Никос Зервас - Кадеты Точка Ру
Вот незадача! Возбуждённо жестикулируя, собеседники двинулись вверх по бульвару. Петруша уловил только угасающий хвостик фразы:
– … д-договориться, чтобы я пы-передал Вам это письмо. Для вашей завтрашней телепрограм-мы…
– Скорее, сюда! – зашипел прикреплённый гном Коматоза, изо всех сил пихая массивного Петрушу вглубь чёрной норы. – Там ещё решётки есть, через каждые двадцать шагов!
Кадет едва успел добежать туда, где через очередную дырку в каменном своде проникал мутный свет, уличный шум и струйки грязной воды. Подтянулся на руках и услышал:
– Послушайте, Сахарский, а если эксперты будут проверять письмо на предмет подлинности? Вы уверены, что никто не догадается о фальшивке?
– Послушайте, Вы меня за шы-школьника держите? Пы-письмо написано на п-подлинной бумаге из архива Суворова. При помощи кы-компьютера мы п-подделали почерк…
И снова голоса удаляются. Видать, от возбуждения не стоя-лось на месте историку Сахарскому и журналисту Уроцкому.
У самой последней решётки взмокший, задыхающийся кадет услышал главное:
– Завтра в полдень, так? Я пришлю к Вам человека, он заберёт письмо. Где Вы живёте, Сахарский?
Внезапная автомобильная сирена заглушила слова историка. Петруша так и не узнал, по какому адресу завтра в полдень прибудет машина!
Не зная адреса, письма не перехватишь. Делать нечего! Недолго думая, бедный кадет сбросил огромные болотные сапоги, размотал портянки – и, вскарабкавшись по выщербленной стене, упёрся плечами в тяжёлую решётку. Напрягся и, сдвинув с места, полез из подземелья на свет Божий.
– Стой! Куда?! – простонал снизу перепуганный Коматоза. Две молодые мамаши, прогуливавшиеся с колясками по бульвару, были немного удивлены, когда прямо перед ними вздыбилась решётка и полез из-под земли совсем молоденький краснощёкий монтёр в промокшем ватнике. Особенно поразило их то, что монтёр был босой.
– Извините, – пробормотал юный работник муниципальных служб, пробегая мимо опешивших мамаш. Босые пятки скользили по тонкому ледочку на лужах. Бешено пыхтя, несовершеннолетний монтёр бросился в сторону проезжей части.
Андрей Сахарский и Артемий Уроцкий уже отошли на полста метров. Стояли подле пешеходного перехода. Уроцкий раскуривал сигарету, а Сахарский, приподняв руку, останавливал жёлтое такси.
– Да-да, они п-предоставили мне кабинет в здании банка, под крышей, – говорил Сахарский. – Кушаю и сплю прямо там. Очень комфортно. Из окна в-вид на реку… Что тебе нужно, мальчик? У меня н-нет мелочи, не мешай.
Последнее относилось к пухлому босоногому беспризорнику, намеревавшемуся, видимо, получить у Сахарского несколько рублей на батон хлеба. Шмыгая носом, беспризорник отошёл. Беспризорнику хотелось плакать. Не потому, что от мороза пылали побагровевшие ступни. А потому, что Сахарский уже залезал в таксомотор, и Уроцкий прощально помахивал ему пухленькой ладошкой.
«В Москве несколько сотен… и не один десяток из них может похвастаться хорошим видом на реку! – простонал Петруша. – Адрес, мне нужен адрес!»
Гениальный журналист Уроцкий отвернулся, направляясь к собственному белому джипу, припаркованному возле здания цирка. Жёлтое таксо с гениальным историком Сахарским, мягко урча, двинулось в сторону центра. Впереди транспортная пробка, но Петруше всё равно не догнать без велосипеда.
Пытаясь выгадать заветную минуту на размышление, Петруша кинулся наперерез автомобилю. Выхватил на бегу грязную рукавицу:
– Дяденька, дайте рубль! Я Вам фары протру! – чумазый бомжик с мокрым от холода лицом, размазывая сопли, увязался за машиной. В просвете меж крыш полыхнул золотой крест Троицкого подворья. «Господи, помоги! – привычно, не раздумывая взмолился Петруша. – Что мне делать?! Ну нельзя же упустить, никак нельзя!»
– Вали отсюда, чмо поганое! – рявкнул таксист, приоткрывая оконце.
Петруша с виноватой улыбкой шагнул в сторону. Он улыбался потому, что уже придумал, как пометить машину, увозившую гада Сахарского в неизвестном направлении. Мобильный телефончик, подарок генерала Савенкова, прикрученный тонким ремешком к бамперу жёлтого таксомотора, подмигнул хозяину красной искоркой. И поехал, родимый, вместе с Сахарским в сторону Бульварного кольца.
А босоногий мальчик кинулся очертя голову через забитую машинами дорогу к Троицкому подворью. Дело в том, что Петруша вовремя вспомнил важное: на подворье у него был добрый знакомый пятнадцатилетний худенький алтарник по имени Вася.
Фамилия у Васи была боевая – Жуков. Кстати заметим, что Вася был родным братом красивой старшеклассницы Оленьки Жуковой – той самой, которую Петруша во время теракта спас от жирного Франкенштейна. Оленькина родня потом приезжала в училище благодарить Петрушу. Вот тогда-то Петя и познакомился со смиренным алтарником Васей, который по совместительству являлся лихим атаманом довольно известной подростковой банды «Лубянские казаки».
Поздняя литургия закончилась, и чистенький, белокурый, похожий на ангела алтарник шёл навстречу с мусорным мешком. Увидел Тихогромыча, радостно тряхнул хвостом светло-жёлтых волос и кинулся навстречу:
– Наконец-то пришёл! Почему босиком?! Что стряслось, брат?!
– Потом расскажу, брат! – мокрый Петруша замахал руками. – Срочно нужна помощь! Вызывай своих казачков!
– Да они здесь, в трапезной! Батюшка разрешил их чаем напоить.
– Некогда чаи гонять! – пискнул Петруша, нетерпеливо пританцовывая на отмороженных пятках. – Жёлтая «Волга»! Ушла по бульвару в сторону центра! Слава Богу, движется медленно, потому что пробки! Вы успеете её догнать, Вы должны!
Вася уже стаскивал через голову расшитый золотом стихарь. Под облачением алтарника скрывались бурые камуфляжные штаны и толстый шерстяной свитер. Ангелоподобный Вася сделался похож на рейнджера.
– Братва, срочный вылет! – он рванул дверь трапезной, крикнул через порог. – По коням, быстро!
Всклокоченные подростки, гремя стульями, повскакивали с мест.
– Пять человек хватит?! – атаман блеснул зелёными глазами на Петю.
– Не зна-а-аю… – жалобно проблеял тот. – А ты песню про Винни Пуха слыхал?
– Какой Винни Пух? У тебя жар! – нахмурился атаман Вася, зорко отслеживая братву, с грохотом выбегавшую из трапезной. – Твоё счастье, что я уже успел прибраться в храме. Эх, не попало бы от батюшки!..
Он вдруг схватил кадета за локоть:
– А ну, говори: зачем жёлтая «Волга» понадобилась? Надеюсь, для благого дела?!
– Для очень благого! – закивал Петруша. – Они хотят хорошего человека оклеветать! А мы не дадим!
