Райдо Витич - Знак Бесконечности
Майла привела кузнеца в покои герцогини, когда на небе уже зажглись звезды. Девушка обрадовалась инструменту настолько, что ввела мужчину в смущение. Мало она раз десять поблагодарила его, так еще вложила в руку нитку жемчуга и опять поцеловала в щеку. Тот так и застыл, разглядывая сокровище. Целое состояние за какую-то безделицу? А эти прекрасные глаза действительно светятся благодарностью или дьявол козни строит?
Саша решила, что плата слишком мала и присовокупила браслет из топазов. Однако мужчина решительно вернул его и, поклонившись, поспешил уйти. Смятение, посетившее его, не пристало выказывать, а справиться с ним было невозможно.
Он так и вернулся в кузню, крепко зажав в ладони жемчужную нить и не понимая, что произошло с госпожой. Дорог был подарок, но внимание и тепло –– много дороже.
Под растерянным взглядом служанки Саша выкроила зайца из шкуры и принялась шить. С довольным видом. И строчка ложилась ровно, как не у каждой мастерицы! Майла еле сдержалась, чтоб не выскочить за дверь и поведать об этом чуде другим.
–– Майла, садись рядом, –– предложила госпожа. –– Расскажи что-нибудь.
–– Ч-что? –– девушка во все глаза смотрела на Бритгитту, не веря, что происходящее не сон.
–– Что-нибудь: о своей семье, например, о других слугах. Где, кстати, еще одна служанка?
–– Завтра прибудет в замок. Она отпросилась домой, пока вас не было…
–– А ты?
–– Я?...У меня нет семьи.
–– Извини, –– вздохнула Саша сочувственно. У Майлы от этого глаза стали еще больше. –– Расскажи о другом.
–– Зачем? –– вырвалось непроизвольно, и девушка тут же сжалась, предчувствуя оплеуху за дерзость.
––Интересно, –– голос госпожи ровен и тих, а рука по-прежнему проворно делает стежки. –– О Дези расскажи.
–– О-она-а…–– Что ж сказать, чтоб и не навредить юной госпоже, и этой угодить?
–– Что она, например, любит? –– подсказала Саша.
‘Помилуй, Господи! Неужели эта ужасная женщина задумала плохое? Уж не хочет ли она подмешать яд в любимые леди Дезидерией булочки с корицей?
‘Да что ж это такое?’ –– Саша бросила шить и с досадой посмотрела в лицо служанки, вытянувшееся от страха и растерянности.
–– Майла, я спросила что-то запретное? Почему ты испугалась? Что я делаю не так?
–– Все так, –– пролепетала служанка: а кто б сказал другое?
–– Хорошо, предположим. Начнем сначала –– раньше я плохо относилась к тебе?
Глупый вопрос и так ясно. Саша наморщила лоб, пытаясь сформулировать более мудрую мысль:
–– Давай забудем прошлое. Совсем. Ты мне нравишься и, кажется, на тебя можно положиться… Мне нужна такая подруга, Майла. Давай дружить?
‘Свят, свят, свят! ‘–– мысленно перекрестилась та.
Саша прочла ответ на лице служанки и не сдержала огорченного вздоха:
–– Ладно, забудь. И иди спать.
–– Что вы, госпожа.
–– Тогда здесь ложись.
–– Нет, нет, –– замотала головой девушка.
–– Тогда иди, погуляй. Что тебе меня караулить? Я еще долго шить буду. А у тебя наверняка дела есть.
Служанка недоверчиво покосилась на госпожу: что происходит? Добра, мила и обходительна –– уже настораживает, а расспросы о семье, обитателях замка и юной герцогине – рождают желание проглотить язык. Нет, поговорить Майла любит, но откровенничать с госпожой? Не известно, чем это безобидное занятие закончится. Зачем она про Дезидерию выведывает? А игрушку шьет? А о Майле беспокоится?
‘Нет, видимо, сильно их госпожа головой стукнулась’, –– пришла к выводу девушка, не зная, как еще объяснить произошедшие в ней перемены, и несмело шагнула за дверь –– надо бы о том Вордану поведать. Да и господину сенешалю не мешало бы знать.
Саша шила до глубокой ночи под тусклым светом от свечей, мечтая за завтраком порадовать малышку игрушкой. Когда заготовка была готова, она отложила ее и легла спать. Майла задернула полог и, задув свечу, села на привычное место у кровати и принялась задумчиво разглядывать ночные тени, ползущие по потолку.
Видеич думала, что заснет, только коснувшись головой подушки –– ничего подобного. С полночи она промучилась на средневековом ложе, в надежде уснуть, но это было невозможно. Мягкие перины казались ей печкой и тестом одновременно –– она чувствовала себя начинкой в пироге, который уже сунули в духовку. Меховое одеяло было тяжелым и душным, но без него было холодно. Девушка ворочалась и вязла в пухе перин, запутывалась в простыне и одеяле и, казалось, проваливается все глубже, к основе кровати.
К середине ночи Саша оставила надежду поспать: каждый позвонок вопил о совершающемся против него преступлении, голова стала тяжелой, настроение, соответственно, отвратительным. Она решительно поднялась и, съехав с перин на пол, принялась стаскивать их чудовищное нагромождение, мечтая добраться до первой и хоть час поспать как человек 21-го века радея о родном позвоночнике, а не как знатная дама темных времен, зарытая в пух и мех.
Атласная простынь упала на пол, и верхняя перина поехала вниз.
–– Что вы делаете, госпожа? –– прошептал испуганный голос над ухом.
Саша вздрогнула от неожиданности и уставилась на Майлу:
–– Что ты здесь делаешь?
–– Я?.. Так…сторожу.
–– Кого? Луну, полог или очаг?
–– Э-э…вас.
–– А кто-то покушается?
–– А? Не-ет.
–– Тогда иди спать.
–– Но, госпожа, а если захотите пить или на горшок?
Саша уставилась в потолок, выискивая на нем крупицы терпения, понимания и вежливый тон. А так хотелось сорваться и, затопав ногами, послать всех в еще более древние места. Нет, затея старушки с каждой минутой становилась все более отвратительной в Сашиных глазах, а сама Морхара все более возмутительно неприглядной со своим моральным кодексом. Не зря Видеич когорту гадалок и в просвещенные времена не жаловала. Ох, не зря.
Девушка, не желая обижать служанку, не стала высказываться, а просто глянула осуждающе и принялась стаскивать вторую перину с кровати. Потом третью, четвертую. Гора позади росла, но с постели не убывало.
––Да что ж это такое? –– застонала в отчаянье, стянув шестую перину, и спросила у Майлы. –– А где горошина?
–– Кто, госпожа? –– не поняла та. Конечно, она же сказку о принцессе на горошине не читала. Ну, ничего, Саша займется на досуге плагиатом и обязательно ее воспроизведет в назидание отсталым массам этого жуткого времени.
Еще одна перина прошелестела вниз.
––Вам мало? Еще принести? Или постель перестелить? –– несмело спросила служанка, пытаясь понять, что задумала госпожа среди ночи.
––Мало?! –– ужаснулась Саша и уставилась на служанку горящими глазами, заподозрив, что та желает продлить экзекуцию ее тела и усугубить состояние души. –– Так, Майла, ты свободна!
