Вячеслав Шалыгин - Время Зверя
Я, конечно, немного размахнулся — найти второй конец. Особенно если учесть, что, кроме меня, ни один Зверь даже не задумался над фальшивостью мнимых истоков. Ведь расстояние между оборванными концами пружины было чудовищным. Мы, видя суть вещей на любой дистанции, ни разу не заподозрили, что где-то есть продолжение нашей спирали, вернее — её предшествующий отрезок. Но все-таки он был, потому что сказано: истоки — обитель Творца. Сказано не за столом, между парой рюмок и десертом, а Словом. То есть — истинно. Вот потому у меня и возник вопрос: где Творец, если то, что показывали нам безликие, было истоками? Элементарное логическое построение, но честного ответа от крылатых на этот простой вопрос мне не дождаться. Почему? Потому, что Творец придуман? Ерунда. Он существует, так в свое время было сказано Первым Зверем, а значит, сомнению не подлежит. Следовательно…
Неладно было что-то в спиральном королевстве безликих гуманоидов с крыльями. Возможно, никакими праведниками они не являлись, а даже наоборот — были беглыми каторжниками, которые спрятались от Творца и замели следы, разрушив огромный участок пружины. Или Он выгнал их за ненадобностью. Тоже вариант…
С другой стороны — почему крылатые должны объяснять что бы то ни было своим домашним животным?
То есть нам, грубо говоря, сторожевым собакам. Так, видимо, они и рассуждали, тем более что мы никогда их ни о чем и не спрашивали. Вернее — не спрашивали раньше, а теперь и сами догадались. Не собаки все — таки, пусть и тупо сторожим спираль…
Так или иначе, мне требовалось приложить пресловутые «последние усилия» и при этом выжить. В тот момент я никак не мог предположить, что все мои старания напрасны, поскольку дальнейшая судьба Земли была уже решена безликими…
Глава 22
Июнь будущего года
Подготовка
— Упрямство и заносчивость Зверя крайне рассердили учителя. Старец отказался продлевать подготовительный период, и Совет Равных все же принял окончательное решение, — объявил Андреев, переступая порог своего кабинета в министерстве.
В помещении его уже давно дожидался Михаил.
— Старцу не следовало давить на Зверя, да и вообще — лично вмешиваться в ход нашей работы на планете, — качая головой, сказал Басманов. — Он, как всегда, полез к Адамову со своими нравоучениями, и тот вполне предсказуемо его отшил.
— До принятия Советом решения о начале передела миров старец не мог рисковать и вводить в круг посвященных кого-то, кроме нас с тобой. Потому он и явился перед Зверем лично…
— Я говорил о другом, — Михаил поморщился. — . Ошибка учителя заключается не в том, что он вмешался в дело, а в том, что попытался ускорить его при помощи проповедей. На Зверей такие увещевания не действовали никогда.
— Ты считаешь себя умнее Иила? — Андреев удивленно посмотрел на помощника. — Учти, в нужный момент я это припомню…
— Ну что вы, в самом деле, все наизнанку выворачиваете?! — Басманов сделал вид, что расстроен.
Удовлетворившись его реакцией, подполковник самодовольно ухмыльнулся и продолжил:
— От нас больше не требуется тормозить проект с гравитонными двигателями. Теперь нам следует переключить все внимание на Зверя. Он должен вернуться и выправить истоки. Что скажешь?
— Зверь не вернется на спираль, — Басманов развел руками. — После того, как Адамова не сумел убедить сам учитель, я честно бился над этим вопросом весь месяц, но этот парень — самое упрямое существо во Вселенной. Впрочем, поскольку принято решение о начале агрессии, это теперь не важно.
— Важно, — возразил Андреев. — Разорвать спираль без Зверя все равно невозможно, а вторжение Совет оставил на самый крайний случай…
— Вторжение будет самой большой ошибкой в истории нашего мира, — недовольно качая головой, заявил Михаил.
— Что ты понимаешь в стратегии выживания? — Андреев нахмурился. — Чем забивать себе голову такими сложными вещами, лучше подумай, как нам решить проблему с коррекцией спирали. Кто сможет её подправить, кроме Зверя?
— Кроме Зверя, никто, — ответил Басманов.
— Кроме Зверя, — задумчиво повторил подполковник. — Кроме Зверя? Отличная мысль! Мы почему-то забыли, что у нас в наличии не одна, а целых две особи этого экзотического вида. Остается придумать, как отвлечь самца и чем соблазнить его самку…
— У меня вариантов нет, — угрюмо ответил Михаил.
— Ты в последнее время слишком часто хмуришься, — с подозрением заметил Андреев. — Что с тобой происходит? Ты сомневаешься в справедливости решений Совета?
— Нет, — капитан поднял на командира удивленный взгляд. — С чего вы взяли?
— Когда я уходил на спираль в последний раз, я дал тебе задание закончить дело с пропавшей дискетой. Ты его завершил?
— У девицы нет никакой дискеты, я проверил это дважды…
— Ты утверждаешь, что она так вот запросто отказалась от дальнейшего расследования и простила неизвестным злодеям смерть своего друга? Разве это похоже на нормальную человеческую реакцию?
— Она занята наблюдением за Зверем, — неуверенно ответил Басманов.
— Значит, она тем более опасна.
— Будь вы правы, она подобралась бы к Зверю гораздо ближе, чем находится сейчас…
— Что-то ты темнишь, — с ещё большим подозрением проронил подполковник.
— Уж не хотите ли вы обвинить меня в отступничестве?! — возмутился Михаил.
— Нет, это прерогатива учителя, — спокойно ответил Андреев. — Однако, чтобы не создать для себя массу лишних проблем, ты должен довести дело до конца. Хочешь ты или нет, но твоя «побывка» в столице окончена. Возвращайся в Н-ск. Я прибуду туда через пару дней, накануне визита министерской делегации. К моему прилету никаких девиц из столичного управления контрразведки в Н-ске быть не должно!
Артем, получив на завтра заслуженный выходной, удалился с весьма довольным видом. Корнилов тем временем расположился в кресле и строго взглянул на свою сотрудницу, как бы предлагая начать доклад.
— Я его боюсь, — призналась Даша, непроизвольно передернув плечиками. — Иногда мне кажется, что этот Адамов — не человек. За месяц мне трижды удалось подобраться к нему почти вплотную, и каждый раз в душе не оставалось ничего, кроме какого-то щенячьего восторга. Не мужчина, а бездна обаяния, ума и уверенности в своих силах. Его можно привлечь к уголовной ответственности минимум по десяти статьям, но ни у кого не возникает даже мысли об этом. Он оставил далеко за кормой всех известных воротил, как теневого, так и легального бизнеса, но по-прежнему жив. Его завод — изобретение, сравнимое разве что с безвременно утерянным в космических глубинах прототипом гравитонного корабля, но я не встретила ни одного человека, который смог бы внятно объяснить принцип действия его главной установки. За месяц на улицах города стало чище, чем в операционной, а между тем местная промышленность выбрасывает в окружающую среду тонны отходов ежедневно. Во что перерабатывается эта куча мусора? Золота Адамов сдает много, но не настолько, чтобы рухнули все финансовые рынки. Даже если предположить, что половина мусора и сажи идет на изготовление компонентов асфальта и резины, куда сваливается все остальное?
