Олег Лукьянов - Кладбище демонов
Когда один из противников переключился на старика, Сэт обрадовался, но доселе осторожничающий разбойник резко усилил натиск. Железная булава в его руках описала дугу, и подставленный щит хрустнул и поддался назад. Сэт отшатнулся, когда боль молнией прошла от руки к плечу. Пользуясь его замешательством, бандит перехватил свою железную дубину двумя руками и ударил с плеча, явно намереваясь размозжить голову Сэта одним ударом.
Время изменило течение, оно замедлилось, хотя это и не дало никаких преимуществ. Блеск на навершии булавы гипнотизировал, но вместо неё Сэт воочию увидел всадника по имени Смерть несущегося на него на всех парах.
Неотвратимость поражения леденело душу.
Булава, все так же неестественно медленно двигалась в направлении его головы, Сэт еще медленней, будто преодолевая атмосферу из клея подставил под удар свой меч. Столкновение сопровождалось резким звоном, вспышкой искр и болью отозвавшейся во всем теле. Лезвие меча жалобно звоня летело в сторону: в руке осталась рукоять — преграда перед булавой была сметена и она продолжал полет, даже не потеряв первоначальную силу.
Перед Сэтом будто замер напряженно скалящийся бандит, но его булава все же двигалась, угрожая обрушить на него всю свою разрушительную мощь. Сэт рвал жилы, пытаясь заставить своей точно окаменевшее тело двигаться хоть немного быстрей.
Когда булава проделала две трети пути, щит все же преградил ему путь. Громоподобный удар и к своему ужасу, Сэт видит, что он отклоняется, пропуская сквозь себя булаву…
В самый последний момент, Сэт все же убрал голову и время приняло свое обычное русло. Там, где край булавы задел его тело, пролегала полоса боли — после того как он убрал голову, булава все же задела его грудь по касательной. И если бы она не была ослаблена мечом и щитом, последствия были бы значительно хуже.
Тем временем противник восстановил равновесие и примерялся для следующего удара. Сэт отбросил рукоять сломанного меча и метнул руку к висевшему на поясе боевому ножу… Однако вытаскивать его не потребовалось. Объявившийся позади грабителя маг, как показалось, с видимым удовольствием вонзил тому в спину меч.
Теперь, тяжело дыша, они внимательнейшим образом рассматривали друг друга. Кто знает, что видел старик и почему так свел густые брови, но Сэт смотрел на него с одним лишь любопытством — впервые видел мага, и на стандартное представление его образ походил мало.
Фактически это был пастух в дешевой одежде и теплом овечьем жилете мехом с наружу. Длинные седые волосы не могли замаскировать большую лысину, но пожалуй лучше всего прожитые годы отражало его лицо. Глубокие морщины, словно паучья сеть, бежали по нему и сводились в центре лба, а нос напоминал пористый камень.
Взгляд Сэта особенно задержался на превосходном железном мече в его правой руке, и искусно вырезанном посохе в левой.
— Заходи, путник, — сказал он еще через минуту, и, не страшась удара в спину, направился к избе. — Нужно промыть твои раны.
Войдя за ним в освещенную тусклыми свечами комнату, Саймон запер за собой дверь и оглядел обстановку.
Изба представляла собой одну мрачную, скудно освещенную комнатку. Единственное узкое окошечко, в связи с темным временем суток, было плотно закрыто ставнями, а подрагивающий свет лился лишь от свечи на столе и каменного очага, дым от которого уходил в дыру в стене.
Здесь было просто не на что смотреть. Фактически вся обстановка представляла из себя кривой стол, сундук и узкую лавку, заменявшую кровать.
— Ложись на лавку путник, — безапелляционно сказал он.
Глядя на то, как старик достает из сундука самодельные бинты и бросает их в котелок на очаге, Сэт подчинился. Кажется, о сепсисе маг что-то да знал.
— Никогда не видел столько ран, путник, — сообщил он, обрабатывая тампоном и мазями тело Сэта. — Ты невероятно вынослив, раз вообще можешь ходить. Наверно, ты могучий воин.
— Это не так.
— Твоя амуниция выглядит ужасно, но я никогда не видел столь необычайного костюма. Должно быть, он стоит баснословных денег.
— Это тоже не так.
Сэт едва сдерживал шипение, всякий раз когда старик касался его ран салфеткой смоченной в жидкости похожей на перекись водорода, и уж тем более он не собирался ничего ему про себя рассказывать.
Но маг не унимался:
— Не смотря на раны и опухоли, я вижу, что у тебя благородное лицо. Должно быть, ты богатый аристократ, попавший в беду.
— Уже теплее, — сквозь зубы произнес Сэт. — Но я не очень хочу о себе распространяться.
Старик задумчиво кивнул:
— Вот как? Ну что же, значит тебе нужны деньги. И не смотря на спесь присущую дворянам, думаю, ты не откажешься немного заработать?
Экзекуция с промывом ран закончилась, и теперь маг принялся за перевязки.
— И что же это за дело такое?
— Дело пустяковое, но, тем не менее, я очень хорошо заплачу… Полную золотую монету!
Он посмотрел на Сэта великодушным взором, который по прошествии десяти секунд сменился на недоумевающий. Затем маг сник, тяжело вздохнул и уставился на Сэта уже вопросительно.
Только теперь до Сэта дошло, что при упоминании золотой монеты, он должен был упасть на колени и, высунув язык, подвывать от счастья, даже не спрашивая, что это за работа, достойная такого богатства. Наверное, даже с учетом того, что Сэт по придуманной магом же легенде был некогда дворянином, пусть сейчас и терпящим лишения, он все равно должен был выдать себя блеском алчности в глазах… Он конечно же не мог разбираться в экономике этого мира, но предположил, что золотая монета пленила бы и придворного самого короля.
Но Саймон понял все это слишком поздно, и играть в игры уже не имело смысла. Вопросительное же выражение на лице старого мага предлагало назначить свою цену.
— Ты не ответил, что это за "пустяковая" работа, где платой будет целый золотой?
Вместо ожидаемого оживления на лице мага возникла задумчивость и некая подозрительность — старик оценивал гостя по-новому. Воспользовавшись этим, Сэт поинтересовался нагло:
— У тебя есть что попить, а то так есть очень хочется…
Старик всё понял правильно, и, не сводя с гостя колючего взгляда, молча указал на стол. Не успел Сэт застегнуть костюм и сесть на стул, маг расставил перед ним вытащенные из сундука угощения. Хотя угощения оказались совсем скудными — кусок холодной курицы и полупустая бутыль разбавленного вина. Но Сэт накинулся на это как черт, вырвавшийся из преисподней.
— Ну, так что там с твоей работой? — спросил он, бережливо отделяя зубами последние кусочки мяса от куриной косточки.
