Виктория Скляр - Заказ вожака
— Обещаю, что больше не сбегу, — и клятвенно подняла руку, вызвав у подруги ехидный смех.
Отключившись, засунула интерком в сумку и села в джип. Что ж, будем выводить Альфу в свет и проводить разъяснительные работы по ликвидации алкоголя в доме. Даже осознание того, что это миротворческое действо выйдет мне боком, не останавливало. В конце концов, у меня появился шанс покомандовать и отомстить Аарону за его хамское и потребительское отношение. А это очень притягательное и приятное мероприятие. Как от такого можно отказаться? Никак!
Помимо этого меня волновал другой, не менее насущный вопрос, который я и озвучила парням:
— Кто именно является лидером оппозиции у оборотней?
— Бастиан Улла, сын третьего старейшины Ульбары. Он возжелал места Альфы, как только научился обращаться. Сильный, красноречивый и надменный парень двадцати двух лет. У него всегда была лидерская жилка, но с возрастом этот кот стал собирать сторонников. Оборотни делятся на множество видов. Кошачьи не рады тому, что ими управляет волк, но за столько столетий уже смирились с этим. Бастиан пропагандирует свою политику равенства между всеми видами, но волков намного больше. Это единственное, что останавливает его.
— К тому же это прельщает лишь кошачьих, но если волки и остальные узнают, что Аарон идет на поводу у своих желаний и не обращает внимания на проблемы клана, многие могут перейти на сторону Бастина.
— Бастиан — кот или является кем-то из кошачьих? — решила уточнить я.
— Он — тигр, а они противоборствуют линии волков. Поэтому между нами существуют некоторые противоречия, — продолжил объяснять Дэниэль. — Но Аарон действительно переживает за клан и пытается примирить всех нас.
— Да, из ваших рассказов я уже поняла, что Альфа он хороший, к тому же его срывы начались лишь после ареста Нагира. И это вполне понятно, ведь пережить такой стресс весьма сложно. Ладно, я сделаю все, что смогу, но… не надейтесь, что после первого же разговора Аарон побежит исполнять свои обязанности и устранять междоусобицы. Это слишком сказочно.
— Разумеется, но, пожалуйста, сделай, что сможешь. Приведи его в чувство и напомни, что он не только брат, но и вожак, и ему угрожает опасность, — настоятельно попросил меня Иллиус.
Я не сдержала тяжелого вздоха. Выбора опять не имелось, поэтому придется попытаться. Впервые придется вправлять мозги разбушевавшемуся оборотню. Да-а-а… всегда об этом мечтала.
Когда мы въехали во двор Аарона, я вышла из машины и повернулась к оборотням:
— Я знаю, что у вас отличный слух, к тому же вы чувствуете эмоции. Вам лучше не идти со мной, это будет его отвлекать, а ведь Аарон и так не самый открытый человек в мире. Но прислушивайтесь, вдруг ваш Альфа решит придушить меня или выкинуть в окно, — пожала я плечами.
— Не думаю, что он так поступит, тем более с тобой, но мы обеспечим сохранность твоей жизни, — чуть улыбнулся Иллиус.
— Благодарю. Можете сказать, где он сейчас и есть ли кто-то в доме?
Парни принюхались, их уши чуть дернулись:
— Нет, дом пуст, видимо, все сбежали после вчерашнего… эм… припадка.
— Аарон на втором этаже, кажется, в своем кабинете. Хм… странно, ведь там почти ничего целого не осталось.
— Видимо, на полу сидит и пьет, перебирая старые фотографии, — пробурчала я, нервно взъерошив волосы. — Ну что ж, пойду на баррикады.
— Удачи. — Я уже направилась в дом. — И… Санейра, не бойся его, он не причинит боли.
— Сомнительное заключение, — скривилась в ответ.
— Просто помоги нам всем.
Глубоко вздохнув, я вошла в здание и направилась на второй этаж. На первом этаже было чисто, и я бы даже не подумала, что вечером кто-то буянил. Вещи на своих местах. Конечно, в прошлые визиты мне ничего не дали осмотреть, но все вокруг выглядело нормальным, а главное, целым.
На столике в гостиной стояла чашка с уже остывшим эспрессо и блюдцем с овсяным печеньем. Наверное, вкусно. Всегда любила печенье и все мучное, сладкое и вредное. Мне руку в рот не клади, а то ведь съем. От этого и округлые бедра, которые так не нравятся окружающим мужчинам. Нет, я, конечно, могу себя контролировать, просто редко себе в чем-то отказываю. Но, кажется, мы ушли от темы.
Я понимала, что на осмотр дома у меня нет времени, поэтому, быстро оглядев пространство, направилась на второй этаж. С каждым шагом ладони холодели на полградуса, а ноги переставали слушаться и отказывались подниматься выше. Мозг и интуиция вопили, что нужно бежать из этого дома, пока можно. Но я не могла уйти сейчас, потому что знала: если мне не удастся вправить мозги Аарону, уже никто не сможет это сделать. Он слишком упрям даже для оборотня и Альфы. К тому же никто из его окружения не станет испытывать судьбу и принимать на себя гнев разбушевавшегося волка. Как самонадеянно с моей стороны…
Дверь в кабинет вожака была приоткрыта. Подавшись чуть вперед, я не стала стучать, осторожно вошла внутрь и замерла на месте, переваривая увиденное. Зрелище было еще то: разорванные скомканные бумаги валялись на полу, тут же блестели куски стекла, вылетевшие из рамок для фотографий, валялись ошметки кожаного кресла, пол был усеян пустыми бутылками, словно после Нового года. Но страшнее всего выглядел Аарон.
Он сидел на почти целом диване, в левой руке у него поблескивал бокал с коньяком, а в правой отливала зеленью почти пустая пузатая бутылка. Альфа был одет во вчерашнюю рубашку, расстегнутую до середины груди, с закатанными до локтей рукавами, ноги скрещены в лодыжках, волосы в сильном беспорядке. Зеленые глаза стали угольно-черными, словно бы подтверждая мое предположение, что оборотень не в лучшем расположении духа.
Повезло же мне…
Я знала, что он слышал мой разговор с кузенами возле его дома и поэтому ждал меня. Я бы удивилась, будь все по-другому. Но даже сейчас Аарон демонстрировал свою осведомленность обо всех вещах. Все-таки не зря же он Истинный Альфа Ульбары и король оборотней.
— Уютненько, — прокомментировала обстановку, положив сумку на удивительно целый стол. Странно, что он его не разгромил. Наверное, стол был ему дорог как память. А, может, к тому времени, как дошла очередь до стола, Аарон уже излил весь свой гнев.
— Я знаю, зачем ты пришла. Будешь? — Альфа протянул мне бутылку, но взгляд так и не поднял.
— Воздержусь, — отказалась я и подняла одну из фотографий.
На ней был изображен милый мальчик с ярко-зелеными глазами и ехидной ухмылкой на губах. На вид ему здесь около пятнадцати. Он стоял под палящим солнцем на фоне этого дома, сложив руки на груди. Красивый, зараза.
— Как хочешь. — Альфа пожал плечами и осушил бокал в два больших глотка. — И когда начнется наша терапия? Мне ожидать вопросов о моем тяжелом детстве или первом обращении? А, может, ты спросишь о моей первой любви? — В словах послышались насмешка и ирония.
