Лэйни Тейлор - Сны богов и монстров (ЛП)
Три тела. Тупая, идиотская смерть. Их вид приводил Лираз чуть не в истерику. Почему они вынудили меня это сделать?
Тен впереди, по бокам два Драканда, полуящеры, с встопорщившимися вокруг шеи иглами – словно своего рода воротник придворного щеголя. Руки подняты, и направленные на нее хамсы выламывают затылок, заставляя тратить все силы только на то, чтобы не дрожать. Долго ей не продержаться. Скоро магия преодолеет сопротивление, и она начнет трястись, как паралитик.
Бессилие приводило в ярость, Лираз чувствовала себя испуганной и униженной. Сейчас. Если у нее есть хотя бы призрачный шанс выбраться из этой заварухи, она должна действовать прямо сейчас. Магия трех пар хамс пульсировала в ней, словно отбойный молоток.
Сквозь пелену боли пробилась мысль: мои руки – оружие сами по себе.
Она прыгнула.
Тен блокировала выпад, схватила ее за запястье, и из точки соприкосновения рук в Лираз хлынула магия, вселяя слабость в мышцы, плоть, кости и разум. Непрерывные, сокрушительные волны бессилия. Будто сдирают кожу. Божественные звезды! Лираз казалось, что ее поедают заживо, что еще миг – и останется только пепел. Ничего не останется.
Тен держала ее запястье, но вторая рука Лираз была свободна. Она прижала ладонь к груди Тен и зарычала, без слов зарычала в лицо химеры, будто выдыхая пламя. Огонь пылал.
Жег.
Гладкий серый мех на груди у полуволчицы загорелся. Тут же запахло паленой шерстью, и память вернула Лираз к кострам Лораменди. Рассудок поплыл, но она заставила себя собраться и не отнимать ладонь, которая прожгла мех и теперь впивалась в плоть.
Тен оскалилась сильнее и тоже зарычала. Они замерли: глаза в глаза, ладонь каждой прижата к телу противницы, в рычании – ярость и мука… Это продолжалось до тех пор, пока еще одна пара рук не обхватила Лираз со спины и не оторвала, так сильно ударив о стену, что на миг сознание померкло.
Очнулась на полу. Она лежала на спине и задыхалась.
Шанс был упущен.
Перед глазами мелькало. Две ящероподобных фигуры выступили из темноты. Они шипели, красные пасти исторгали вонь. Драканды вздернули ее на ноги, натянув рукава рубахи на кисти, чтобы создать преграду – жалкую преграду – между хамсами на своих ладонях и ее плотью.
Ее почерневшей плотью, свидетельством страшного поражения.
И снова она стояла глаза в глаза с Тен. Полуволчица больше не усмехалась и смотрела с ненавистью; на волчьей морде – выражение лютой злобы. Она сказала:
– С игрой еще не покончено. Пока я выигрываю, и если ход не перейдет к тебе, едва ли это можно назвать игрой, верно? Я помню тебя, ангел, но помнишь ли ты меня?
Лираз не помнила. Убитые ею, память о которых наносилась на руки сажей костра и горячим раскаленным ножом, – и в лучшие-то времена все они сливались в одно пятно, а уж сейчас и подавно. Сколько полуволков убила Лираз за десятки лет своей жизни? О том знают только божественные звезды.
– Не сказала бы, что сильна в этой игре, – выдавила она.
– Я намекну, – сказала Тен.
Намеком было одно слово, и оно заставило химеру рычать от ненависти. Название места.
– Шаббат.
Слово будто распахнуло память Лираз; кровь вскипела. Шаббат.
Это было давно, но она не забыла ни деревушку, ни то, что произошло в ее окрестностях. Она упрятала эти воспоминания в самые глубокие недра памяти, упрятала от самой себя. Они ранили, и она засунула их как можно глубже. Словно письмо, приносящее боль. Впрочем, письмо еще можно было бы сжечь.
Воспоминания сжечь не получится.
Воспоминания о том, как когда-то давно она поступила с умирающим врагом; о том, как после этого на нее смотрели братья. Смотрели еще долгое время спустя.
Она услышала свой охрипший голос.
– Это была ты?
Она не собиралась разговаривать, это было бы проявлением слабости. Но защита рухнула. И… Шаббат. Если немыслимое множество химер, убитых Лираз в течение жизни, сливались в пятно – эта была исключением. Простое слово, Шаббат, разбудило память.
И все-таки что-то не сходилось.
Лираз потрясла головой, проясняя разум.
– Это не ты. Тот солдат был…
…не волчицей, а лисой, – собиралась она сказать.
Но Тен перебила:
– Тем солдатом была я. Это моя первая смерть, понимаешь? Ты осквернила мою истинную плоть, хотя это, конечно, просто сосуд. Мы в более выгодном положении в этой твоей игре, ангел. Ты не можешь угадать по виду. У тебя нет ни шанса.
– Не могу, – согласилась Лираз.
В голове кружился калейдоскоп цветных стеклышек – кружился, кружился…
– Новая игра, – насмешливо объявила Тен. – Если выиграешь, сохранишь руки. Все, что требуется, – сказать мне, чью смерть означает каждая твоя метка.
И Лираз представила, как она рассказывает Азаилу, что нашла разгадку повторяющегося сновидения.
Как отрубить обе свои руки?
Легко. Отдать топор химере.
Ведь шансов победить в игре у нее нет.
Тен посмотрела на огромного монстра с секирой и поманила его к себе. Сказала Дракандам:
– Задерите ей рукава.
Они повиновались и свирепо уставились на ее руки. Полуволчицу передернуло. А дальше провал памяти – «глаза дьявола», прижатые к обнаженным кистям, все накрывает лавина дурноты, боль, слабость… Четыре хамсы на ее плоти. Почти милосердие. Скоро все закончится, ни один серафим такого долго не вынесет. Она же сама стремилась к смерти, и получить такую смерть – не так уж плохо. Очищение.
Все же не милосердие. Должно быть, Тен приказала Дракандам не давать ей терять сознание, поскольку лавина схлынула и Лираз обнаружила, что смотрит прямо на отпечаток ладони, который она прожгла на груди полуволчицы. Обожженная кожа покрылась волдырями и сочилась какой-то дрянью, обугленные ткани отпали, оставив открытое кровоточащее месиво. Омерзительно.
– Продолжим.
В голосе Тен звучало неприкрытое злорадство.
– Я сделаю тебе поблажку. Начнем с конца и пойдем в обратную сторону. Конечно, ты помнишь последние события.
– Я не хочу играть в твою игру.
Ответ Лираз звучал жалко. Что-то внутри нее поломалось. Сердце сжималось, как детский беспомощный кулачок. Первый раз в жизни она мечтала, чтобы ее спасли.
– Мне плевать, чего ты хочешь и не хочешь. И ставка меняется. Если ты выиграешь, я прикажу Рарку рубить с одного удара. Если проиграешь…
Она обнажила и спрятала желтые длинные клыки в гримасе, которая не оставляла сомнений в ее намерениях.
– Если проиграешь… Не с одного. Это же веселее?
Она схватила руки Лираз и распрямила их.
