Айя Субботина - Красный туман (СИ)
Обвинение в трусости заставило капитана вскинуть подбородок, поджать губы и обороняться.
-- Шианар, я не знаю трусости.
-- Рад это слышать - не хотелось бы узнать, что среди воинов Второго союза есть те, кто пугается собственных ветров.
Позже, сидя в седле, Имаскар подумал, что хватанул лишнего. Ксиат наказал ему оберегать своего шианара, вот капитан и осторожничает. Не предложи он безопасного пути - был бы повод задуматься о его верности. А заодно о том, не сговорился ли он с потрошителями. Архат мысленно что есть силы лягнул себя. Нужно перебороть себя, перестать видеть предателя под каждым кустом, иначе чем он лучше труса? Так недолго прослыть умалишенным: в теперешнем положении найдется много желающих занять пустующее место Второго союза. Даната не просто так говорила о наследниках.
Отголоски разговора полоснули по сердцу. Липкая ночь заставляла окунуться в воспоминания о том дне, невольно заставляя снова и снова задаваться вопросом: знай он, что все так обернется, переменил бы решение? Взял бы в жены первую красавицу Арны? Ее идеальное лицо, идеальная кожа цвета персика, волосы, которые она всегда укладывала в замысловатые прически. Полвины мужчин Арны сохли по ней, другая половина даже не осмеливалась мечтать о Данате, но его сердце Хозяйка Солнечной короны не тронула.
В груди защемило, когда перед мысленным взглядом, как живая встала Аккали.
-- Шианар, разреши просить твоего дозволения выслать вперед двух всадников.
Капитан появился вовремя. Аккали растворилась, оставив после себя ноющую боль.
-- Делай, как считаешь нужным, капитан, - Имаскар надеялся, что тот поймет извинение, спрятанное в словах.
Он понял, склонил голову и ускакал в конец отряда. Вскоре архат увидел пару всадников, которые выехали вперед и почти сразу провалились в туман.
Впрочем, предосторожность не понадобилась. До самых владений Первого союза им не встретилось никого, опаснее волка, да и тот сбежал. Стоило отряду пересечь земли Союза, как им навстречу выехал десяток воинов, судя по одеждам - патрульный отряд. На этот раз никто не отбирал мечи и не пытался конвоировать гостей. Напротив - увидев, что воины порядочно потрепаны, разведчики предложили помощь.
-- Ему она уже не понадобится, а мы, если не умерли до сих пор, доберемся как-нибудь до родного порога, - пресек помощь Имаскар. Меньше всего ему хотелось принимать благости из рук Первого дома, везя его шианаре черные вести.
Разведчики не настаивали, и воины разошлись каждый своей дорогой.
Встреча с Данатой не заладилась с самого начала. Имаскара провели в тот же зал, где они провели минувшую встречу, но на этот раз он пустовал. Архат ждал Данату битый час: сперва сидел, потом начал ходить, после - метаться, съедаемый злостью. В конце концов, когда шианара появилась, он настолько опустошился, что не мог даже толком говорить. Стандартная любезность: поцелуй подола платья, улыбка, пожелание процветания Первому дому и покоя Арне. От Имаскар не скрылось, как Даната стала холодна. Она знает, что сталось с хронистом, но пытается сделать вид, что ждет светлых новостей. К чему бравада? Да еще и перед тем, кто отказал ей наперекор унижению и слезам.
-- Шианара, разреши мне... - начал он сразу, чтобы не оттягивать неизбежное.
Каково же было его удивление, когда Даната перебила его:
-- Я знаю, что ты недосмотрел за моим хронистом. - Ее лицо не переменилось.
-- Шианара, если будет твоя воля, я готов искупить свою вину.
-- Как это произошло? - спросила она, отмахнувшись от его предыдущих слов.
Имаскар готовился к разговору и ночь, проведенную в седле, провел в заучивании фраз, которыми станет усмирять разгневанную правительницу. Однако, стоило наступить моменту - он растерялся в словах. Его не учили красиво говорить - эту мудрость постигал Первый наследник.
Осторожно, каждый раз напоминая себе, что за его небрежность и спесь могут положить головы девятеро ни в чем неповинных воинов, Имаскар рассказал о случившемся. Даната слушала молча, ничем не выдавая свои эмоции. Злилась она или горевала - с таким же успехом архат мог бы угадывать эмоции у камня.
-- Значит, ты не знаешь, кто убил хрониста моего Союза и не знаешь, кто были те люди, что похитили его, - зачем-то переспросила она, хотя в его словах не было и тени двузначности.
-- Не знаю, кроме того, что разбойники были людьми. Если ты хочешь доказательств - пошли той дорогой своих разведчиков, они обернутся за полдня. Там не меньше трех десятков мертвяков - мимо них не проехать.
Даната не ответила, лишь сморщила в задумчивости лоб. Архата какое-то время стояла, изучая линии на своих ладонях, а потом села в пурпурное кресло, расшитое золотыми и серебряными завитками. Нарочно отгородилась, понял Имаскар. В их прошлую встречу, шианара сидела у стола, а он сидел рядом, как равный. А теперь, чтобы разговаривать с ней, придется задирать голову.
-- Я велела присмотреть за ним, - напомнила она.
-- А я сказал, что нет нужды отправлять со мной хрониста, что дорога опасна, и что пророчество даруется только предназначенному.
-- Отговорки, - выплюнула она.
-- Правда, - стоял на своем Имаскар.
-- Очень удобно так говорить, прикрываясь сказкой о разбойниках, промышляющих мертвецами! - Пальцы Данаты вцепились в подлокотники, ногти проскребли парчовую ткань. - Почему я должна верить тебе?!
-- Потому что другой правды у меня нет.
"Ищешь повод разозлить меня, - догадался архат. - Лазейку, чтобы спровоцировать, а потом обвинять, сколько душе угодно. Ну уж нет".
Даната который раз взяла паузу. Пусть она осталась в кресле, на расстоянии всего нескользких шагов от Имаскара - в зале ее не было. Архат не смел нарушить порядки и уйти без позволения, но от желания поскорее покинуть Замок восточного ветра зудели пятки.
-- У Тайновидящих было для тебя пророчество? - Казалось, раздумье смягчило ее, но архат не дал себя обмануть. - Если ты говоришь правду, то тебе незачем его скрывать.
-- Было, - покорился Имаскар и повторил чехарду, которую, многократно перемалывая в поисках скрытого смысла, успел выучить наизусть.
Даната внимательно выслушала, с каждым словом становясь все мрачнее. После слов о яде, врагах и друзьях, его синий взгляд сделался ледяным. Имаскару даже показалось, что она сорвется с места и влепит ему пощечину. Сам он не видел для этого причины, но кто в силах понять переменчивый женский нрав?
Шианара сдержалась.
