Терри Брукс - Эльфы Цинтры
Они разделились, чтобы покрыть как можно большую территорию, пробираясь через лабиринт надгробий, читая имена и даты жизни, выискивая упоминание о Панси Ролт Готрин. Ничего не находилось, пока они не обошли все надгробия и осматривали их еще раз на обратном пути, когда Кирисин, привлеченный запутанной резьбой на стенах огромного мавзолея, заметил странный символ, вырезанный на плоской и немаркированной поверхности с боку могилы. Он с минуту всматривался в него, стараясь понять, что это, стал отходить, когда ничего не пришло на ум, а затем остановился и повернулся взглянуть еще раз, и сквозь него пронесся поток осознания.
Символ, если внимательно присмотреться, можно было разобрать. Он состоял из трех эльфийских букв, наложенных друг на друга. Буквы были П, Р и Г — первые буквы имени Панси Ролт Готрин.
— Эриша! — прошипел он.
Она обернулась на звук своего имени и поспешила к нему. Он указал на символ, произнеся вслух эти три буквы. Она сразу кивнула в знак согласия.
— Но почему здесь? — прошептала она.
— Не знаю, — он покачал головой.
К этому моменту к ним присоединились Симралин и Анжела Перес, и Кирисин показал им, что он обнаружил. Симралин поняла и объяснила значение этого символа Анжеле. Рыцарь Слова запустила руку в свои коротко подстриженные волосы и нахмурилась.
— Эта ее могила?
— Так не скажешь, — ответила Симралин. — Это — фамильные ясли с останками десятков и десятков младших Готринов. У Королевы должна быть собственная могила, отдельная от остальных.
Они разделились, перепроверив каждое надгробие в пределах двадцати ярдов.
Они не нашли упоминания о Панси. Вновь собравшись у символа, они разговаривали низкими, осторожными голосами, ночь была единственным свидетелем того, как они раздумывали над этой загадкой.
— Это символ, но может быть и что–то еще, — предположил Кирисин.
— Что значит что–то еще? — Его сестра поближе разглядела символ. — Кажется, обычная резьба.
— Может быть. Не знаю. — Он коснулся символа пальцами, проведя по буквам, надавливая на них, пытаясь почувствовать какой–либо отклик и проверяя, что он ничего не упустил. Он снова покачал головой. — Это что–то еще, — повторился он, бормоча эти слова вопросительным тоном.
— Может он иметь другое значение, кроме того, что означают буквы? — вдруг спросила Эриша. — Могут они означать что–то еще, кроме ее имени?
Кирисин осмотрел все вокруг — другие надгробия, отдаленные тени, покрытые листвой ветви деревьев, окружавших их, и землю, усыпанную ветками, листьями и прочим лесным мусором. Не упустил ли он чего–нибудь?
Анжела Перес вышла вперед.
— Постойте. Вы говорили, что Панси обладала магией и что она, вероятно, была ведьмой. Может быть, она предусмотрела это. Может быть, нужно применить магию, чтобы вызвать другую магию.
Она разместила вершину своего посоха напротив эльфийского символа Готринов, и ее темные черты напряглись от концентрации. Руны, вырезанные на ее посохе, начали пылать, становясь все ярче от огненного света. Почти сразу же символ откликнулся; он тоже начал пылать.
Затем глубокий звук скрежета взорвал тишину ночи, тяжелый скрежет камня о камень, и весь участок земли, менее чем в десяти футах от того места, где они стояли, пришел в движение. Огромная плита, скрытая под слоями грязи и мусора, медленно ушла под землю и исчезла из вида, оставив зияющее отверстие.
Четверка подступила к его краю и посмотрела вниз. Оно было черное, как смола, однако они смогли увидеть, что плита образовала платформу со ступеньками лестницы, ведущей вниз.
— Что нам делать? — спросила Симралин.
Анжела Перес покачала головой, руны ее посоха снова потемнели. Эриша начала было говорить, но остановилась. Именно Кирисин сказал те слова, которые остальные не могли произнести.
— Спускаться, — сказал он.
* * *У западного входа в могильник, скрытая в тени деревьев, Эйли ощутила внезапное дуновение запаха демона. Оно походило на ночной бриз, пришедший из темноты с севера вдоль насыпи, которая определяла границы Ашенелла. Секунду спустя, она увидела, как длинная, жилистая фигура выпрыгнула из темноты, перемахнув глиняную насыпь, и беззвучно опустилась на землю. Эйли сразу ее узнала; это было существо, которое преследовало их весь путь из Калифорнии, существо, которое дважды билось с Анжелой и оба раза неудачно.
Теперь оно было здесь.
Эйли не удивило, что оно нашло их. Оно было опытным охотником, диким животным, которое могло выследить кого угодно или что угодно. Что ее удивило, так это время. Как этому существу удалось найти их сейчас, в середине ночи?
Что–то в этом было не так. Эйли наблюдала, как зверь пригибался к надгробиям, обнюхивая землю, его большая голова поворачивалась туда–сюда, выискивая более сильный запах. Она не боялась быть обнаруженной. Бродяжки не оставляют запаха, и она была намного быстрее и неуловимее демона. Она могла улететь из своего укрытия в любое время, как только пожелает. Но ей было любопытно увидеть, что тот будет делать.
У него есть цель в уме, но блуждание среди надгробий казалось бесцельным.
Она все еще наблюдала, когда почувствовала второе присутствие, этот намного сильнее и ближе, сзади нее. Только миг потребовался ей, чтобы вспомнить, что был еще один демон, из палат Совета, замаскированный под эльфа.
У нее было время для единственной мысли.
Бежать!
А затем не стало времени вообще.
* * *Деллорин приблизилась к месту, где уже исчезали останки создания Волшебства, погружаясь в землю, из которой оно было образовано, оставив только тонкий белый лоскут одежды, которую оно носило. Деллорин лизнула ткань, пробуя на вкус ее сырость, а затем посмотрела туда, где второй демон вытирал свои руки о траву могильника.
— Помни, что я тебе говорил, — сказал он, брезгливо очищая то, что осталось от Эйли. — У нас есть план, и этот план нельзя изменить. Убей только одну. Других оставь на потом. Сможешь запомнить?
Деллорин раскрыла пасть, показывая все свои зубы. Она могла запомнить столько, сколько ей нужно.
Голова прижалась к плечам, тело вытянулось так низко, что почти касалось земли, она ползла к темным теням и ничего не подозревающей жертве.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Пока Кирисин и его компаньоны вглядывались в черную яму, открытую каменной плитой, произошли два последовательных события. Во–первых, факелы, вставленные в железные подпорки, закрепленные на стенах лестницы, вспыхнули, дав им возможность увидеть, что сама лестница уходила так глубоко под землю, что ее конец был невидим.
