Константин Храбрых - Змей-Погорелыч или Чешуйчатые Байки
Единственные, кто не принимали участия, Темная принцесса и двенадцатилетняя княжна. За ней в ближайшее время должны приехать, чтобы забрать девочку с собой. Чем скорее это будет, тем скорее я вздохну спокойно от того, что у меня будет на одного человека меньше и у нее не будет возможности выщипывать посреди ночи чешую из моего хвоста! Этот маленький веснушчатый монстрик придумал использовать длинный шнурок со стальным зажимом, непонятно откуда взявшимся у нее, хотя чую в этом руку Рыжего! Так вот она зажимала чешуйку и, отойдя подальше, со всей силы дергала за шнурок, иногда вырывая не только чешую, но и мое терпение. Представьте, просыпаетесь от дикой боли, подскакивая на кровати и бьетесь головой о потолок…
Мимо моей задумчивой морды пролетел крупный гарпун, выпущенный из осадной катапульты. Гарпун высек сноп искр из скалы и упал на площадку. Я непроизвольно вздрогнул, представив это чудо техники, торчащее из правой глазницы…
В следующий миг площадку накрыл дымчатый купол, от которого, словно от зонта, стали отскакивать стрелы, ссыпаясь в аккуратные кучки по краю площадки.
Эльфы, увидев это, расслабленно упали на том месте, где стояли. Стрельба их порядком измотала, чего еще взять с этих щуплых двуногих.
Следующий гарпун буквально взорвался, разметав в клочья и купол, и едва не сбросив всех присутствующих со скалы. На дом водяного хлынул такой объем стрел, что я слегка испугался, как бы кто в ежика не превратился.
А следом появились блуждающие стрелы, менявшие направление в полете. Это к празднику присоединились господа маги.
Магистр Эллой пребывал в печали. Его ученики-подмастерья решили поучаствовать в этом варварском празднике! Так мало того, что поучаствовать, они выпросили у него дорогущие амулеты. И как он, старый пень, только согласился…
— Эрик, а ты уверен в своем заклинании? — спросил Фанвер, натягивая тетиву с пульсирующим багрово-красным наконечником от переполнявшей его магии.
— А черт его… — не успел он договорить, как уставший держать тетиву натянутой, отпустил пальцы, отправив стрелу в полет.
— Уф-ф, ушла! Давай следующую!
— На, потом моя очередь!
Вот только вторая, сорвавшись с тетивы, сделав большой круг, разбрасывая в стороны красные искры, понеслась в сторону палатки, где отдыхал их уставший учитель. С тихим свистом рубиновой линией стрела влетела внутрь палатки, пробив замагиченную ткань, словно ее не было. Взрыв буквально подбросил палатку в воздух, после чего она опала, словно сдувшийся пузырь.
Взгляд выбравшегося из палатки магистра Эллоя не предвещал подмастерьям ничего хорошего, особенно об этом говорила слегка дымившаяся пятая точка магистра.
Нервно сглотнув, подмастерья, подхватив сумку с амулетами и стрелами, дилетанты стрелкового дела, припустили в лес. В спину им шли грозные вопли их учителя, извещавшие о том, что он с ними сделает, когда они вернутся обратно.
У охотников выдался самый нелегкий день стрелка, который только можно представить! Дождь стрел ливнем сыпался с неба, раня и калеча любителей легкого способа спасти принцессу или, на крайний случай, подстрелить дракона.
Но самым страшным оказалось не это. Ингор заслужил свое прозвище Бесстрашный не за то, что не боялся столкнуться со смертью лицом к лицу, он заслужил ее за то, что брался за дело, несмотря ни на какие ужасы и количество ужасных монстров. Но сейчас…
Из кустов на него смотрело три драконьих головы и плотоядно облизывались, разглядывая ладную фигуру охотника.
Сначала он подумал, что вместо одного дракона в лесу обитают еще драконы, но когда увидел, что головы растут из одной шеи, страх наполнил все его существо. Такого не бывает! Сорвав с шеи амулет, он бросил его в дракона. Амулет, стоило ему отлететь от охотника, превратился в множество воздушных лезвий, выкосивших деревья и кустарник вокруг дракона. На землю упали две окровавленные головы…
Внезапно обрубки зашевелились и прямо на глазах у седеющего от страха охотника из обрубков вырастили новые головы… По две из отрубленной головы. И теперь на седого охотника облизывались уже целых пять голов.
Попытавшийся рвануть в сторону охотник запутался в кореньях деревьев и упал, крепко приложившись головой о толстый корень, и затих.
Дракон довольно оскалился и убрал иллюзорные головы.
— Достойная иллюзия, я уж думал, что увидел потомка Немейской гидры, — прозвучал тихий, спокойный голос.
Из густого лесного тумана, шагая по скошенной магией траве и кустам, двигалась фигура в черном плаще с длинной, слегка извилистой косой, сделанной из кости и черного дерева. Лезвие косы представляло собой заточенную и отшлифованную до блеска челюсть загадочного зверя.
Подойдя к телу охотника, она потыкала его древком косы и, разочарованно вздохнув, подмигнула темным провалом черепа, и исчезла в тумане.
— До встречи, чешуйчатый, еще встретимся…
Четыре принцессы решились покинуть пещеру дракона ради наконец — то свершившегося. Каждая сумела подобрать себе достойную кандидатуру в мужья, пока глупая крылатая ящерица рыскала по лесу, ища приключений на свой чешуйчатый хвост. Попросив остальных попрощаться с драконом и поблагодарить за долгие и интересные дни (особенно за утомительные прогулки и прыжки в ледяное озеро), после чего активировав амулеты, исчезли с площадки, оставив остальных без достойных кандидатур.
Следом за принцессами полученные амулеты использовали кикиморки, три русалки и четыре дриады, несмотря на то, что леший пытался этого не допустить. Площадка опустела, оставив оставшихся девушек с грустью вздохнуть, достойных кандидатур было не так уж и много.
Темная принцесса на это только подколола оставшихся: мол ждите прихода очередного колдуна, и тогда закончите, как некоторые, в оковах и золоченом ошейнике в качестве наложницы какого-нибудь султана, или того хуже.
Бывшие пленницы непроизвольно вздрогнули и поежились. Одна из них, тяжело вздохнув, взяла в руки амулет:
— Придется его перевоспитывать. Не скучайте, девоньки, и исчезла в вихре портала.
— Разумно, — усмехнулась про себя Теллиана. Окинув взглядом оставшихся принцесс и одну маленькую княжну, она усмехнулась. — Ничего до зимы далеко, будут еще принцы — королевичи на нашем празднике!
Девушки сразу заулыбались.
Деревушки лихорадило. Обилие невест буквально поражало не столько обилием, сколько разнообразием и расцветкой. Сначала публика, считавшая, сколько окрестных девок сумело найти нужную стрелу, чтобы воспользоваться правом выскочить за дворянчика, — желающих было хоть отбавляй. Особо старались вдовицы, хоронившие не первого мужа.
