чему ни придут. Эти двое все время будут выискивать новые предлоги для отсрочки. Они привыкли жить, храня в сердце глубокую печаль своей взаимной любви, что не хотели - а может, и не могли - отказаться от этой приятной муки. Только он один может положить этому конец. Зная, что выглядит несколько театрально, но учитывая особенности восприятия действующих лиц, Гарион выхватил меч.
- Мы все сейчас идем прямо в церковь, - объявил он, - и вас там поженят. - Он указал мечом на покореженную дверь. - Пошли! - скомандовал он.
И таким образом счастливо завершилась одна из величайших в мире историй трагической любви. Мандореллен и его Нерина обвенчались в тот же день, и Гарион в буквальном смысле стоял у них над душой со своим пылающим мечом в руках.
Короче говоря, Гарион был вполне доволен собой и тем, как ему удалось разобраться в столь запутанной ситуации. На следующее утро он вернулся в Риву в весьма благодушном настроении.
Глава 10
- Ну вот, - рассказывал Гарион, сидя рядом с Сенедрой в их голубой гостиной вечером . того же дня, - когда мы вернулись в замок Мандореллена и сказали, что они могут пожениться, Нерина сразу же нашла массу возражений.
- Я всегда думала, что она его любит, - сказала Сенедра.
- Любит, но после того, как она все годы была главным действующим лицом этой трагедии, ей стало жаль расставаться с этой ролью. Она никак не могла выбросить из головы мысли о благородном страдании.
- Не издевайся, Гарион. Сердце женщины - загадка.
- У меня от этих арендийцев голова болит. Сначала она навязала ему приданое - и немалое.
- Ну, это вроде разумно.
- Особенно если принять во внимание, что платить за него пришлось мне.
- Тебе? С какой стати?
- Ты забыла, что я ее опекун? Несмотря на ее высокопарный стиль и все эти "господин мой", торгуется она почище драснийского купца. Когда мы наконец сошлись в цене, мой кошелек успел изрядно похудеть. И еще ей понадобилось формальное письменное согласие, и вуаль, и дама для сопровождения, и кольцо, и цветы. А я с каждой минутой все больше выходил из себя.
- Ты ни о чем не забыл?
- Вроде бы нет.
- А разве Мандореллен не сделал ей предложения? - Сенедра наклонилась вперед, ее лицо приняло сосредоточенное выражение. - Я уверена, что она стала бы на этом настаивать.
- Ты права, я об этом чуть не забыл.
Она печально покачала головой.
- Ах, Гарион, - осуждающе произнесла она.
- Это было раньше - сразу после торговли о приданом. В общем, он сделал ей предложение, а я заставил ее согласиться, и тогда...
- Погоди минутку, - прервала его Сенедра, подняв вверх маленькую ручку. - Не торопись-ка. Что именно он сказал при этом?
Гарион почесал за ухом.
- Я, кажется, забыл, - признался он.
- Попытайся вспомнить, - настаивала она. - Пожалуйста.
- Значит, так, - задумался он, уставившись на резные балки потолка. - Сначала она возражала против того, чтобы он делал предложение до того, как они "получше познакомятся", по ее выражению. По-моему, она имела в виду все эти свидания в уединенных местах и любовные послания, цветы и нежные взгляды.
Сенедра бросила на него быстрый взгляд исподлобья.
- Ты знаешь, иногда ты кого угодно можешь вывести из себя. У тебя чуткости не больше, чем у деревянного чурбана.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Не важно. Расскажи мне, что произошло потом.
- Ну, я и выложил ей напрямик, что не потерплю всей этой чепухи. Я сказал, что они уже давно знакомы и пора с этим покончить.
- Ты был просто очарователен, - саркастически заметила она.
- Сенедра, да в чем же дело?
- Не важно. Продолжай. Вечно ты тянешь кота за хвост.
- Я? Это ты меня все время перебиваешь.
- Да рассказывай же, Гарион.
Он пожал плечами.
- Да вот, собственно, почти и все. Он сделал ей предложение, она согласилась; потом я повел их в церковь.
- Слова, Гарион, - настаивала она. - Слова. Что именно он сказал?
- Ничего потрясающего. Что-то вроде "ты согласна взять меня в мужья, Нерина".
- Ах, - проговорила Сенедра дрогнувшим голосом. Он поразился, увидев слезы у нее на глазах.
- Да в чем же дело? - спросил он.
- Не важно, - ответила она и вытерла глаза тонким носовым платком. - А что она ответила?
- Она сказала, что у нее не было времени, чтобы обдумать ответ, поэтому я приказал ей согласиться.
- И?..
- Она сказала: "Я беру вас в мужья, господин Мандореллен, всем сердцем".
- Ах, - снова проронила Сенедра и опять поднесла платок к покрасневшим глазам. - Как это прекрасно.
- Ну, если ты так считаешь, - сказал он. - Мне это показалось слишком затянутым.
- Иногда ты просто безнадежен, - произнесла она. Затем грустно вздохнула.
- Мне никогда не делали формального предложения.
- Разумеется, делали, - возмущенно произнес он. - Разве ты не помнишь всю эту церемонию, когда вы с толнедрийским послом вошли в Тронный зал?
- Это я тебе делала предложение, Гарион, - напомнила она ему, тряхнув золотыми кудрями. - Я предстала перед твоим троном и спросила тебя, согласен ли ты взять меня в жены. Ты согласился, и на этом все завершилось. Меня ты никогда об этом не просил.
Он, нахмурив брови, задумался.
- Не может быть, чтобы не просил.
- Никогда.
- Ну, раз уж мы поженились, значит, это не так уж и важно, правда?
Лицо молодой женщины окаменело. Он перехватил ее застывший взгляд.
- Ну неужели же это так важно, Сенедра? - спросил он у нее.
- Да, Гарион. Важно. Он вздохнул.
- Ну ладно. Придется мне это сделать.
- Что сделать?
- Предложение. Выходи за меня замуж, Сенедра.
- Это все, на что ты способен?
Он окинул ее долгим, внимательным взглядом. Надо признаться, что вид у нее был очень соблазнительный. Одетая в бледно-зеленое платье, все в оборочках и кружавчиках, она сидела на стуле, выпрямив спину, капризно прикусив губу. Гарион поднялся с места, подошел к ней и элегантно опустился на колени. Взяв ее маленькую ручку в свои ладони, он испытующе заглянул ей в лицо, пытаясь изобразить то безграничное обожание, которое было написано на лице Мандореллена, когда он делал предложение прекрасной Нерине.
