Терран - Книжные дети (СИ)
«Да чтоб тебя!! Когда же у тебя закончатся сюрпризы?!»
— Ты борешься Системой, пытаясь противопоставить ее законам свою волю… А этот путь не для тех, в чьем профиле Бог оставил свою метку.
— Метку? — Надо потянуть время, пока лечебные зелья восстановят здоровье. Можно и поболтать, у него-то такой роскоши нет.
— Система — послушная собачка у ног Избранных Творцом, — по-прежнему игнорируя меня, распинался Крадил. — Совсем как твоя шавка, полубог.
Потребовалась вся моя сила воли, чтобы не броситься на него прямо сейчас, прервав тем самым действие восстанавливающих зелий.
— Признаю, приручить такую талантливую девочку, — сильный ход с твоей стороны. Вот только что же ты не используешь ее… хм… во всех доступных смыслах? Вроде симпотная…
— Клянусь, еще одно слово и я…
— Не говори ерунды, — совершенно спокойным тоном прервала меня Кана. Скосив глаза, я удивленно уставился на невозмутимое лицо. — Да даже если бы это было правдой, быть его орудием — честь для меня.
— Вот об этом я и говорю, — согласился с ней Крадил. — Чем же ты так привлекаешь людей, полубог?
— Я не убиваю их направо и налево, — проворчал я, отметив про себя, что здоровье почти восстановилось. Скоро начнется второй раунд и Бродячий Босс Крадил умрет.
— Какая прелесть, — «умилился» мой враг.
Тренькнуло звуковое уведомление о восстановлении здоровья и наша тройка тут же ринулась вперед.
— Не, так неинтересно…
В тот же миг мне пришлось затормозить, потому что я внезапно обнаружил, что Каны и Хитклифа больше нет рядом. Оглянувшись, я увидел, что они беспомощно болтаются в воздухе, а около полоски здоровья красуется заставляющий ее медленно ползти вниз кроваво-красный символ эффекта «Удушение».
— Всегда любил Дарта Вейдера, — поделился со мной Крадил. — У тебя есть примерно минута, чтобы убить меня, полубог.
Стиснув зубы с такой силой, что на зубах заскрипела эмаль, я лишь крепче сжал в руках Вершителя и, обернувшись к противнику, сосредоточенно уставился на него.
— Ну что же ты медлишь? Неужели боишься?
Кана пятью ударами смогла ополовинить полоску его хитов, но она всегда больше напирала на количество, а не силу ударов. Мне, если правильно выбрать момент, хватит одного.
С другой стороны, практика показала, что одно единственное «чистое» попадание его черного извилистого клинка означает мгновенную смерть.
А мне нельзя умирать. Только не сейчас, когда два наших с Каной «я» превратились в одно всеобъемлющее «мы».
Потребовалась всего несколько быстрых обменов ударами, закончившихся парой практически безобидных порезов на моем плече, чтобы я понял — мне не победить.
Я не великий воин, в одиночку повергающий колоссов, я — командный боец. Мне нужна Кана, чтобы я мог не спеша выбирать время и место для удара — одного единственного, но решающего. Без нее я — никто.
Но я все еще могу его убить. Одним ударом, как я умею.
У каждого моба есть несколько зон, попадание в которые в определенный момент времени означает практически мгновенную смерть, или, в реалиях Айнкрада, гарантирует критический удар с множителем больше десяти.
Я выбрал сердце.
Сначала был рывок, в лучших традициях Каны, то есть дьявольски быстрые, почти мгновенное перемещение в пространстве, за которым не успевает следить взгляд.
Чтобы поймать момент, когда нужно нанести критический удар, необходимо засечь момент времени, когда противник полностью беззащитен, то есть, во-первых, прервать навык, а во вторых — обеспечить неподвижность. В нынешней ситуации я могу сделать это только одним способом.
Мой неразличимый для простых смертных рывок, само собой, для этого монстра был как на ладони. Продолжавший сверкать холодной синевой клинок рванулся навстречу и я не стал уклоняться, покорно принимая в свое тело холодную сталь.
На величину множителя урона, кроме всего прочего, влияет и время удара: чем меньше его пройдет после начала «задержки», тем выше он будет. Таким образом, атаку надо начинать еще до того, как противник откроется, рассчитав все таким образом, чтобы ударить в критическую зону в правильный момент.
«Вот и все», — мелькнула отстраненная мысль. — «Осталось только довести дело до конца».
И не думавший останавливаться Хранитель входит Крадилу под третье снизу правое ребро и беспрепятственно добирается до сердца, пронзая на пути легкие и задевая, таким образом, сразу две критические зоны.
«Нанесен критический удар. Множитель урона: 21» — загорелись передо мной ярко-алые буквы отчета беспристрастной Системы.
«Прости меня, Кана… — думал я, наблюдая как убийца моей подруги покрывается паутиной светящихся трещин. — Я хотел бы провести с тобой вечность, но смог подарить тебе всего одну ночь. Я хотел бы сказать тебе все ласковые слова, придуманные человечеством, но успел сказать только банальное «я люблю тебя».
Ну зачем же ты кричишь, родная?! Почему я слышу в твоем голосе слезы? Все же хорошо…»
Я действительно считал, что все хорошо. Ведь в этот раз я смог сдержать однажды нарушенное обещание.
Когда-то давно, шепча золотому колечку слова «Больше никто не умрет», я понимал, что, возможно, однажды платой за это станет моя жизнь.
Это странно, — чувствовать, как твое тело распадается на тысячи кусочков. Это странно, чувствовать себя одновременно в каждом из них, смотреть на мир тысячами глаз и слышать тысячами ушей.
…Когда тебя назначили бойцом
И вытолкнули на пустую сцену…
Пора платить? Выписывайте счет!
И снова жизнью отвечает тот,
Кто знает жизни истинную цену.
Чувствуя, как тысячи осколков, еще пару мгновений назад бывшие мной, медленно поднимаются вверх, шурша как сминаемая в пальцах фольга при столкновениях, мне вспомнилось одно стихотворение, на которое я наткнулся еще на Той Стороне. Мог ли я тогда предположить, что однажды я буду повторять его про себя с тем особым чувством, когда ты не просто понимаешь, о чем писал автор, — ты и сам прошел через тоже самое.
«…Даря другим безоблачное утро,
мы умираем каждый день и час»
— было последней мыслью.
Глава 11
Новое начало
«Полагаю, у тебя и у самого хватит мозгов, но на всякий случай предупреждаю: на передний край для тебя возврата нет. Неприятности гарантирую.
P.S.: Встретимся на вершине».
Перехватив поудобнее окошко ЛС, отправителем которого значился мой отец, я как следует размахнулся и швырнул его изо всех сил.
