Блэки Хол - Sindroma unicuma. Книга 2.
- Вижу, не слепая, - пробурчала я сварливо, а Мелёшин ухмыльнулся.
Лифт плавно остановился, и двери разъехались в пустом освещенном подвале.
- Мы в подземном гараже, - пояснил Мэл и приложил ладонь к черному прямоугольнику на стене.
За стеной глухо загудело, плиты пола пришли в движение, и через появившийся прямоугольный проем в стене подкатил на эскалаторной ленте знакомый черный автомобиль.
- Прошу, - галантно распахнул дверцу Мелёшин.
Я вспомнила, как Мэл открывал её перед блондинкой, и, возможно, перед Эльзой открывал и перед другими девушками, и его дежурный джентльменский жест неожиданно разозлил. Вспомнив, с каким монархическим величием восседала на переднем сиденье Изочка, я поняла, что у меня не получится выглядеть также достойно рядом с водителем. Выбрав наилучший вариант, обошла машину с другой стороны и заметила вмятину, оставленную в крыше перчаткой Тёмы. След от шипов получился глубоким, содрав краску и оголив острые края.
Пока я проверяла, сквозная дыра получилась или нет, Мелёшин терпеливо ждал. Убедившись, что металл деформировался не насквозь, я устроилась на заднем сиденье. Мэл закрыл распахнутую им дверь и медленно обошел машину, засунув руки в карманы куртки. Подошел к моей дверце и открыл ее.
- Ну и? - спросил, вздернув бровь.
- Что именно?
- Ты куда залезла?
- Ты прав, Мелёшин. Залезла, а впереди нужно усаживаться, стараясь не наступить шпильками на ноги водителю.
Мэл посмотрел на меня хмуро и с силой грохнул дверью, заставив испуганно вздрогнуть и моргнуть. Сев на водительское сиденье, он с такой же злостью захлопнул свою дверцу. Заведя машину, резко стартовал, на ходу выставляя зеркало заднего вида на мою болезненную физиономию. На этот раз Мелёшин не устраивал кипяток в салоне, видимо, чтобы я не вспотела и не раскашлялась.
"Турба" проехала безлюдным тоннелем с жирными стрелочными указателями на стенах и вырулила из темного зева подземных ворот на поверхность. Поначалу глаза ослепли из-за внезапной смены освещения - от электрического света до естественного, к тому же отраженного снегом. Зато дорога, по которой двигалась машина, оказалась сухой и бесснежной. Мэл вел машину, уверенно ориентируясь между высотками.
- Почему здесь не растаивают снег? - спросила я, глядя в окно.
- Чтобы быть ближе к природе.
Куда уж ближе в царстве камня, металла, стекла и пластика, - хмыкнула я, разглядывая высотки. В видимой хаотичности их расположения наблюдалась некая закономерность. Вскоре дорога, по которой мы ехали, слилась с другими, образовав единый транспортный поток. Трасса вырвалась из плена зданий и повела прямой стрелой по заснеженному полю к темному скоплению вдалеке.
- Где мы? За городом? - поинтересовалась я. - Кругом какая-то равнина.
- Это район "Кленовый лист", созданный искусственно. Сверху напоминает лист дерева, а дороги имитируют прожилки. Сейчас мы едем по дамбе, а вокруг замерзшее озеро.
- Необычно. Значит, эта дорога - черешок?
- По замыслу архитекторов - да.
"Черешок" был основательным: около десятка полос в том и в другом направлении. Мэл вел машину не медленно и не быстро, а, скорее, комфортно.
- Включить музыку? - спросил у меня.
- Нет, спасибо.
Однообразие заснеженного пространства за окном и тишина в салоне поспособствовали тому, что я снова окунулась в атмосферу столовой Севолода, задумавшись об услышанном и увиденном. Теперь меня занимал не подслушанный невольно разговор, а судьба девушек, работавших горничными. Наверное, потому что я могла оказаться на их месте, и мою память подвергали бы принудительному сканированию, чтобы проверить, не украдены ли драгоценности хозяйки, и узнать, кто спит с хозяином или с его сыном.
- Умеешь читать мысли или память? - спросила сипло у Мелёшина. Он мельком глянул на меня в зеркало заднего вида.
- Эва, тебе известно, что считывают специалисты по элементарной висорике, да и то не каждый возьмется. Брать информацию из глубинных слоев памяти тяжелее, чем события вчерашнего дня или произошедшие год назад. Почему спрашиваешь?
- Ну, ты ведь сильный висорат и можешь всё.
- Заблуждаешься, - хмыкнул он.
- А Севолод? Он читает мысли или видит прошлое других людей? - продолжала я допытываться. Мэл снизил скорость, перестроившись в крайнюю полосу.
- Почему тебя это беспокоит? - спросил озабоченно.
- Просто так, - отвернулась я к окну.
- Нет, не просто. Скажи мне.
- Севолод знает, что твой кузен пристает к горничной?
Мелёшин резко крутанул руль, и я вцепилась в ручку дверцы, вообразив, что машина сейчас свалится с дороги на лед озера. Неужели Мэла разозлил вопрос? Сейчас начнет возмущаться и защищать своего родственника и, чего доброго, обвинит меня в поклепе.
Утонуть в проруби не получилось. "Турба" остановилась в кармане, а мимо в обоих направлениях проносились вереницы автомобилей, грузовые фуры, автобусы, образуя сумасшедшее движение. Однако в салоне машины стояла тишина, даже двигатель работал бесшумно.
- Он мне не кузен, - сказал Мелёшин враждебно, обернувшись назад. А я-то причем, если братцы недолюбливают друг друга?
Видимо, Мэл заметил мое опешившее и обидевшееся лицо, поэтому сказал:
- Извини. Он - сын тетушки от первого брака, Севолод усыновил его и дал свою фамилию.
Вот оно что. Стало быть, Вадим носит Мелёшинскую фамилию не по праву рождения. Теперь понятно, почему Мэл ни разу не назвал парня по имени.
- Кузен - не кузен, а к девушкам пристает, и Севолод об этом знает и потакает, - поведала о своем открытии. - Зачем их увольнять, если они не виноваты?
Мелёшин отвернулся к лобовому стеклу.
- Думаю, дядя знает. Но не потому что прочитал чью-то память, а потому что пару раз ловил его по утрам, когда он сбегал по-тихому из комнат прислуги.
- Значит, этот подонок использует девушек и подставляет!
- Использует? - усмехнулся Мэл. - Горничная, которая принесла твои вещи...
- Светлана.
- Может быть. Не знаю её имени. Сразу же, как устроилась к Севолоду, недвусмысленно дала мне понять, что готова видеть в скромной девичьей постели.
- Врешь! - не сдержалась я, вспомнив миловидную вежливую девушку, чей благопристойный образ не вязался с распущенностью.
- Как тебе будет угодно. Можешь не верить, - хмыкнул Мелёшин.
- А ты? - спросила я, и охрипший голос дрогнул. - Согласился?
Мэл выдержал драматическую паузу, глядя на меня в зеркало.
- Зачастую такие, как она, вцепляются мертвой хваткой, не брезгуя шантажом и угрозами. Поэтому отказался.
- Ты что-то путаешь, - пробормотала я неуверенно. - Чтобы вцепиться, нужны когти и острые зубы.
