Владимир Мясоедов - Торговец королевствами
Страшнее оскорбления она придумать в тот момент не смогла.
— Наверное, — согласилась с ней Шаэла, чем по законам перворожденных автоматически обеспечила себе в лучшем случае вечное изгнание. Хотя обычно отступников, осмелившихся проводить параллели между темными и светлыми эльфами, просто убивали на месте и старались забыть, что такие вообще когда-то рождались. — По крайней мере, сейчас бы аргументы для так называемого предательства искать не пришлось. Нельзя проделать подобное с тем, для кого ты изначально лишь инструмент. И уж тем более глупо рассчитывать, что одушевленное орудие будет хранить какую-то там верность, если найдет более выгодный вариант. Но успокойся, благородная наследница клана, собирающаяся стать правительницей империи, службу твоему мужу я могу оставить лишь если получу предложение о работе напрямую от кого-то из богов. Да и то еще дважды подумаю, а не кинут ли они меня. Ничего личного — просто выгода.
Окончательно ошарашив своим выступлением Селес, шпионка сделала несколько шагов вперед и с удивлением обнаружила нагло пялящуюся на нее из кустов небритую и где-то даже помятую морду (по иному это образование назвать было бы просто не реально) выдыхнувшую вместе со словами целое облако перегара:
— О, Братва! Бабы!
— Это чего? — более внятных слов у эльфийской принцессы, и так-то ошарашенной всем происходящим, не нашлось.
— Судя по нашивкам на тряпье и громыхающей штуковине за плечом у предводителя, твои пехотинцы, — Шаэла профессионально отметила общие черты у людей, с трудом проламывающихся через кусты. Растения стояли слишком уж редко, но пьяные вояки явно загодя договорились их растоптать без всякой жалости, и потому чуть ли не гонялись нетрезвой оравой за всем, что выше травы, подчас выделывая ногами кульбиты, заставившее бы эльфийского снайпера бить не прицельно, слишком уж непредсказуема была траектория перемещений, а по площадям.
— Мы вас щас, мы вас всех… — судя по сведенным в кучку глазам вояки, таскающим за спиной привезенную Олафом из своего мира винтовку, эльфиек он видел явно куда больше, чем двух. Внезапно до чуткого слуха перворожденных откуда то со спины донеслись звуки не слишком то далекого боя, а их магические чувства дружно сообщили о пущенной в ход магии. Далеко не самой слабой. Охрана потенциальной императрицы вступила с кем-то в бой. И противостоял ей явно не десяток пьяных забулдыг.
— Твоя работа?! — вспыхнула, как пук соломы, на который упала искра Селес, отскакивая в сторону от недавней собеседницы. — Значит, все это было только для отвода глаз, на самом-то деле, ты готовила покушение?!
— Делать мне больше нечего, — успела выпалить Шаэла, совершая тот же маневр и пытаясь убраться с траектории пистолетного ствола, наставленного на нее эльфийской принцессой.
— Вот вредные бабы! — искренне возмутился человек, попытавшийся обнять их обоих разом, но не успевший осознать, что девушек на пути его загребущих рук больше нет и потому клюнувший головой в землю. — Схватить их и растянуть! За императора!
Клич был с энтузиазмом подхвачен остальными вояками, начавшими доставать из ножен, чехлов и карманов оружие.
— Граната, — тихим шепотом опознала плюхнувшийся у ее ног ребристый металлический снаряд Селес, падая на землю и создавая магический щит. Впрочем, она уже догадывалась, что ее не слишком то сильных способностей на отражение разлетающихся осколков не хватит а значит хоронить потенциальную императрицу будут в закрытом гробу и вперемешку с нафаршировавшей ее тело сталью. Но тут ей на помощь пришла Шаэла, выставившая вперед руку, на которой ярко засиял исходящей магией перстень, непонятно когда оказавшийся на тонком пальчике. Порыв ветра явно магического происхождения подхватил опасную штуковину и с громким бряцанием по попадающимся на пути камням подкатил ее к ногам шпионки.
— Не тот вектор, — ахнула она, сама бледня как полотно и с размаху пнула вот-вот обязанное сдетонировать оружие. Граната улетела куда-то в темноту. Но взрыва почему-то до сих пор не было.
— Ик! — пьяно выразил свою досаду тот, кто ее и метнул. — Опять забыл чеку снять.
Женский рык на два голоса был ему ответом.
Видимо в изрядно попорченных не слишком качественным алкоголем мозгах ополченца, еще недавно бывшего батраком у преуспевающего фермера, как-то не сложилось действие 'чародейской' гранаты и недвусмысленно высказанное им ранее желание поиметь этих двух заносчивых сучек, себе на беду встретившихся с доблестным семнадцатым вспомогательным отрядом армии его величества Императора Аксимилиана Первого. Поэтому, выбросив из головы сам факт, что объект вожделения мог быть секундой ранее приведен в полнейшую негодность для использования по 'тому самому' назначению, командир пьяной ватаги уже полностью вывалившейся на дорогу одним рывком упал на так удобно разлегшуюся на земле Селес.
— Уй! — тычок ствола от полностью растерявшейся будущей императрицы, забывшей о такой неочевидной для эльфийки вещи как предохранитель, только добавил ярости уже полностью раздухарившемуся ополченцу: — Да я тя сщаз! Робяты вяжи ее! Брыкается кобылка!
Попытавшаяся было ударить рукояткой пистолета по нависшей над ней мордой Селес получила мощную оплеуху, заставившую ее голову безвольно мотнуться, а сознание ненадолго уйти гуда то в далекие дали. Эльфийская конституция — что тут говорить. Впрочем, занесший руку для повторного удара насильник, уже хозяйственно примеряющийся к совершено ненужной в данный момент одежке своей жертвы, внезапно ощутил на своей шее чьи-то тонкие ласковые пальчики, одним случайным, мимолетным касанием вырвавшие ему кадык…
— Кхрх! — если в издаваемых порванным горлом звуках и можно было распознать наполненные страхом смерти призывы к товарищам о помощи и мщении, то в тот момент они остались без ответа. Ворвавшаяся в сгрудившуюся вокруг толпу ополченцев тень, хоть и лишенная совсем недавно охраной императрицы всего колюще режущего арсенала, вплоть до заколок в волосах, взорвалась целым вихрем ударов, практически невидимых в неверном свете звезд и кокеток лун, в очередной раз укутавшихся тонкой вуалью перистых облаков.
Брызги крови, выдавленные и болтающиеся на тонкой ниточке нервов глаза, неестественно вывернутые из порванных суставов конечности, звуки выплевываемых от резкого удара внутренностей и совершенно непередаваемое стаккато ломающихся костей. Тонкие звонкие щелчки лучевых костей, хруст сминаемых и крошащихся ладьевидных и полулунных, тихие хлопки ключиц и громкий влажный треск переламываемой берцовой, стыдливо покалывающий сахар изломанных концов в открывшейся безобразной ране… Какофония боли и разрушения…
![Ричард Пратер - Торговец плотью [= Торговец живым товаром]](/uploads/posts/books/248498/248498.jpg)
