Аномалия Шарли (ЛП) - Форд Ша

Я не знала, сумасшествие это или нет. Я понимала только половину слов, исходящих из его уст.

— Что такое Гракл?

— Мусорные птицы, — фыркнул Уолтер. — Маленькие грязно-коричневые твари, которые всегда убегают от хороших птиц.

— Ой. Я думала, что это люди, — сказала я, еще более растерянная. Теперь я пыталась представить птицу, стреляющую в полицейских.

— Да, они люди — люди тоже могут быть граклами. Как мне это объяснить? — он притих на мгновение. — Хорошо, смотри: ты знаешь, как большинство птиц работают ради еды? Вьют себе гнезда и все такое?

— Да, — сказала я. Правда в том, что я не так уж много знала о птицах, кроме того факта, что они взрывались облаком перьев, когда сталкивались с энергетическим забором.

— Хорошо, значит, хорошие птицы — птицы, которые работают за то, что имеют, и держатся особняком. Граклы ни на что не годятся. Они просто берут вещи. Они видят гнездо, которое им нужно, и разгоняют всех остальных. Они видят еду, которую хотят, поэтому стреляют в тебя и забирают ее. Понимаешь, что я говорю? Мусорные птицы.

Мне все это казалось настолько безумным, что я с трудом могла в это поверить. Единственным разом, когда что-то подобное происходило, был «Девятый Агент».

— Значит, они как… злодеи?

— Злодеи? Что за злодеи? Так вы их называете в Мире Уродов?

— На самом деле у нас нет никого, кто занимается такими вещами. То есть, у нас есть актеры, которые притворяются, что делают плохие вещи, но это все только для телевидения…

Я замолкла, потому что Уолтер смотрел на меня так, словно у меня из обоих ушей выползли крысы.

— Что? Разве у вас здесь нет телевизора?

— Я не знаю, что это такое, и я не хочу знать, — прорычал Уолтер, когда я начала. — Я слишком стар, чтобы пытаться выучить все ваши причудливые штуки. Но просто скажи мне вот что… — он сжал переносицу большим и указательным пальцами, будто я вызывала у него головную боль или что-то в этом роде. — У вас нет граклов в Мире Уродов? Никто не ворует вещи и не стреляет в других просто так?

— Во-первых, он называется Даллас, а не Мир Уродов. А во-вторых, нет: у нас нет граклов. Все просто делают то, что должны делать.

Ну, почти все. Я опустила часть о том, что я была преступницей. Если Уолтер не мог это прочитать, то я уж точно не скажу ему.

— Хм. Это нечто, — рассеянно сказал Уолтер, его выцветшие глаза глядели, щурясь, куда-то вдаль. Я не успела спросить, что он имел в виду, он фыркнул и сказал. — И это не Даллас. Я видел Даллас, ясно? Вы примерно в пятистах милях дальше к западу. А то, что у вас есть в Мире Уродов, это всего лишь…

Уолтер наклонился и зачерпнул горсть земли.

— Видишь это?

— Да, я вижу — это почти у меня под носом.

— Это Даллас, — сказал он, потрясая кулаком. — А это… — он взял песчинку с вершины горки, — Мир Уродов. Вот эта маленькая, ничего не знающая крошка. Это вы все. И упс, — он швыряет крошку в кусты, — вот так. Вот что с вами случится, как только эти придурки-граклы поймут, как туда попасть.

Мой желудок сжался.

— Что такое приду… ах!

Боль в животе такая острая, что у меня перехватило дыхание. Холодный пот залил мое лицо. Меня уже съедали черви? Я умру?

Уолтер смеялся над моим беспокойством.

— Нет, это просто подействовала таблетка. Через секунду ты почувствуешь себя намного хуже. Но ты будешь жить, — он наклонился над сумками и вернулся с рулоном тяжелой ткани. — Мы остановимся здесь на ночь. Тогда завтра ты получишь обратно свой пистолет, и я верну твой небольшой долг.

Я не успела спросить, что это, мой желудок вывернуло наизнанку. Я согнулась пополам, когда кислота и мутная вода вырвались с такой силой, что потекли из моих ноздрей.

Уолтер одобрительно кивал.

— Ну вот. Не держи это себе. Ты придешь в себя, когда все выйдет, уродка.

ГЛАВА 14

— Ты еще не закончила? Боже! — кричал Уолтер.

Я была не в настроении.

Не в настроении говорить. Не в настроении дышать. Я была не в настроении слушать крики или кричать в ответ. У меня было утро самого жалкого, огненного уголка ада — и все, чего я хотела, — это умереть спокойно.

— С теми яйцами все было в порядке, — продолжил Уолтер, не обращая внимания на мои страдания. — Я хорошо себя чувствую! Твои уродские внутренности сделаны из бумаги.

Я никогда не ела яйца. Я, честно говоря, до сих пор не знала, что они из себя представляли. Я запуталась, когда Уолтер попытался это объяснить:

— Смотри, все начинается с чего-то другого. Либо ты выходишь мокрым и шевелишься, либо вылупляешься из яйца.

Уолтер положил мне на ладонь маленький овал кремового цвета, и я осторожно подержала его. Оно оказалось тяжелее, чем я ожидала. Скорлупа была гладкой, как камень.

— О. Так это как Труба, ​​- сказала я.

— Что?

— Труба. Откуда берутся дети. Ты знаешь, как это работает, — продолжила я, когда Уолтер покачал головой. — Заполняешь форму, отправляешь ее в лабораторию — и когда следующая партия готова, вам присылают ребенка.

Уолтер покосился на меня, разинув рот.

— Что, черт возьми…? Нет, это так не работает! Какого черта… ты вообще человек?

— Да, конечно, я человек, — сказала я, защищаясь. Я не знала, почему я так расстроилась по этому поводу. Может, потому, что Уолтер заставил меня почувствовать себя идиоткой, когда я сказала то, что было очевидной правдой.

Не важно. Он был идиотом.

— Что вообще…? Нет. Знаешь, что? Я не хочу знать, — сказал он через мгновение, высоко подняв руки. Затем он протянул руку и схватил яйцо с верхушки кучи. — А теперь будь внимательна, потому что твоя очередь готовить при следующем привале.

Я была в ужасе, когда Уолтер разбил одно из яиц. Но потом я увидела желто-оранжевую слизь, которая вышла оттуда, и снова пришла в замешательство.

— Я думала, ты сказал, что там что-то живет?

— Э, еще нет. Их не высидели достаточно долго, чтобы они превратились в тварей.

— Тогда что…?

— Нет. Нет, это не моя работа. Ты заставишь свою маму рассказать тебе об этом, когда увидишь ее в следующий раз.

Я не думала о своей матери почти десять лет. Все, что я помнила о ней, это красные ногти, светлые кудри и ужасный высокий голос.

Уолтеру потребовалось около пяти минут, чтобы разбить и сварить кучу яиц. Он добавил в смесь щепотку других вещей — цветную пыль из карманов жилета, которая, по его словам, сделает все это райским на вкус.

Я не знала, чего ожидать, когда откусила первый кусочек. Но оказывается, что рай был чертовски вкусен.

— Хотя бы дыши! — сказал Уолтер, глядя, как я ем.