Александр Абердин - Парадиз Ланд 2-1
Переходя к шестому сонету, Вячик сурово нахмурил брови, ведь он поднимал в нем очень серьезные для самого себя темы и был к себе предельно критичен. От этого сонета он даже не ждал никакого визуального образа, потому что боялся заглянуть в ту бездну своего собственного раскаяния, которая, порой, открывалась перед ним. Так что этот сонет был для него неким мерилом самоистязания. Может быть он был слишком строг к себе, но, тем не менее, предпочитал казнить себя сам и не допускать к этому больше никого.
6.
Надеешься - хотя бы между строчек,
но кто-нибудь сумеет распознать,
какой судьбы была достойна мать,
каким он был философом - твой отче.
Когда ты им всемерно докучал,
тебя, почти пропащего, прощали.
Года проминовали и в печали
в конце концов отдали свой подчал.
Ты не нажил достойного горба -
и вывели тебя за грань добра,
и от благопристойных отделили.
От отчего порога отдалили -
ты выдюжил! И все же, черт возьми,
воспомнятся восторги визави!
7.
Воспомнятся восторги визави,
делящего содружескую чарку!
Такую нить прядет портниха-Парка,
пороки продлевая до зари!
И женщины, не падкие на лесть,
всесовершенны и всемилостивы -
по сущности, они тебя растили,
как хлеб насущный, даденный им днесь.
Все было... Улетучилось: как небыль.
Попотчуешься на ночь черствым хлебом
да теребишь почтовые листы...
О чем душой смиренно молишь ты?
Пусть чем-нибудь, хоть сказкою восточной
восполнятся египетские ночи!
8.
Восполнятся египетские ночи
российской дымкой бледно-голубой,
А звезды возникают над тобой,
как будто это праведников очи.
И так они глядят спокон веков
и видят, как апостол Первозванный
убогих утешает: "Вместе с вами
я к заповедям Господа влеком..."
И всем, кто не в грехе и не во зле
творил свой путь тернистый по земле -
положена небесная награда.
А здесь и в утешение, и в радость
даны тебе и утренний багрец,
и Женщина - творения венец.
9.
И Женщина - творения венец,
твое мировоззренье и прозренье -
семейным очагом тебя согреет
и вложит в руки мастерский резец.
И будешь ты до срока приречен
не ждать, а созидать себе подобных,
пока они тебя на Месте Лобном
не разопнут, целуя горячо!
Вся мудрость заключается в простом -
и даже сын попробует перстом
твои уже хладеющие раны.
Ты недвижим. И, как это ни странно,
за краем неба ждет тебя отец,
даруя и Начало, и Конец.
10.
Даруя и Начало, и Конец,
вся жизнь твоя пройдет в воспоминаньях,
о самых изощренных наказаньях,
каким тебя подверг любовный жнец.
О, женщина, забвение даруй,
когда настанет Тайная Вечеря,
чтоб каждый мог, в который раз поверя,
подставиться под ложный поцелуй.
И пребывать в неведенье лечебном,
не думая, кого бы, где бы, чем бы
благодарить за дарственную ночь?
Ты жив. Ты повторить ее не прочь.
И плоть - почти божественная глина, -
всегда в любви окажется невинной.
11.
Всегда в любви окажется невинной
пусть самая раскованная мысль.
И возвести в рискованную высь
возлюбленную - вот он, смысл единый!
Да не упасть, да не разбиться на смерть,
а раствориться в чудо-облаках! ...
Но если не достанет сил в руках -
не торопись, а то поднимут на смех.
Ты не послушал дельного совета.
Решил, что так любовь тобой воспета,
как не дано Петрарке самому!
Да что там мелочиться? - Никому!!
Ты погребен любовною лавиной
и этой совершенной половиной.
12.
И этой совершенной половиной
вдруг оказалась, брызгая слюной,
в покрытых толстой коркой соляной
разбитых туфлях старая дивчина.
Она брела куда-то до заката,
на посох опираясь через шаг.
И дрогнула засохшая душа -
ведь это ты её любил когда-то!
Её ты взял, как собственный надел,
когда на руку правую надел
колечко гравированное в храме...
В ворованном тряпье, в каком-то хламе -
и как с таким обилием седин
ты держишься под тяжестью годин?
13.
Ты держишься под тяжестью годин
единственно надеждою и верой.
За это и воздастся полной мерой,
хотя ты нелюбим и нелюдим.
Ты сам себя обрек на бездну бед,
уйдя в пучину жизни дерзновенно!
И все же избежал шального плена -
иллюзий чужеродных в сорок лет!
И снова выбор - быть или не быть?
Какой ты удостоишься волшбы
и что произойдет с тобою вскоре?
...И выбросило жизненное море
тебя среди торосов, плит и льдин.
И до бессмертья - только шаг один.
14.
И до бессмертья - только шаг один.
И ты готов к последнему покою.
Заря застыла плотью золотою
над краем неизведанных глубин.
Ах, как твоя душа возбуждена
в преддверии давно желанной двери!
За нею прекращаются потери,
за нею возвращается Она!
Та самая, что есмь всегда Любовь,
живая воскресительница снов,
что мне в далекой юности явилась!
О, Господи! Яви же миру милость.
Не помышляю больше об ином
казалось бы, в Отечестве больном.
15.
