Глеб Исаев - Короли соседнего мира
Однако незнакомец не стал дожидаться продолжения и мгновенно исчез за угол. На месте, где только что стоял злоумышленник, остался только разряженный арбалет.
— Ах, ты… — Ругнулся король. Стремясь погасить силу инерции, он выглянул за угол и дернулся назад, остерегаясь возможного нападения, мгновенно перекатился вперед и ринулся в вдогонку. Впрочем, стрелок и не думал устраивать засаду. Он уже достиг дальнего конца улицы и вдевал носок сапога в стремя нетерпеливо переступающей копытами лошади.
— Врешь, не уйдешь. — Просипел Андрей, но, понимая, что не успевает, перехватил тяжелый эспадрон за клинок. Короткий взмах, и брошенная крепкой рукой десантника шпага полетела вдогонку за разворачивающим коня всадником. Массивная рукоять смачно влепилась в покрытую шляпой голову. Кавалерист клюнул носом и плавно свалился с лошади.
Тяжело дышащий преследователь подбежал к преступнику. Плащ при падении спутался, и стали видны маленькие, даже неестественно маленькие, сапоги. Рыжая кожа ботфортов, покрытая светлой дорожной пылью, указывала, что злоумышленник проделал длинный путь по окрестным дорогам.
Андрей перевел дух и кончиком клинка откинул край плаща, скрывающий лицо потерявшего сознание лиходея.
«Ага? Здравствуйте». — Прозвенел в голове у монарха ехидный голос.
Из-под косо сидящей шляпы виднелось знакомое лицо. Той самой девушки — крупье. Елена, кажется? — А она каким… боком… тут. — Бессвязно пробормотал король. Как видно, его надеждам на избавление от всякого рода колдовских выходок не суждено было сбыться.
Андрей обернулся и поманил к себе подбежавшего капитана гвардии. — Сударь. Раз уж вы не сумели обеспечить безопасность короля, — мимоходом попенял он зарозовевшему офицеру, — то сумейте уберечь в целости важного свидетеля. Девчонка, сама по себе, никто. Нам важно узнать имя ее покровителя. — Оповестил монарх. — Выставить стражу, привести в чувство и охранять как зеницу ока. Ферштейн? Выполняйте.
Его распоряжение было вызвано вовсе не опасением, что заговорщица умудрится сбежать. Прежде чем устраивать разбирательство, нужно разобраться в себе. Несмотря на то, что злодейка едва не лишила его жизни, король вовсе не чувствовал ненависти, скорее любопытство и даже некоторую ностальгию по тому миру, где она, как надеялся Андрей, помнила его совсем другим. Да и он, в свою очередь, никак не мог привыкнуть к мысли, что эта, наряженная в мужской камзол, соплюха всерьез пыталась его, говоря простым языком, шлепнуть. Поэтому, когда девушка пришла в себя и была заперта в приспособленную под каталажку карету, король уже выезжал из замка. «Пусть посидит, а там видно будет». — Слабохарактерно рассудил монарх. Процессия, в арьергарде которой тянулись подводы с добытой казной и закрытая повозка с пленницей, неторопливо отправилась в обратный путь. Смутило Андрея одно малопонятное обстоятельство, которое могло, конечно, оказаться простым совпадением, но, с таким же успехом, быть связано с появлением нового действующего лица пьесы. Корона, прежде отзывавшаяся на все мысленные команды хозяина, внезапно, говоря современным языком, выключилась.
— Может батарейки сели? — Успокаивая внутреннее беспокойство, попытался взглянуть на ситуацию с долей юмора руководитель концессии. Получилось с трудом. Так или иначе, сложностей им этот факт, несомненно, прибавил.
Переход растянулся на несколько дней. Если в графство Алексы возбужденный предстоящим разбирательством король домчал всего за два дня, то назад спешить не стал. Роскошная природа Гвардарийского пейзажа наводила на романтические настроения. Андрей даже вызвал к себе королевских музыкантов. Однако исполненные мелодии восторга не вызвали.
— Ну что вы, я не знаю. — Расстроено пробурчал монарх, отбирая похожую на гитару бандуру у крайнего музыканта. — Дай-ка я сам.
Он подстроил инструмент и с чувством, хотя и вполголоса, исполнил пару вещиц любимого поэта. Посреди спокойствия альпийских лугов хулиганский речитатив звучал весьма гармонично. — …А на нейтральной полосе цветы… — Андрей закончил куплет, провел по струнам и отложил импровизированную гитару.
— И чего людям не живется? — прищурясь, глянул на багровое закатное солнце, опускающееся на укрытые снежными шапками горные хребты.
— Не жизнь, малина… — Он потянулся и, склонив голову, осмотрел лагерь.
«Опять охрану не выставили. Что за… — Перескочили мысли на практический лад. — А ну как»… Андрей оглянулся и свистнул стоящему поодаль гвардейцу. — Эй, любезный, капитана ко мне.
Старший охраны явился, застегивая на бегу камзол, и вытирая лоснящиеся губы.
— Скажите, сударь, я вас предупреждал о необходимости выставлять дозорных на отдалении в триста шагов от лагеря? — Задал король риторический вопрос. Капитан уставился на короля. — Так точно, монсеньор. — Рявкнул служака.
— И где они? — Вздохнул Андрей. — «Ну не Д' Артаньян… Что поделать».
Капитан обернулся, — так вон же… — Он протянул руку, указывая на место, где, по его мнению, должен был находиться караульный. Однако возле груды камней, взятых воякой за ориентир, никого не оказалось.
— Ах. Ты… — Выдохнул офицер. И начал медленно падать на сидящего короля. Андрей, еще ничего не соображая, на рефлексах, кинулся в сторону. И тут до слуха донесся многоголосый рев, испускаемый сотнями глоток. Это подкравшиеся совсем близко воины, в блестящих под лучами закатного солнца кирасах и доспехах, ринулись на ничего не подозревающих солдат королевской роты. Мгновения, и разрозненные, не ожидавшие нападения гвардейцы оказались смяты толпой, вооруженной саблями и копьями.
Андрей, успев вырвать из ножен шпагу, сражался с наседающими солдатами в непонятных кафтанах.
— Сопровождая каждый удар нелицеприятным высказыванием в адрес противника, он успел вывести из строя пятерых, пока его не оглоушил подкравшийся сзади всадник. Король выронил оружие и тихо прилег на смятую, истоптанную траву.
— Связать. — Бросил верховой подчиненным и осмотрел поле битвы. Сопротивление уже было подавлено. Оставшиеся в живых гвардейцы столпились в центре лагеря, окруженные наставленными на них копьями. Там же, боязливо озираясь, выглядывал из-за спин пленных казначей.
Всадник подскакал к карете, и ловко сбил замок. — Выходите, Ваше сиятельство. — Чуть насмешливо произнес одетый в темно-вишневый камзол вельможа. Плащ его скрывал роскошный нагрудник, украшенный огромными рубинами. — Надеюсь, ваша честь не пострадала? — Поинтересовался он у неловко выбравшейся пленницы. — Давайте сюда руки. — Протянул собеседник, наклоняясь к всклокоченной фигурке в мужском платье. — Он разрезал веревки и пробормотал. — Иначе Ваш батюшка вынужден будет увеличить сумму приданого минимум вдвое.
