Татьяна Зубачева - Мир Гаора
Оказывается, лежал он на узкой больничной кушетке, застеленной белоснежной и даже накрахмаленной простыней. Рядом на стуле аккуратно сложена его одежда, внизу ботинки, а… кабинет другой. Маленький, обычный амбулаторный кабинет, с канцелярским столом, одним застеклённым шкафом, ростомером, весами, на стене таблицы для проверки зрения… Всё это он быстро разглядел, одеваясь. За столом сидит… Венн. А тот кабинет, с приборами? И что там с ним делали? Нигде вроде не болит, но…
— Давай, Рыжий, не копайся, всё у тебя цело, — рассмеялся Венн. И уточнил: — Пока.
"Сволочь тихушная, — про себя зло выругался Гаор, быстро зашнуровывая ботинки, — пошёл бы ты… со своими шуточками и приколами". На левой руке, в локтевом сгибе, след укола. Взяли кровь на анализ или что-то вкололи? Зудит под лопаткой. Опять же, как от укола. И катетеры ему, похоже, вставляли и спереди, и сзади. Зачем? Опять же… брали образцы тканей или что-то ввели? Сволочи.
Одевшись, он встал перед Венном в уставную стойку. Тот оглядел его с улыбкой, но очень серьёзными глазами и кивнул.
— Хорош. Сейчас верну тебя, — усмехнулся, — любимому хозяину в целости и сохранности, будто ничего и не было. Но учти, Рыжий. Распустишь язык, будет плохо. Тебе. И очень плохо. Всё, что раньше было, игрушками покажется. Понял?
— Да, мой господин, — с привычной бездумностью ответил Гаор.
Венн ещё раз очень внимательно оглядел его и кивнул.
— Ладно, поверю тебе на слово.
Венн встал и они оказались вплотную лицом к лицу. Гаор не отступил и не потупился, по армейской привычке глядя в переносицу начальства.
— Откупил бы я тебя, — вполне искренне сказал Венн, — но не по карману мне такие траты. Да и, — и улыбнулся совсем другой, насмешливой и злой улыбкой, — не продаст тебя твой хозяин.
Гаор невольно насторожился, но злоба и насмешка, похоже, относились не к нему. Во всяком случае, его не ударили, а скомандовали:
— Иди за мной.
Те же или другие коридоры, лифты, холлы, лестницы, снова лифты и… подземный гараж?! Вон и лимузин хозяйский стоит. Ну, ни хрена себе система!
— Всё, — сказал Венн, остановившись у машины. — Больше ты мне не нужен. Аренда закончена. Оставайся здесь и жди хозяина.
— Да, мой господин.
— Господин, — с той же злой усмешкой, но без удара поправил его Венн.
И ушёл.
Оставшись один, Гаор постарался перевести дыхание, достал тряпку и протёр ветровое стекло, открыл капот и немного покопался в моторе. Не так проверяя машину, как успокаивая себя движением, привычной и потому не требующей особого внимания работой.
Чёрт, что же это было? Врачебный осмотр? Да, тогда, он помнит, врач сказал, чтобы его ему показали через месяц, но… но почему Венн сделал это фактически в тайне от Фрегора и велел молчать? Чёрт, похоже, Венн против Фрегора. И что? У голозадых свои разборки, твоё какое дело? Но когда генералы ссорятся, солдаты ходят в атаку без огневого прикрытия. Пробовали, знаем. Но… нет, вмешиваться ему нельзя, незачем, да и… убьют, так убьют, хватит. Продать тебя не продадут, из "Орлиного Гнезда" только через печку выход, так что пусть Венн делает с Фрегором что ему нужно и хочется, твоё дело рабское.
Убрав тряпки и расхожие инструменты, Гаор сел в лимузин и приготовился к ожиданию.
Из гаража Венн прошёл в свой кабинет. Включил лесной весенний пейзаж за окном, достал бутылку лёгкого — под стать пейзажу — вина и расположился в кресле напротив окна.
Итак, подведём итоги. Операцию глубокой разведки Рабского Ведомства можно считать законченной. Теперь надо вывести разведчика из простреливаемой зоны и дать ему возможность спокойно подготовить, написать и сдать отчёт. Дамхар — самое подходящее место. Транспортное средство сбрасываем в утиль, пусть только довезёт разведчика до места. Жаль Фрегора… Но нет, он это давно, почти с самого начала знал. Нет постоянных друзей, нет постоянных врагов, есть постоянные интересы. Друг — это тот, кто предаёт тебя первым. Предай сам, пока не предали тебя. От Фрегора он взял всё возможное, а балласт надо сбрасывать. Но так, чтобы балласт этого не понял и не обиделся, вдруг понадобится. Да, как там со временем? Фрегора уже должны были обработать, пора пойти и подключиться, выполнить свою часть операции.
Венн быстро убрал бутылку и бокал, заменил пейзаж за окном на расстрельную стену и вышел из кабинета.
Как он и рассчитывал, к его приходу основная работа была сделана. Фрегор полулежал в кресле вполне готовый к формированию цепочки внушённых действий, где спусковыми сигналами будут условные не только и не столько слова, сколько ситуации…
— Всё готово, Мастер? — вежливо спросил Венн.
— Да, — Мастер внимательно посмотрел на него. — Вы предупреждены о возможных последствиях?
— А именно? — сразу заинтересовался Венн. — Мне кое-что говорили, но я же не специалист…
— Здесь не надо быть специалистом, — отрезал Мастер. — Такая сложная многоходовка будет слишком большой нагрузкой для мозга и по окончании неизбежно вызовет истощение нервной системы. А значит… — Мастер сделал выразительную паузу.
— Крыша не выдержит, — закончил за него Венн.
Мастер поморщился, но кивнул.
— Он и так в пограничном состоянии. Выброс возможен в любую сторону. И не делайте слишком много ходов, чтобы срыв не наступил до завершения всей цепочки.
— Мне нужен временной интервал в месяц, не меньше, — серьёзно сказал Венн.
— Тогда снимем часть тормозов, чтобы высвободить зоны. — Мастер улыбнулся. — Когда в набитый сейф нужно всунуть ещё несколько папок, то устаревшее и ненужное сдают в архив. Или на двойной разрыв. Вы поняли меня?
Венн кивнул.
— Вот формулы ввода и очистки. Я приду через полпериода сделать ложную память.
Мастер отдал Венну небольшой, густо исписанный мелким почерком листок и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Оставшись один, Венн быстро и очень внимательно прочитал инструкцию и негромко приказал самому себе:
— Приступим.
К его удивлению, ему не пришлось делать особых усилий, чтобы в бессильно распростёртом теле видеть только объект воздействия, а не давнишнего друга. А они дружат давно, с первых дней учёбы в училище. Их как-то сразу потянуло друг к другу. Оказались рядом на ознакомительном построении, заняли в спальне соседние кровати, в паре отрабатывали лабораторные и проверочные задания… И произнося положенные формулы воздействия, Венн невольно вспоминал. Даже няньке их дружба нравилась, а ведь она была ревнива. Бывая у него дома, Фрегор привычно не замечал старую рабыню, а она жалела его и почему-то называла сиротинушкой, и как ей ни объясняли, что родители Фрегора живы, нянька упрямо качала головой и вздыхала. И отец относился к Фрегору хорошо. И дед одобрял эту дружбу. Но… отец снова оказался прав. "Дружи, пока дружба не мешает работе". А дед, присутствовавший при этом разговоре, кивнул и добавил: "Дружба не мешает, когда её разумно используют". Использовал ли он Фрегора раньше? Да. Как и Фрегор его. Они часто помогали друг другу, обменивались информацией, осведомителями и клиентами, но… но он взял от Фрегора всё возможное, в дальнейшем пути Фрегор только помеха, а значит… "Слабаков в печку!". Итак… "Не отвлекайся", — одёрнул сам себя Венн. Марионетка играет убедительно, только когда уверена в своей самостоятельности, всего не предусмотришь, значит, ключевые события и действия, а между ними дадим марионетке самостоятельность. Рыжий, конечно, на пределе, но на месяц его должно хватить. И Фрегора тоже. Потом дадим Рыжему полгода на отдых и подготовку, и пусть работает, а Фрегора… спишем, как отработанный материал.
