Артём Каменистый - Время одиночек
Об отваре канапсы Тим знал многое. Яд это надёжный, но чтобы убить человека, его требуется очень много — около стакана. Незаметно этой гадостью не напоить, так что в основном его применяли самоубийцы. Смерть от канапсы лёгкая — человек просто засыпает, и уже не просыпается. Судя по всему, ему подмешали немного этой дряни в вино, а когда он отключился, залили уже полноценную дозу. Оставалось надеяться, что от большей части яда он избавился — желудок был набит жареным мясом, и быстро впитать отраву не мог. Теперь главное не поддаваться сонливости — человеку, отравленному канапсой, надо двигаться как можно больше, как бы тяжело это ни было, и пить тоже побольше.
Вспомнив последний совет, Тим ещё раз наполнил свой желудок водой. Всё — теперь пить он сможет не скоро, можно позаботиться и о теле. Зачерпнув жменю воды, попробовал смыть с груди зловонную грязь. Результат оказался неудовлетворительным — пришлось лезть в поилку. Зачерпывая со дна песчаный осадок, тёр им кожу до боли. Помимо чистоты водная процедура помогала бороться со сном — из поилки Тим выбрался взбодрившимся, его даже шатать перестало. Закрепляя терапевтический эффект водных процедур, он пробрался к колодцу, вытянул из него ведро уже ледяной воды — это взбодрило его по настоящему.
Что дальше? Тим был в чужом городе, среди чужих людей. У него не осталось ничего из вещей — злодеи оставили его совершенного голым. Капитан «Антросы» вряд ли возьмёт его теперь на борт. Выбраться за город и пробираться к своим? Ну нет — лучше уж было в нечистотах захлебнуться, чем такой позор.
Впрочем, о различных вариантах развития ситуации Тим думал лишь абстрактно — надо было чем-то занимать мозг, чтобы не поддаваться сонливости. На самом деле вариант у него был лишь один.
Впервые в жизни Тим хотел убивать.
* * *Вывеска, подсвечиваемая тусклым красным фонарём, была весьма пространной: «Заведение Шиты. Уютный ночлег, вкусный ужин, отличное вино, игра в тракс и другие развлечения для мужчин». Для тех, кто не умел читать, ниже в той же последовательности шли стилизованные изображения предлагаемых услуг: кровать с непомерно толстой периной, дымящаяся миска на фоне кувшина, парочка козлобородых игроков, склонившихся над столиком с фигурками для игры в тракс, и пухлая голая женщина, манящая к себе.
Тимур, выбравшись из тупика жировых складов, стоял на мостовой перед этим вертепом, пытаясь вспомнить, что там внутри. Вспоминалось плохо. Вроде бы там сидя в кресле за столиком его встречала толстуха хозяйка и при ней крутился какой-то коренастый урод с вороватыми глазками. Скорее всего, он с трактирщиком и скидывал Тима в канаву — лицо мерзавца Тим в темноте толком не разглядел. Если там сейчас эта баба, плюс оба ублюдка, Тиму придётся нелегко. Мало того, что чувствует он себя не слишком хорошо, так ещё и безоружен. Не совсем, правда, безоружен — возле склада он нашёл кость, сломал её, немного подточил на крупном булыжнике мостовой. Кроме того украл от колодца верёвку, отрезал от неё приличный кусок, привязал к нему угловатый камень. Остаток верёвки обкрутил вместо пояса, за неё и засунул кость. Подобным «стилетом» и «кистенём» особо не повоюешь, но всё же лучше чем с пустыми руками. Да и Тим не рохля городская, а накх — накх и голым воевать может. А эта никчёмная вороватая грязь способна лишь отравленного в дерьме топить.
Выскользнув из темноты, Тим подбежал к вывеске, подпрыгнул, сдёрнул фонарь. Снял с него фигурную коробку с красными стёклами, оставил лишь керамический цилиндр. Присмотрелся к пламени, понюхал. Плохо — всё тот же китовый жир. Текучая нефть была бы предпочтительнее — она загорается вроде бы получше. Ну да ладно — что есть, то есть.
На миг замер перед дверью, сделал глубокий вдох, с шумом выдохнул воздух, ворвался внутрь.
В вертепе Тима явно не ждали — давешние уродец и толстуха расселись в низких креслицах по разные стороны круглого столика, и азартно стучали фигурками для тракса.
— Добрый вечер этому дому, — зловеще произнёс Тим и швырнул фонарь в мужчину.
Тот только начинал отвешивать челюсть от изумления, и среагировать не успел — «снаряд» угодил ему прямиком в лоб. К радости Тима жир не подвёл — урод вспыхнул как свеча, и, не пикнув, завалился вместе с креслом. Очевидно, приложило его хорошо.
Толстуха завизжала, попыталась вскочить — но из низкого кресла это сделать не так просто. В три прыжка преодолев холл, Тим коротко стукнул её в висок кулаком. Женщина замолкла, завалилась набок.
Две трети дела сделано. Где же трактирщик?
Лёгок на помине — дверь во внутренние помещения раскрылась. Толстяк оказался не один — с ним припёрся соучастник. К сожалению не толстый — худой тип. Но худоба не болезненная — сплошные жилы и походка кота. И что вдвойне неприятно — в руке у него был меч. Меч Тима. Но держал он его неуверенно — явно больше к ножу привык, или топору.
Отступив на шаг, Тим сорвал со стола плотную скатерть, набросил её край на горящее тело. Трактирщик, перепугано таращась на свою жертву, отступил за спину своего соучастника — на рожон не полез. Тот, в отличие от толстяка, страха не проявил — уверенно двинулся на Тима, занося над головой меч.
Край ткани вспыхнул, Тим взмахнул скатертью, целя в лицо противнику. Тот отшатнулся от огня, защищая лицо, опустил меч. Этого Тим и добивался — тут же освободил тлеющую ткань, накинул край на голову врага.
Тот ещё мог спастись — скатерть невелика, сбросить её можно в пару секунд. Надо просто отскочить назад, за трактирщика, и через пару мгновений избавишься от тряпки. Головореза подвели нервы, или просто вообразил, что сейчас загорится. Как бы то ни было, он, позабыв о жертве, принялся лихорадочно стягивать с себя скатерть.
Тим, высвободив петлю из-за своего импровизированного пояса, взмахнул рукой. Камень, разогнавшись по дуге, клюнул противника куда-то в область уха. Плотная скатерть не слишком смягчила удар — звук вышел отрывистый, хрустящий. По навощённым доскам пола зазвенел выпавший меч, следом рухнуло тело в саване из тлеющей ткани.
Не сводя глаз с опешившего трактирщика, Тим присел, ещё раз приложил упавшего в область головы, поднял свой меч, поднимаясь, небрежно крутанул его вокруг кисти, и иронично произнёс:
— Даже не знаю, что тебе отрубить для начала. Пожалуй, начну с рук — слишком уж они у тебя жадные.
Тим шагнул вперёд, мимоходом ткнул мечом в грудь упавшему злодею, повернул лезвие в ране. Из-под клинка, марая скатерть, брызнул кровавый фонтанчик.
Трактирщик, пустив из штанины бурный ручей, попятился назад:
— Нннннне надо!
Тим, молниеносным движением приставив к его горлу меч, злобно поинтересовался:
