Марк Лоуренс - Император Терний
Миана нарушила неловкое молчание:
— Катрин, а расскажи мне, как там мой свекор. Я еще не знакома с ним. А хотела бы познакомиться. Я-то надеялась, что он будет на Конгрессии и Йорг представит нас друг другу.
Могу вообразить эту картину. Что делать отцу с моей крошечной юной женой, способной так завести своих солдат, что они могли пробить огромную брешь в рядах врага?
Король Олидан не меняется, — сказала Катрин. — Я провела годы при его дворе и не знаю его, так что сомневаюсь, что ты обнаружила бы многое, если бы он прибыл на Конгрессию. Я совсем не уверена, что моя сестра знает его после того, как шесть лет делила с ним постель. Никто не представляет, каким он видит будущее Анкрата.
Я отлично понимал, о чем речь. Она не сумела воздействовать на отца своей ночной магией, возможно, не смог этого и Сейджес. Может, отец был единственной рукой, державшей кинжал, что пронзил меня. Все это, разумеется, при условии, что Катрин не лгала, но ее слова казались правдой, не было похоже, что она считает меня достойным того, чтобы пятнать свои губы ложью.
— Как там на войне, принцесса?
Оссер Ганг подался вперед. Он был довольно подвижным стариком с живыми хитрыми глазами. Я понимал, почему Макин его так ценит.
— Мертвые продолжают наступать с болот, редко когда сразу помногу, но достаточно, чтобы истощить страну. Крестьяне гибнут в деревнях, их тела утаскивают в болото, фермеры умирают в своих домах. Мертвые прячутся в грязи, когда войска Анкрата переходят в наступление, или скрываются в Тени, везде, где земля слишком ядовита для людей. В Геллете есть такие места. — Она снова посмотрела на меня. — Эти нападения деморализуют и влекут за собой нехватку продовольствия. Перед моим отъездом поползли слухи о нежити, блуждающей по болотам.
Гомст перекрестился.
— А что говорят при дворе Олидана о том, откуда исходят эти атаки? — спросил Оссер.
Вопрос, представлявший определенный интерес для всех жителей Кенника, хотя их болота уже давно были захвачены мертвыми, а на сухих землях пока относительно спокойно. Войскам Макина было особо не о чем волноваться, покуда они держались твердой земли.
— Говорят, Мертвый Король ненавидит короля Олидана, — сказала Катрин.
— А ты что думаешь, Катрин?
Миана прислонилась ко мне, от нее пахло лилиями, наш ребенок пинал меня через ее живот.
— Я думаю, что черные корабли поплывут по устью Сейны и войска высадятся на болота, когда Мертвый Король будет готов нанести удар. А оттуда они пойдут через Анкрат, укрываясь в оставленных Зодчими скалах, Тени, Восточной Тьме, Шраме Кейна, которые ваш народ называет «землями обетованными», королева. Он пойдет в Геллет по дорогам, которые Йорг открыл, разрушив гору Хонас, и продолжат таким образом, набираясь сил из разных источников, пока не достигнут Вьены, где бесконечное голосование на Конгрессии утратит свой смысл.
— Это и есть то, что король Олидан послал вас сообщить Сотне? — спросил Гомст. Он так крепко держал распятие, что золото погнулось в его руках, глаза горели фанатичным огнем. Такая страсть была необычна для человека, много лет предававшегося пустому благочестию. — Так говорят святые. Это говорит им Бог.
Катрин надломленно засмеялась.
— Олидан знает, что черные корабли поплывут, куда он решит. Он говорит, что Анкрат выстоит, что эта зараза будет уничтожена, что Анкрат спасет Империю. Он лишь просит, чтобы признали его право на трон и, пока он ведет армии во имя спасения Сотни, возложили на него корону и восстановили должность управляющего. Разумеется, он выражает просьбу более тактично, в разных выражениях, предназначенных для разных ушей, напоминает о старых долгах и обещаниях. — Ее зеленые глаза нашли меня, наши лица были близко, моя нога прижалась к ее ноге, стало жарко. — О сыновнем долге в том числе.
— Почему…
Катрин оборвала меня:
— Твой отец говорит, что знает Мертвого Короля. Знает его тайны. Знает, как его одолеть.
18
ИСТОРИЯ ЧЕЛЛЫ
— То, что ты до сих пор видел, не подготовило тебя к этому. Пусть твой ум будет подобен камню. Дай любые клятвы, которые от тебя потребуют.
Челла поправила ворот одежды Кая и отошла, чтобы посмотреть на него.
Молодой человек постарел за одну ночь на десять лет, вокруг рта залегли морщины, губы стали тоньше. В глазах его была усталость. Она не сломала его. Из сломленных некроманты не получаются. Это контракт, который нужно заключить по своей воле, и Каю как раз хватило инстинкта самосохранения, чтобы захотеть этого. Под его обаянием и общительностью Челла разглядела твердость. Она двинулась вперед, и он последовал за ней по коридору.
— Не смотри ни на кого. Особенно на нежить, — сказала она.
— Боже! Нежить! — Он остановился и, когда она повернулась, попятился, лицо его побледнело. На миг показалось, что у него подкашиваются колени. — Я думал, свита короля — некроманты…
— Вот уж нежить тебя точно не должна волновать.
Челла не могла его винить. Нужно было встретиться с Мертвым Королем, чтобы понять.
— Но… — Кай нахмурился. Она увидела, как шевелится его рука под одеянием. Он держал нож, который она ему дала, острое лезвие дарило хоть какое-то успокоение. Мужчины! — Но если они мертвы, не нам ли подобает отдавать приказы?
Страх и честолюбие, хорошее сочетание. Челла почувствовала, как изогнулись ее губы в невеселой улыбке. Он едва начал чувствовать земли мертвых, заставил свой первый труп дергаться всего несколько часов назад, а уже считал себя некромантом и тянулся к браздам правления.
— Если они пали, то да, некромант может воскресить их и будет властвовать.
— Они не мертвы?
Снова нахмурился.
— О, они мертвы. Но мы никогда не сможем повелевать ими. Нежить мертва, но она никогда не умирала. Нам дано призывать то, что не может попасть на небо, и возвращать под наши знамена, снова наделив плотью и кровью. Но в мертвых землях, откуда мы призываем павших, есть создания, что мертвы, однако никогда не жили. Такова нежить, это солдаты Мертвого Короля. И в самых темных углах этих мертвых земель, среди подобных созданий Мертвый Король явился ниоткуда и короновал себя меньше чем за десять лет.
Она зашагала дальше, и Кай после минутного колебания последовал за ней. А что еще ему оставалось?
Они миновали несколько дверей слева и закрытые ставнями окна справа. Сильнейший ветер бил в тяжелые доски, но дождь еще не пошел. В углу стояли двое стражей — мертвецы в ржавой броне, от них исходил слабый запах разложения, перекрываемый едким запахом химикатов, пропитавших их плоть.
