Ника Бойко - Новые, старые сказки (СИ)
Кощей ухмыльнулся и вытащил тонкий стилет.
— Заберешь? — спросил он протягивая мне стилет.
— Оставь себе, — отмахнулась я, — странно я больше не боялась.
— Хочешь знать зачем ты здесь, ты хочешь узнать как выжить? — сказала Маревна обращаясь ко мне.
— Нет, я и так выживу и я и мой малыш, ведь ты не допустишь чтобы с нами что-то случилось?
— Ты разве сомневалась, и Маревна я вспомнил, за счет чего ты выжила тогда?
Женщина побледнела.
— Малышка пойдем, я узнал всё что должен узнать и даже больше.
— Ты прочитал её мысли и не стыдно?
— Ни капли. И Маревна ты сможешь выйти от сюда когда простишь себя. Но думаю это будет еще не скоро.
Кощей поднял меня на руки и прыгнул, когда я открыла глаза осмотрелась мы стояли на огромной поляне в глубине которой под кронами был небольшой дом.
— Мы больше не будем прятаться, а если она захочет причинить вам вред будет иметь дело со мной, и мне плевать сколько сил она привлечет и сколько богов встанут на её сторону. Я не отдам вас ни кому. Верь мне, я люблю вас и сумею защитить даже от богов. Ты должна поспать. Не бойся я буду рядом, а теперь спи.
Я спала, Кащей сидел возле кровати держа мою руку и сквозь пальцы из его руки в мою перетекала его сила. Я спала глубоким сном а он держал не отходя не на секунду, я улыбалась во сне он улыбался со мной, говорил разные глупости.
Когда двор покрыл густой пушистый снег, и на небе зажглись звезды я проснулась.
— Кощей? — удивленно сказала я открыв глаза, — а? — я уперлась взглядом в необъемный живот.
Мужчина улыбнулся.
— Я же сказал что защищу вас, вот как умею.
— Очень смешно, и сколько я спала?
— Долго, если я правильно посчитал на днях нам рожать.
— Мать моя, — удивилась я.
— Олия? — удивился Кощей.
— А что ты хотел, я уснула, проснулась, а тебе тут такое сообщают. Кощей я умру?
— Нет, — зло отрезал он.
— Обещай, обещай что с малышом ничего не случится, ты защитишь его. Даже если я не выживу.
— Не говори чушь, вы будите жить оба, я обещаю.
— Хорошо я верю. Верю тебе.
Схватки накатывали волнами, кричать уже не было сил, Кощей сидел возле кровати и, держал за руку, мелко дрожа.
— Она уже близко, потерпи немного, — твердил он.
— Тебе легко говорить, — взвыла я, — ненавижу тебя.
— Прости, прости, прости.
И тут дверь распахнулась, на пороге возникла фигура закутанная в дорожный плащ, плащ упал на землю, Кощей вскочил и выхватил меч.
— Не подходи, — зарычал он.
— Бедный мальчик, — качая головой, проговорила женщина, — я же говорила я защищу тебя от неё, заберите его.
В избушку ворвались двое просто огромных мужчин и уверенно скрутили, усиленно сопротивляющегося Кощея и вытащили его во тьму.
— Ну что малышка, будем рожать?
* * *Кощея пристегнули кандалами в подводной пещере, мужчина рычал и пытался порвать цепи.
— Пусти, — взревел он, — она же её убьет, ты же мне брат.
— Вот именно, — сказал морской царь, грустным голосом, — и ты мне дороже, чем еще не рожденный ребенок. Ты ведь знаешь, что говорит история, мир может вынести только одного Кощея, и я хочу, чтобы им был ты.
Кощей рвался сдирая руки в кровь, выворачивая сухожилия.
— Потерпи, как только рожденный умрет, все закончиться и я отпущу тебя.
— Нет, я не могу потерять их, я не хочу жить без них.
Мужчина вытащил из внутреннего кармана стилет и сжал его в руке, как только крик младенца раздался в пустоте, Кощей взвыл и уверенным ударом вогнал иглу в сердце.
— Брат, — морской царь, метнулся к Кощею.
— Ты прав, — едва шевельнув губами сказал Кощей, — может быть только один Кощей, и это будет он.
Стилет засветился голубым светом и рассыпался сверкающими искрами, рана тут же затянулась. Кощей глубоко вздохнул и взревел, стал биться о каменный пол. Морской царь прижал бьющегося Бессмертного к полу. Тьма стала окутывать его тело и начала расползаться в стороны.
— Успокойся, Кощей остался один, значит, равновесие сохранилось.
— Мне не нужен мир такой ценой, я не хочу жить без них. Убей меня, я знаю ты можешь, забери мое бессмертие, я хочу быть с ними.
— Тогда что ты здесь делаешь, — женщина вышла из пустоты вытирая руки, — быстро иди к жене.
— Хочешь чтобы я попрощался с нею?
— Какой же ты самоуверенный, — улыбнулась богиня-мать, — ты же знаешь, что Кощей должен быть один, он и один и остался, хватит сверлить меня глазами, не ужели ты думаешь, что я настолько зла что убила мать и дитя.
— Но я же жив?
— Ты тупеешь на глазах, — разозлилась женщина, — если ты жив, и они живы, что это значит? Боги дайте мне сил. Дочь у тебя. Так блаженную улыбку убрал и быстро к семье, и жду приглашение на свадьбу, нормальную, а не это извращение которое мне пришлось наблюдать.
— Мама.
— Вот не надо, ты же бог смерти, ни каких слез.
— Я…
— Да иди ты уже.
— Мне страшно, — вдруг признался Бессмертный.
Женщина подошла и приподнявшись на носочки шепнула что-то на ухо мужчине. Кощей подорвался и убежал.
— Что ты ему сказала? — спросил морской царь.
— То что он хотел услышать, всю свою бессмертную жизнь, — улыбнулась женщина.
Кощей приземлился возле двери и стал топтаться на месте, несколько раз касался дверной ручки, но опускал руку.
— Ты долго сопеть будешь, или всё же войдешь?
Кощей несколько раз глубоко вздохнул и распахнул дверь.
Я подняла на него глаза мужчина неуверенно стоял в дверном проеме, впервые я видела его таким не решительным и не выдержав рассмеялась.
— Хочешь посмотреть на девочку?
— А можно?
— Конечно, — улыбнулась я.
Кощей рванулся ко мне.
— Руки, — резко сказала я, — руки помой грязнуля.
Кощей быстро вымыл руки и забрался ко мне в кровать, нежно обнял нас.
— Я идиот, но я безумно люблю вас, я всегда буду рядом, и тебе придется с этим смириться.
— Уже, дурашка ты, я тоже люблю тебя и только попробуй куда-нибудь деться.
Мужчина прижал меня к себе, а я снова почувствовала себя счастливой. Уже по настоящему счастливой.
Когда снег растаял, мы снова стояли в храме, я в сарафане мамы, на руках держа нашу дочь, Кощей аккуратно, думал что я не вижу, держал меня за край платья. Отец ревел в голос, нянюшка утирала слезы, чуть в стороне стояли все медведи Михей держал за руку Ягу, и думаю что вскоре мне снова гулять на свадьбе, ура.
— На девичник не пущу, у тебя дочь, какой пример ты подашь нашей звездочке.
— Вот ведь опять мысли читаешь, твои где?
