Ричард Авлинсон - Уотердип
Осмотрев окрестности, Келемвор обернулся и махнул рукой Адону. Больше ноша воина уже не казалась ему столь тяжелой и он ощутил такой прилив сил и бодрости духа, словно вновь выпил лучшего эля Лорда Деверелла.
«Это вершина!» — крикнул он.
Адон посмотрел вверх и пожав плечами, приложил руку к уху. Келемвор не мог перекричать ветер, поэтому он сложил из ладоней арку, указав на другую сторону перевала, и затем вознес руки в знак победы.
Адон тотчас воспрянул духом, словно и не было позади многих миль изнурительного пути, затем начал тянуть пони за поводья, пытаясь подогнать его. Келемвор хотел посигналить и Миднайт, но она была так далеко, что он боялся лишь расстроить ее еще больше.
Несколько минут спустя, Адон, отчаянно карабкаясь на четвереньках, наконец добрался до вершины.
«Неужели добрались?» — еле слышно произнес жрец. Ветер был столь силен, что он даже не мог поднять голову, чтобы осмотреть окрестности.
«Глянь сам», — посоветовал Келемвор.
Едва отдышавшись, Адон встал и устремил взгляд вниз на раскинувшееся озеро. Это зрелище придало ему сил, как и Келемвору. «Наконец! Теперь будем только спускаться!»
Оглянувшись назад на Миднайт, Келемвор спросил, — «Как она?»
Адон обернулся, ощутив как на его плечи словно навалилась невыносимая тяжесть. «Она все еще скорбит по Проныре».
Келемвор впихнул поводья своего пони Адону и начал спускаться вниз по тропе. Жрец поспешил схватить его за плечо. «Нет».
«Но она устала, ей нужно помочь!» — запротивился Келемвор, оборачиваясь лицом к жрецу. «А у меня все еще достаточно сил, чтобы донести ее».
«Она не нуждается в помощи», — ответил Адон. Два часа назад он уже предлагал ей взять поводья ее пони, но в ответ чародейка лишь пригрозила, что если он от нее не отстанет, то она превратит его в ворону.
Келемвор бросил взгляд на медленно приближающуюся фигурку Миднайт. «Пришло время поговорить».
«Давно пора!» — воскликнул Адон, довольный тем, что воин наконец смог побороть свое упрямство. «Только пусть она закончит подъем, сейчас не самый подходящий момент, чтобы вести откровенную беседу и намекать, что ей не по силам одной бороться с подобной ношей».
Келемвор, однако, уступать не желал. «Еще пять минут назад я был готов отдать свой меч любому, кто донес бы меня до вершины. Думаю, она истолкует все верно».
Жрец покачал головой. «Поверь мне. Подъем дал тебе время подумать. Несмотря на дрожь в ногах, шум в ушах и туман в голове, подъем помогает думать».
Воин нахмурился. Ему он не дал ничего, кроме сильнейшей головной боли. «Ты думаешь?»
«Да», — настоял Адон, отпуская плечо воина. «Пока я карабкался вверх по склону в моей голове роилось множество мыслей и вот к чему я пришел: Миднайт спасла Сайрика, затем Сайрик убил Проныру. Если бы ты был на ее месте, разве не чувствовал за собой вины?»
«Разумеется, чувствовал», — быстро ответил Келемвор. «А я ведь говорил ей…» Он осекся на полуслове, вспомнив ожесточенный спор, который последовал за смертью Проныры.
«Вот именно!» — воскликнул Адон. «Помнишь ее слова?»
«Но это ничего не значит», — пытаясь защититься ответил Келемвор. «Она сказала, что Проныра погиб из-за нас, что Сайрик пришел лишь поговорить, а мы напали на него». Воин нахмурился. «Ты хочешь сказать, что она была права?»
Лицо Адона приняло серьезное выражение. «Первыми напали мы».
«Нет», — запротестовал Келемвор, всплеснув руками. «Я никогда не убивал без серьезной на то причины… никогда, до того как…» Фразу он так и не закончил.
«До того как Бэйн избавил тебя от проклятия?» — закончил за него Адон. «Ты боишься, что избавившись от своего проклятья, ты сам остался прежним».
Келемвор отвел взгляд.
«У каждого из нас есть сложившееся самомнение», — ответил Адон, чувствуя что сейчас как раз был тот момент, когда он наконец мог открыться воину. «Что касается меня, то я сам не раз задумывался — а верно ли я поступил, отвернувшись от Сан?»
«Человек должен следовать зову своего сердца», — произнес воин, по дружески стиснув плечо жреца. «И иного выбора не остается». Мысли Келемвора вернулись к словам Миднайт, обвинившей их в нападении на их бывшего друга. «Может такое быть, что мы ошиблись насчет Сайрика?»
Адон пожал плечами. «Миднайт похоже в этом уверена».
Келемвор простонал.
Но жрец тут же быстро добавил, — «Но я уверен, что правы мы. Люди Сайрика окружили наш лагерь, так что вряд ли он приходил, чтобы просто поговорить. Нет ничего предосудительного в том, чтобы напасть первым, если твоя цель представляет для тебя угрозу».
Адон взял паузу, чтобы произнесенные им слова успели возыметь должное действие… Наконец, он перешел к сути вопроса. «Но все это не имеет никакого значения. Важно лишь наше с тобой отношение к Миднайт».
«Что ты хочешь этим сказать?» — спросил Келемвор, вновь бросив на чародейку тревожный взгляд. Та все еще боролась с тропой, медленно продвигаясь к намеченной цели.
«Когда я предположил, что мы были не правы атаковав первыми, ты ведь хотел возмутиться?»
Келемвор кивнул.
«А теперь, подумай, какие чувства может испытывать Миднайт? С тех пор как погиб Проныра, ты с ней почти не разговаривал, а я лишь читал ей наставления о Сайрике. Не думаешь, что она должна чувствовать себя гораздо хуже чем мы?»
«Возможно», — пробормотал Келемвор, впившись взглядом в землю. Миднайт всегда казалась такой невозмутимой и сдержанной, что ему даже и не приходило в голову, что ее могут терзать те же мрачные мысли, что и его.
Не сводя взгляда со склоненной головы Келемвора, Адон продолжил. «Мало того, что мы обвиняем ее в смерти Проныры, но похоже что и она — неважно сколь сильно она это отрицает — тоже корит себя за его погибель».
«Ну, хорошо», — произнес Келемвор, отвернувшись к западной границе гряды, чтобы не видеть ни Адона, ни Миднайт. «Я понял тебя, похоже ей хреново и без наших нравоучений».
Келемвору стало стыдно за то как он вел себя с самого Ивнингстара. Не поворачиваясь к Адону, он произнес, — «Жизнь казалась гораздо проще, пока проклятье не позволяло мне думать о ком-то еще кроме самого себя». Воин зло тряхнул головой. «Ведь я совсем не изменился! Я все еще проклят».
«Разумеется», — отозвался Адон. «Но не больше, чем любой другой человек».
Келемвор вновь посмотрел на Миднайт. «Еще одна причина сходить за ней. Так я смогу извиниться за свои оскорбительные слова».
Адон покачал головой, задумавшись, понял ли воин хоть что-нибудь из того, что он только что говорил. «Нет. Миднайт и так тяжело сейчас, а предложить ей помощь значит навлечь на себя еще больший гнев. Сиди здесь и жди пока она сама не доберется сюда».
