Портальеро. Круг второй (СИ) - Артемьев Юрий

В общем, бросив всё, я устремился на выход. Мысль о том, что Маша там снаружи, а где-то рядом опять появились волки, настолько больно вонзилась в мою голову, что я готов был рвать голыми руками кого угодно… Тем более, что теперь у меня в этом деле есть богатый опыт. Отрывать бошки врагам голыми руками я уже научился. Потому-то я и не стал заморачиваться никакими железками. Да и одеждой я особо не заморачивался. Как сидел возле печки, так сразу и выскочил наружу.

Картина маслом… Белый снег. Очень много белого снега. Белым бело, куда не кинешь взгляд. Машки нигде не было видно. Но я знал, что «по своим делам» он ходила в заросли кустов неподалёку от землянки. Конечно, сейчас, среди зимы, кусты были всего лишь голыми ветками, но зато они были шибко занесены белым снегом. Поэтому, вытоптав середину, мы устроили там туалет. Окружённая сугробами небольшая полянка была скрыта со всех сторон. Не исключено, что Маша сейчас именно там…

Зато на белом снегу отчётливо выделялись волки… И их было много. Гораздо больше, чем тогда, когда я повстречался с ними в первый раз.

Но сразу бросилось в глаза лишь то, что уже знакомый мне матёрый волк стоял, отвернувшись от нашего уличного «туалета» и скалил зубы, а примерно с десяток худых волков окружив его, надвигались со всех сторон…

Ничего не понимаю…

Если Машка прячется там, за сугробами, то получается, что волчара, которому я последние несколько дней периодически подбрасывал свежее мясо в довольно-таки оптовых количествах, пытается её защитить от других волков. А эти, что на них нападают, чужие пришлые волки…

Не исключено, что мой знакомец со своей стаей. «держал» эту территорию. Ну а я изрядно ему нагадил, проредив его команду до минимума. А, как известно свято место — пусто не бывает. Каким-то образом прознав про то, что местность осталась без «санитаров леса», нашлись новые желающие занять территорию. Так что вожак, оставшийся без стаи, защищал не только Машку, но и охранял свою землю. Патриот, так сказать… Как там говорили кубинцы? Patria o muerte. Отечество или смерть. Ну, что же? Уважаю таких. Этому серому хищнику было всё равно, что перед ним врагов раз в десять больше. Но почему он бросился защищать Машку? У него же своя самка с детёнышами в норе таится.

Ладно. Некогда мне копаться в голове у волка. Но, кто не с нами, тот против нас. А кто с нами — тот нам союзник. Пусть даже и временный. И я решил встать плечом к плечу со своим знакомцем и внести свою лепту в предстоящую битву.

Глава 19

Глава девятнадцатая.

Позаботься о себе сам! Получив удар — стисни зубы и ударь в ответ! А упав — поднимайся! Не стой, как дурак! Двигайся дальше!

Легко упасть, трудней подняться, встать, отряхнуться и пойти.

Легко пропасть, трудней остаться, себя не потеряв в пути.

Легко учить, трудней учиться. Легко советовать другим.

Сидеть и думать: «Что случится, когда шагнёшь в огонь и дым?»

Легко отстать и не вернуться, свернуть, слегка притормозить,

Уснуть и больше не проснуться… И умереть… Труднее жить!

Жить, и всю жизнь за всё бороться… За хлеб, за женщину, за свет,

За место под палящим солнцем, за всё, что есть, и всё, что нет.

Упав, подняться. Спав, проснуться. Не спасовав перед бедой,

К мечте рукою прикоснуться и выжить даже под водой.

Легко упасть? Так что ж? Не падай! Не падай духом никогда!

Когда-нибудь поверить надо, что ты сильней всех козней ада.

Поверить раз и навсегда!

Январь 1942 года.

СССР. Где-то под Смоленском.

Вступить в бой незаметно у меня не получилось. Слишком много было волков со стороны нападающих. Как минимум четверо из них, заметив меня, тут же напали. Волки — это не собаки. Они не нападают, оглашая окрестности своим громким лаем. Атака волков беззвучна и молниеносна. Я успел избавиться только от двоих волчар, прибрав их целиком в хранилище. Но мне в ногу уже вонзились острые клыки, а ещё один, подпрыгнув, попытался вцепиться мне в горло. Безголовая тушка, тут же полетела на белый снег, окропляя его красным. А от того хищника, что трепал мою ногу, наоборот осталась только голова.

Больно было так, что я готов был орать от боли, но времени на это не было. Бой ещё не закончился.

У нашего волка дела тоже были не ахти. На него напали сразу трое. Напало бы и больше, но у него была удачная позиция. Оставшиеся волки попытались разделиться, чтобы напасть и на меня, и на него одновременно. Но расстояние до них было достаточное для того, чтобы я успел расправиться с ними. Много времени на это не ушло.

Мой союзник за это время уже успел порвать глотку одному из своих врагов. Ещё одного уконтропупил я. Но оставшийся противник сцепился с нашим волчарой так плотно, что я не стал пытаться влезть в драку. Я попросту боялся повредить своему серому напарнику.

А волки дрались не на жизнь, а насмерть. Кровь и шерсть на снегу. Рычание и скулёж… А скулит-то наш противник…

Наш.

Да. Я не ошибся. Именно, наш. Поскольку этот бой мы вели на пару с местным вожаком. И вряд ли он защищал Машку, внезапно воспылав человеколюбием. Скорее всего, он просто охранял свои охотничьи владения. А нас с Марией, наверное, принял нас в свою стаю. Ну, не знаю я, чем руководствовался серый хищник. Другого предположения у меня просто нет.

Но враг уже повержен. Из горла пришедшего неизвестно откуда захватчика толчками выплёскивалась кровь, украшая снег абстрактными ассиметричными узорами на манер пятен Роршаха.

Мы, конечно, одержали победу, но на этот раз она нам далась дорогой ценой. Я с трудов сдерживал крик, отдирая с ноги вцепившуюся голову волка. Кровь уже пропитала штанину. Но я не особо переживал. Залечу после. А сейчас надо помочь другу. Иначе теперь и не назвать нашего мохнатого соседа. С окровавленной пастью и торчащей клоками шерстью, волк, пошатываясь от усталости, попытался двинуться вперёд, но лапы его подкосились, и он тоже упал на снег. Его бока вздымались от тяжёлого дыхания. Сквозь глубокую рану на боку были видны даже рёбра.

Я упал на колени перед раненным волком. Тот не зарычал, не оскалил зубы… Его глаза смотрели на меня без всякого страха, но взгляд постепенно становился мутным.

— Эй, братишка! Не смей умирать! Ещё не время. У тебя семья, дети… И ты обязан их на ноги поднять.

Волк слушал меня, но вряд ли что-то понимал…

За моей спиной появилась Машка.

— У тебя кровь… Ты ранен?

— Маша! Прости! Сейчас не до этого… Иди в землянку! Возьми пистолет и держи наготове.

— А что? Другие волки ещё остались? А почему он меня защищал?

— Кыш отсюда! Не мешай!

Обиженная девочка утопала в сторону землянки что-то недовольно ворча. Но мне сейчас было не до неё. Убедившись, что она не пострадала, я за неё уже не переживал.

Я вливал энергию в раненого зверя, пытаясь спасти его. На свои раны я даже не обращал никакого внимания. Надо было торопиться, пока у меня ещё есть силы. Чтобы волчара не стал дёргаться во время лечения, я ввёл его в сон. И только по периодически вздымающейся грудной клетке я мог видеть, что он дышит. Кровь я ему уже остановил, и даже попытался прилепить на место лоскут шкуры, прикрывая рёбра. Но я не был уверен на все сто, что мои потуги принесут ощутимую пользу. Слишком много ранений получил волк, слишком много он потерял крови. А у меня слишком мало сил, чтобы ему помочь… Да и опыта в медицине у меня мал да маленько. Ну не ветеринар я не фига от слова совсем.

Но, похоже, что всё идёт как надо. Дыхание у «пациента» ровное. Раны не кровоточат… Да и нет их больше. Интересно, а к волкам можно применить поговорку: «Заживает, как на собаке?»

Ну и хорошо, что ему стало полегче. Дай бог, выживет! Чего-то мне нехорошо как-то И что-то как-то темновато стало вокруг. Неужто я так до вечера провозился? Не может быть… Или это у меня в глазах так потемнело? Что это? Ничего не вижу…