Александр Рудазов - Заря над бездной
Не было только водных утукку. Почти все они полегли в Черной бухте и заливе Бурь. Те немногие, что остались, плавали где-то в совсем других местах.
Зато были огромные полудемоны — йхох. Эти дети Кутулу напоминали гигантских жирных дагонитов, но вместо ног имели тюленьи хвосты. Они удивительно ловко взметали себя на корабли, но там сразу становились неуклюжи, с трудом ползли по мокрым доскам.
Асанте Шторм стиснул зубы. Конечно, он был готов и к такому повороту событий. Наивно было ожидать, что операция пройдет легко, как макрель в акулью пасть. Адмирал коснулся серебряной пуговицы на виске и принялся раздавать команды.
В воду со свистом вошли эйсты-балеарги, только и ждавшие этого момента. Перед ними были их исконные враги — демоны-головоногие. Трезубцы и серпы сразу же вонзились в бледную плоть, принялись отрывать щупальца и кромсать толстые клювы.
Жаль, осталось балеаргов всего ничего. Почти весь их орден пал еще на Рари. Однако выжили самые стойкие, самые опытные — и теперь они твердо намеревались показать Безымянному, из какой тины слеплены.
В отличие от них, матросам серых приходилось несладко. Они могли драться разве что с дагонитами, но даже те оказались покрепче простых смертных. Эти твари сдирали с людей кожу, присасывались к лицам чудовищными присосками и бросали иссушенные трупы. В воздухе распространился запах протухшей рыбы.
Но куда хуже были Жрецы Глубин. Они даже не показывались на поверхности, но слали беззвучный зов, заставляя жертв самих идти к ним. Поддавшиеся шагали за борт и без единого крика исчезали в пучине либо становились добычей осьминогов.
На корме замыкающего корабля распрямилась стройная фигура в красном плаще. Хищно блеснули глаза на невероятно красивом лице. Таскурита Кипяток убедилась, что балеарги бултыхаются где-то вдали, опустила руки за борт и забормотала речитатив.
О, какой там сразу начался кошмар! Морской Суп, сильнейшее ее заклинание, мгновенно вскипятило целые кубические ларгины! Вода забурлила, пошла густым паром — и дагониты стали всплывать сотнями! Даже несколько Жрецов Глубин, не выдержав страшной муки, полезли на поверхность — и там их встретил плазмометный огонь.
Таскурита весело засмеялась и взмыла в воздух, охваченная пламенным коконом. Эта пиро- и гидромантка, давно слывущая первой красавицей Серой Земли, сейчас была в своей стихии. Она переносилась с корабля на корабль и кипятила, кипятила, кипятила черный океан, варя ужасных демонов заживо.
«Адмирал Кровь» плясал на волнах, прыгал из стороны в сторону. Ему приходилось не так тяжело, как в заливе Бурь, когда тот закручивало трезубцем Дагона, но он снова скрипел и трещал. Вот какой-то Дракон Лэнга врезался в корму громадной тушей, и прекрасный корабль порскнул вперед, точно монетка, брошенная мальчишкой.
— Подхали-им!.. — позвал Асанте, пока Тариян пытался удержать штурвал.
Море вспучилось горбом, образуя ревущего гиганта. Тот окутал Дракона Лэнга своим жидким телом и со страшной силой швырнул вверх. Колоссальный демон подлетел кверху, похожий на лосося, идущего по водопаду, и тут же обрушился. Над флотом словно пошел дождь — такую тучу брызг подняли эти исполины.
Элементалей, в отличие от демонов, не призывают. Их создают. Этот Подхалим выглядел точно так же, как и все предыдущие Подхалимы, и в нем точно так же обитала душа ручной крысы Асанте, но это все же был совершенно новый элементаль.
— Расчистите мне дорогу! — распорядился Асанте, отталкивая Тарияна и вставая за штурвал сам. — Командую флотом!
До точки залегания уже меньше половины ларгина. За кормой остались прочие корабли — они вели ожесточенный бой с водными демонами, пока их флагман рвался к цели. Асанте уже готовился дать приказ на сброс.
Но тут из глубин поднялось что-то темное, склизкое…
Тварь, что восстала из вод перед самым носом «Адмирала Кровь», была не так уж и велика. Всего раза в полтора побольше человека, с кожей цвета застоявшейся тины, расщепленными ногами-щупальцами и нелепыми лохмотьями вместо лица. Казалось, что из плеч чудовища растет толстый пук водорослей. Так мог бы выглядеть сильно уменьшенный и полуразложившийся Ктулху.
— Владыка Кутулу!.. — похолодев, ахнула Делиль.
Асанте стиснул зубы. Он не заметил присутствия здесь архидемона. Никто не заметил.
Обычно их аура слышна издалека, особенно для колдунов. Но здесь все затмевали чудовищные миазмы Ктулху. Рядом с колоссальным прародителем Кутулу просто терялся, был невиден и неслышен.
Однако менее опасен он от того не становился.
Кутулу Трупобог не произносил ни слова. В отличие от своих собратьев-демонов, он вообще не мог говорить. Дар речи он утратил шестьдесят пять веков назад, когда его разрубила адамантовая секира Мардука.
Даже бессмертные гибнут от ран, нанесенных адамантом. Даже боги. А Кутулу тогда был именно богом, пусть и совсем незначительным. И он погиб. Погиб, как погибли Хетша, Р’еена, Ноденс и Йсехироросетх.
Но в отличие от вышеперечисленных, Кутулу демоны сумели возвратить к жизни. Не воскресить, конечно, но оживить тело, создать наивысшую форму нежити из всех возможных — трупобога. Божественности в этой твари не сохранилось ни капли, но архидемон получился недурной, хотя и с поврежденным рассудком.
С тех пор Кутулу стал безмолвным часовым Глубинного Царства. Префект Гвардии Ктулху и хранитель Желтого Камня, он почти не покидал Р’льиех, сторожа покой спящего родителя.
А еще Кутулу единственный архидемон, которому не страшна Длань Мардука. Его доля в такульту составляет едва ли четверть процента, и с ее потерей он ослабнет едва заметно. Большая часть его мощи проистекает не от ба-хионь, а от колоссальных внутренних резервов, все еще хранящихся в плоти мертвого божества.
Он — нежить, хотя и демоническая.
И потому Креол не посчитал нужным уделять ему свое время. Вместо себя он отправил отряд из лучших демонологов и паладинов, отдав их под лидерство лода Белькесира и Шамары Плеть. Кутулу — единственный архидемон, с которым в принципе могут справиться и обычные войска.
В сравнении с Креолом обычные, конечно…
Кутулу преградил «Адмиралу Кровь» путь. Он стоял прямо на поверхности воды… хотя нет, не стоял. Просто перебирал ногами с такой невероятной скоростью, что не успевал погрузиться.
А потом его руки… щупальца… они удлинились, впились в борта, и корабль замер как вкопанный. Относительно небольшой, Кутулу с легкостью удерживал гигантский флагман.
В воздух поднялись полсотни серебристых фигур. Возглавляемые лодом Белькесиром, паладины на раши понеслись вокруг Кутулу смерчем из лезвий, сияющих клинков. Серьезного вреда они ему не причиняли, но раздражали, злили, как злит медведя рой пчел.
