Роджер Желязны - Очарованная земля
Через несколько секунд за ней показалась фигура, бросившая сквозь нее связку ключей, приземлившуюся на выступ между Вейном и Гальтом. На миг все стихло, а потом все начали взволнованно перешептываться. Фигура скрылась. Воздушная воронка позеленела. Лягушки хором заквакали.
Дилвиш взял висевший на стене факел и отправился в обратный путь, стремясь следовать тем же маршрутом, по которому его приволокли сюда. В боковых туннелях происходила какая-то небезынтересная суета, но он не обращал на это внимания, даже когда ему показалось, что где-то в глубине одного из этих ответвлений чей-то глубокий и раскатистый голос позвал его по имени. Наконец он подошел к повороту, показавшемуся ему знакомым, и повернул налево. Огонь факела дрожал в воздухе, со стен капало, а с потолка свисало что-то тяжелое, жесткое и слегка подрагивало, словно дышало. Он опять повернул, на этот раз направо. На другом перекрестке он остановился и стал оглядываться по сторонам. Разве этот перекресток был здесь раньше?
До сих пор он не сомневался в правильности маршрута, хотя, впрочем, он был почти в бессознательном состоянии, когда его стаскивали по лестнице и еще некоторое время после этого…
Смочив слюной указательный палец левой руки, он вытянул перед собой правую руку с факелом.
Потом поднял палец и почувствовал, что слева направо бежит холодная струйка воздуха. Высоко вскинув факел над головой, Дилвиш повернул направо.
Еще двадцать шагов, и ему опять пришлось выбирать между ответвлениями, ведущими в противоположные стороны. Левый проход показался ему смутно знакомым, и он пошел по нему.
Вскоре он оказался у подножия лестницы. Да. Он нашел дорогу.
Теперь наверх.
Во мраке он медленно поднимался по лестнице, и впереди показался освещенный дверной проем. Справа от него находилась стена, слева ничего не было.
Добравшись почти до самого верха, он загасил факел о стену и бросил его, потому что впереди горел свет. Из-за угла справа от него еле слышно доносилась какая-то музыка.
Тихонько подкравшись к углу, он выглянул. Никого не было видно, но…
Там было нечто, валявшееся бесформенной массой возле сорванного со стены гобелена, и паркет вокруг влажно поблескивал чем-то темным.
Он обвел глазами видимые ему простенки, пытаясь отыскать хоть какое-нибудь развешенное по ним оружие.
Ничего. Главным образом, зеркала, отражавшие зал и отражения зала в других зеркалах.
Лежавшее на полу нечто не шевелилось. Казалось, что влажный участок вокруг него стал немного больше.
Он бесшумно прошел вперед, приблизившись к темной массе. И застыл, хотя оставалось сделать всего лишь несколько шагов. Это был демон, тот самый, явившийся за ним в отвратительную и грязную ловушку водоема; его тело было выжато, словно кусок лимона, изувечено и перекручено.
Он не стал подходить ближе, но стоял, глядя на него и погрузившись в раздумья. Потом попятился. Вонь запекшейся сукровицы достигла его ноздрей. Оглянувшись через плечо, Дилвиш поглядел в дальний конец зала. Там впереди виднелся широкий проход, упиравшийся в огромные двойные двери, а в правой стене этого прохода была маленькая дверца. Дилвиш чувствовал себя все более неуютно. Ему не хотелось пересекать этот зал.
Прямо перед ним, слева от гобелена и за останками адской твари находилась ниша с приоткрытой дверцей. Он направился к ней, огибая издохшее порождение тьмы и стараясь держаться как можно дальше от него.
За дверцей было темно и тихо. Он отворил ее так, чтобы можно было пройти и, проскользнув внутрь, осторожно прикрыл за собой. Дверца тихонько скрипнула.
Он шел по узкому коридору, и перед ним проплывали воздушные островки темно-лилового тумана, а вокруг раздавались звуки, похожие на перезвон стеклянных колокольчиков, колеблемых ветром, и разносился аромат свежескошенного поля. Он миновал буфетную, кладовую, небольшую спальню, восьмиугольную комнату, где над вырезанной в форме звезды плитой из розового камня без всякой опоры горел огонь. Во всех этих помещениях не было ни души.
Из этого коридора он попал в другой, более длинный, тянувшийся в обе стороны. Где-то слева раздавались голоса, и он остановился, прислушиваясь. Слова звучали так приглушенно, что их невозможно было разобрать, и он решил, что может рискнуть и заглянуть за угол.
Никого не было видно. В этом коридоре было несколько открытых дверей, и в одной из тех комнат кто-то разговаривал.
Он прошел в ту сторону, держась возле стены и пытаясь найти взглядом какое-нибудь убежище, нишу, куда можно было бы спрятаться, если вдруг кто-нибудь выйдет из комнаты. Однако ничего подходящего он не высмотрел, но слова теперь можно было различать, и у него сразу же создалось впечатление, что он оказался в помещениях для слуг.
Впрочем, прошло несколько минут, прежде чем ему удалось услышать что-то интересное.
— …а я говорю, что он вернулся, — сказал грубый мужской голос.
— Только потому, что весь этот кавардак на время прекратился? — откликнулась женщина.
— Именно. Чтобы он мог пройти.
— Тогда почему же никто не видел его?
— Почему это он должен показываться перед такими, как мы? Скорее всего, он сейчас наверху с Барэном или с Королевой, или они все вместе.
Хотя он подслушивал еще несколько минут, больше не было сказано ничего такого, что представляло бы для него хоть какой-нибудь интерес. Но все-таки, речь, несомненно, шла о Джелераке, а слово «наверху» означало, что они находятся на каком-либо из верхних этажей. Дилвиш попятился, и он повернул назад.
Еще примерно четверть часа он осторожно пробирался вперед, а потом перед ним появилась лестница. Некоторое время он, прислушиваясь, простоял под ней, а затем быстро взбежал наверх.
Там был широкий коридор, даже не коридор, а скорее длинный зал, увешанный роскошными гобеленами. Дилвиш пошел вперед, пытаясь найти оружие или хотя бы услышать голоса. Он подошел к окну. И остановился. Пелена желтого тумана за окном то открывала, то закрывала дикий ландшафт внизу, освещенный лунным светом и периодическими вспышками пламени, над которыми ярко сверкали ромбоидальные фигуры, голубые и белые, парившие в небесах, словно некие бескрылые и таинственные птицы, купающиеся в воздушных потоках. В течение считанных секунд в небесах появлялись и набирали силу новые, мощные и темные протуберанцы, а старые столь же стремительно исчезали. Иногда сверкали молнии, за которыми раздавались раскаты грома. Одним словом, там не было так скверно даже во время его пути сюда. Он подумал об Арлате, Блэке и чародее Виленде. Вероятно, если кому-то из них и удалось уцелеть, то только чародею.
