Дина Полоскова - Квест для демиурга (СИ)
Мелена мечтательно подняла глаза:
— А это идея! Пускай бы мужчины постились и молились!
— Замаливали бы все, что было и все, что будет! — подключилась к игре Ирио.
— А потом, первыми, кого они бы видели, это были бы их жены, — мечтательно сказала Нелея.
— Ага, и единственными… — добавила Ирио.
— Дней на сорок! — подвела итог Мелена, и все трое расхохотались.
— Я хочу ее видеть, — сказала Нелея, внезапно посерьезнев.
— Кого? — хлопая глазами, как будто не понимает, спросила рыжая Мелена.
— Зачем? — вторила ей темноволосая Ирио.
— Не притворяйтесь! Вы обе прекрасно поняли, что я хочу видеть верховную жрицу!
— Так ты и увидишь! — сказала Ирио.
— Вот срок очищения закончится, и обязательно увидишь, — сказала Мелена.
— Нет, — как отрезала Нелея, — Я хочу видеть ее как можно скорее.
— Но тебе нельзя летать!
— И покидать этот остров!
— Верно. Вы приведете ее ко мне.
— Как?! — в один голос воскликнули подруги. Не в силах поверить в то, что Нелея говорила всерьез, они затараторили в два раза быстрее. Что тут началось!
— Ты хочешь нарушить традиции, Нелея? — восклицала Мелена.
— Ты хочешь опозорить свой дом, и чтобы мы опозорили наши? — вторила ей Ирио.
— Ты знаешь, чем грозит нарушение древних законов? — стонала Мелена.
— Может, ты уже передумала выходить замуж за Элиона? — кричала Ирио.
— Замолчите! — воскликнула Нелея, и девушки смолкли.
— Я прошу вас. Я прошу вас, как подруг, помогите мне. Мне нужно видеть эту жрицу! Мне нужно знать, какая она! Мне нужно, понимаете? Я умоляю вас. Больше мне некого просить — и она умоляюще заломила руки.
— В принципе… — осторожно начала Мелена.
— Она же жрица!
— И мы жрицы… Почти… В будущем.
— Раз нам можно…
— Почему ей нельзя?
— Тем более, ее приняло Сердце Асуров.
— Я думаю, никто не был бы против.
— По крайней мере, светлая Лейла точно не была бы против!
— Она бы поняла!
— Девочки, — умоляюще произнесла Нелея, — никто не должен пока ничего знать. Даже правительница. Сегодня ночью приведите новую жрицу ко мне.
— Что ты собираешься сделать? — испуганно спросила Мелена.
— Я хочу увидеть ее душу, — ответила Нелея, и девушки испуганно ахнули, а Ирио закрыла ладошкой рот.
Глава 18
Геместос наблюдал, как сын дерется сегодня, и был крайне недоволен: сегодня Элион дрался с особенной яростью и решимостью в глазах. Преподаватель искусства боя был им доволен, хотя со стороны это выглядело, как целый ряд дополнительных ударов и даже запрещенных приемов.
Элион стремительно отражал удары, наносимые двумя мечами с помощью лишь одного. Он черной тенью скользил над пространством бойцовской площади, и человеческий взгляд даже не увидел бы этого боя. Впрочем, возможно и увидел бы, но это было бы последнее, что он видел в жизни.
Геместос уже видел сына таким свирепым, и не раз, но сейчас ему очень не нравилось то, что он видел. Такая слепая ярость опасна в бою, и его сын, уже опытный признанный воин, и сам должен был бы понимать это. Но Элион бесновался в прямом смысле этого слова: он возжелал новую игрушку, на которую заведомо не имел прав, и Геместоса беспокоило это.
Он сердился на сына, у которого свадьба через несколько дней, и понимал его. Человеческая девчонка, обладающая сильнейшим магическим потенциалом, которую, к тому же, приняло Сердце Асуров, могла бы стать достойной партией для любого из его воинов. Не для Элиона, конечно: в вопросах соблюдения древних законов Геместос был непреклонен. Но кто знает, может быть, благодаря ее магическому дару в роду асуров опять появились бы проводники? Но Сердце Асуров отпустило ее. Так она сказала. А если она все же соврала? Увидев приближающего к нему сына, Геместос нахмурил брови:
— Ты пропустил несколько ударов, сын.
— Ерунда, отец. Царапины.
— Это не ерунда! Ты не имеешь права на ошибку! Ты — лучший из моих воинов! Хочешь превратиться в раба своей похоти, как люди? Даже у табунщиков–орков больше разума, чем у тебя, сын!
— Табунщики–орки не упустили бы случая разбавить свою кровь магической, отец!
— Ты не кровь хочешь разбавить! Как будто я не видел, как ты смотрел на эту полуголую человечку! Если бы ты ратовал за возвращение магии в кровь крылатого народа, ты бы просил ее в жены одному из своих достойных асуров, но ты возжелал ее себе, в качестве наложницы! Ты подумал о Нелее?
Глаза Элиона яростно вспыхнули и засветились ярче обычного:
— Женщина должна принять волю мужа.
— Скажи это своей матери, — усмехнулся Геместос, — И я могу поспорить, что в тот же день на одного сына у меня станет меньше.
— Моя мать — воин!
— Твоя мать — великий воин, Элион, и ты не имеешь права позорить ни ее, ни мое имя. Сердце Асуров уже отпустило новую жрицу. Она покинет парящую долину после ночи равноденствия. И твою свадьбу с Нелеей благословит сама Принцесса Феникс.
— Сердце Асуров сказало, что она может продолжить свой путь. Почему ее путь — не место в моем гареме?
— Даже если бы Сердце Асуров оставило ее здесь, она вошла бы в дом другого воина, как жена, а не как наложница. Женщина, способная подарить наследника с магическим даром, не должна занимать униженное положение. Но этого не будет. Разговор окончен, сын. Пойдем, лучше я потренирую тебя.
Пальцы Элиона судорожно сжали рукоять меча. Взгляд, который он направил вслед отцу, пылал непреклонной решимостью.
* * *Дайра с интересом рассматривала отведенные ей покои. Поселили ее в том же острове, где жила правящая чета, недалеко от храма, видимо, таким образом, показывая ей особое расположение. Она отметила, что мужчины–асуры все, как один, чернокрылые, а у женщин белые крылья.
Удобно расположившись на низком удобном диване, поставив чашку с настоящим крепким кофе, который оказался маленькой слабостью царственной Лейлы, она спросила об этом у правительницы.
— Да, наши женщины в основном белокрылые, даже воины, — ответила Лейла. Отличать женщин–воинов Дайра тоже уже научилась — все они носили удобные доспехи, состоящие из наголенников, нарукавников, и пластин на груди, с кожаными вставками, и узкие бриджи, с короткими разлетающимися юбками на бедрах. Вообще брюки носили здесь все женщины поголовно. В отличие от женщин–воинов, остальное женское население носило длинные платья из плотной ткани, с рукавом и одним разрезом — там, где начинался ремень брюк. На ногах — сапоги или сандалии из множества ремешков. Дайре очень понравился ее наряд, нежно–голубого цвета, выделенный ей в числе прочих вещей, которые уже ожидали девушку в ее комнате. Глядя на сдержанные линии строгого одеяния асурских женщин, Дайра в который раз вспомнила добрым словом Ираста и всю эту нелепую ситуацию, благодаря которой она оказалась под взглядами множества асуров в одежде, видимо более откровенной, чем их белье. С удовольствием переобувшись в удобные сандалии после ставших уже невыносимо неудобными туфель, и голубое платье с брюками, она испытывала настоящее блаженство.
