Елена Малиновская - Проклятье рода
— А вас не учили стучаться, прежде чем входить? — недовольно осведомился Лукас, в отличие от меня не сделав ни единой попытки как-то исправить ситуацию. Он по-прежнему сидел на смятой постели, словно не видел ничего постыдного или неправильного в том, что находился в спальне незамужней девушки, не являющейся его родственницей.
— Я стучался. — Дуглас пожал плечами, с явным любопытством разглядывая меня — раскрасневшуюся от волнения и неспособную выдавить из себя и слова. — И стучался долго, но никто мне не открывал. Тогда я обеспокоился, что произошло какое-нибудь несчастье, потому вошел, благо, дверь оказалась незапертой. Кстати, ее как-то странно перекосило с моего последнего визита. Вроде бы и дождей не было, то есть отсыреть она не могла. — И выжидательно приподнял бровь, явно желая услышать какие-нибудь объяснения сему обстоятельству.
Я угрюмо глазела в окно, старательно делая вид, будто вообще нахожусь не здесь. Не рассказывать ведь поверенному о том, что дверь выбил брат Лукаса, в которого вселился демон. Тем более, я думаю, не стоит упоминать, какой кровавый след тянется за этим чудовищем, не говоря уж о том печальном обстоятельстве, что он похитил Анну.
— Впрочем, не суть, — миролюбиво протянул Дуглас, осознав, что никто не торопится открыть ему тайну сломанной двери. — В коридоре я услышал доносящийся отсюда мужской голос, очень удивился этому обстоятельству и решил проверить, не стала ли многоуважаемая найна Хлоя и ее сестра жертвами нападения. Собственно, только поэтому я осмелился ворваться в комнату. Но, как я вижу, мои опасения были напрасны. Найна Хлоя жива, здорова и, по всей видимости, чувствует себя замечательно.
Я не просто покраснела — побагровела после его заключительной фразы, в которой прозвучал неприкрытый сарказм. Боюсь, теперь я могу оправдываться сколько угодно. Дуглас уже сделал определенные выводы по поводу того, чем мы могли здесь заниматься, и вряд ли изменит свое мнение.
— Со мной все в порядке, спасибо за заботу, — несколько невпопад буркнула я, осознав, что пауза затянулась и оба мужчины смотрят на меня в ожидании каких-то слов.
— Да, я заметил. — Дуглас как-то странно хмыкнул. Принялся раскачиваться на каблуках ботинок, глядя то на меня, то на Лукаса, затем словно невзначай поинтересовался: — Найна Хлоя… Я, наверное, лезу не в свое дело. Но все же. В курсе ли вы, что ваш сосед, с которым, как я понимаю, за последние дни вы успели весьма… хм-м… подружиться, некогда уже был женат?
— Найна Хлоя прекрасно осведомлена, что я вдовец, — вмешался Лукас, не дав мне ответить. Его голос просто-таки сочился ядом. — А также она в курсе, при каких обстоятельствах погибла моя жена, так что можете не утруждать себя пересказом газетных сплетен.
Дуглас высоко вскинул кустистые брови и заложил большие пальцы рук за широкий кожаный пояс.
— Вот как, — протянул он, опять принявшись буравить меня испытующим взором. — Интересно, интересно. Найна Хлоя, и вас ничего не смущает в знаменитом прошлом вашего соседа?
— Нет, — пискнула я. Впервые за все годы с момента окончания пансиона я ощущала себя как провинившаяся воспитанница в кабинете строгой директрисы, выбирающей для меня суровое наказание.
— Ну что же. — Дуглас с извиняющейся улыбкой всплеснул руками, словно говоря — я сделал все, что мог. — Тогда я умолкаю. Как я вижу, вы выполняете условия завещания и ночуете под крышей дома. Собственно, это все, что я собирался выяснить. Поэтому позвольте откланяться. Удачи вам, найна Хлоя.
В последней его фразе все же прозвучала злая ирония. Но меня сейчас интересовало не это. И даже мысль о безвозвратно погубленной репутации тоже на время оставила меня. Слова Лукаса об его погибшей жене вернули меня в жестокую реальность, где за мной охотился демон. И, пожалуй, данное обстоятельство волновало меня куда сильнее, чем те слухи о моем недостойном поведении, которые неминуемо пойдут по Аерни после этого визита, случившегося так некстати. Была одна вещь, которую я собиралась выяснить у Дугласа. И я не хотела упустить удобного случая, чтобы задать ему несколько вопросов.
— Постойте, — окликнула я поверенного, когда он отвернулся уже к двери, намереваясь выйти.
— Да? — Дуглас удивленно обернулся.
— Наверное, мой интерес покажется вам странным, — неуверенно начала я, — но я решила выяснить детали смерти своих родственников. Поговорила кое с кем, и вот что меня взволновало…
— Вильям и Элиза Этвуд умерли от совершенно естественных причин, — перебил меня Дуглас, поняв, куда я клоню. — Да, их смерть — трагедия, но трагедия закономерная и ожидаемая. Тем более в их возрасте приход странницы в белом, вооруженной опахалом забвения, зачастую несет лишь облегчение и утешение после долгих лет достойной жизни. Так что вы не о том переживаете, милочка. — И многозначительно посмотрел на Лукаса, намекая, что намного более весомый повод для волнения сейчас удобно расположился в кресле около моей кровати, закинув ногу на ногу.
— И все же, — настойчиво повторила я. — Я слышала, что вы и погибший бургомистр Аерни присутствовали на ритуале погребения Вильяма Этвуда. Почему моя прабабушка ограничилась таким малым количеством народа на церемонии прощания? Вы, Кессиди и священник. Как-то очень необычно для похорон состоятельного мужчины.
— Нейна Элиза была убита горем, — быстро, даже слишком быстро отозвался Дуглас. — Она ужасно выглядела: встрепанная, с красными от слез глазами и распухшим носом, поэтому не хотела, чтобы в таком состоянии ее видел кто-нибудь из подруг. Вы же знаете, женщины бывают весьма остры на язык и зачастую сначала скажут, а потом подумают. Мужчины в этом плане как-то более понимающие, что ли. По крайней мере, они не будут обсуждать наряд вдовы и ее внешний вид на похоронах.
— А как умер мой прадедушка? — спросила я, уже догадываясь, что услышу.
— Во сне, — точно так, как я и предполагала, сказал Дуглас. — Благословенная смерть. Без боли и страданий. Уверяю вас, найна Хлоя, Вильям Этвуд не мучился. Странница в белом забрала его душу в царство теней быстро и без мучений. Впрочем, точно так же случилось и с Элизой. Как и ее муж, она просто не проснулась однажды утром.
Я вспомнила рассказ Софии про постоянные повседневные ритуалы моей прабабушки, без которых она не мыслила жизни. И про то, что именно в ночь ее смерти в спальне не оказалось ни единой свечи. Случайность? Ох, сомневаюсь что-то.
— Это все, что вы хотели узнать у меня? — спросил Дуглас, глядя на меня до омерзения честным взглядом, который лучше любых слов доказывал, что он лгал. Вопрос только в том, зачем ему это понадобилось.
