Кира Измайлова - Драконьи истории
— Создатель, какой ужас! — содрогнулась Лилиана. — Как хорошо, что не я оказалась на твоем месте, я сразу умерла бы от страха!
— Несомненно, госпожа.
— Значит, яд он чует, — задумалась принцесса. — А ты могла бы его… ну… ты говорила, что умеешь…
— Я умею, госпожа, только ведь для того, чтобы зарезать кого-то, нужно подойти вплотную, а он к себе так близко не подпустит, — сказала Азиль, на мгновение представив, как это она полоснет по горлу Дариана. В закатном солнце его вихры казались медными, а глаза — будто камень в том дальнем переходе, вроде бы темный, а зажги огонь — и он весь переливается золотыми искрами. И улыбка у него была хорошая, не насмешливая, просто… улыбка. Ей давно никто не улыбался просто так. — Врасплох его не застать, слух у него лучше кошачьего, шаги услышит, хоть босиком иди, все равно. А наброситься из-за угла — так я ему по плечо, не достану просто. Я уж это обдумала, пока стояла на скале.
— Нет, ну должен быть способ! — нахмурилась Лилиана и подперла подбородок рукой. — Раз прежде их убивали…
— Их убивали рыцари, моя госпожа, в латах, с пиками и мечами, им помогали колдуны, а у меня даже ножа нет. Я могу стащить один на кухне, но разве это оружие?
— Да уж… дракон, убитый кухонным ножом, вот была бы потеха! — усмехнулась та. — А еще того лучше — дракон в клетке. Послушай! Азиль! Ты же знаешь всякие травы, ты говорила, что во дворике много чего растет…
— Сонник там точно есть, госпожа, — кивнула Азиль, понимая, к чему клонит ее хозяйка.
— Ну вот! Нужно просто опоить его и…
— А потом что, госпожа? Пускай даже я сумею подлить отвар ему в пищу, он уснет, но когда проснется, то, даже если будет связан, просто превратится в чудовище, а этого никакие веревки не выдержат. Были бы наготове воины, другое дело, но мы с вами с ним не совладаем. А сонного я зарезать не смогу, и не просите, госпожа, грех это.
— Так что же, выходит, дракон непобедим? — растерянно произнесла принцесса. — Не может такого быть, у него должно быть слабое место! Послушай, Азиль… Попробуй сойтись с ним поближе! Разговори, расспроси о том, как они живут… Тут ведь точно жил не он один, замку много веков, и портреты на стенах я видела. Давай иди, извинись, скажи, что ты хотела выручить меня, а у вас ведь не просто травят, а и глотки режут направо-налево, верно?
— Да, госпожа, — сказала та и встала, собрав посуду.
Отравить гостя — несмываемый позор, но разве Лилиана могла об этом знать? Зарезать — дело другое, только не опоенного сонным отваром, ибо это тоже позор. Но разве же принцесса поймет?
— Иди, иди, я сама умоюсь, а ты утром расскажешь, что да как, — подогнала ее Лилиана и упала на подушки.
Конечно, сперва ей было страшновато, но теперь казалось, что эти волнительные переживания только на пользу. Какая другая знатная девица может похвастаться тем, что томилась в плену у дракона? Правда, он мог бы быть и посимпатичнее, проявлять побольше такта и хотя бы разговаривать с пленницей почаще! Может, не стоило прикидываться немой? Азиль, хоть и живет при дворе много лет, все равно не может усвоить куртуазного обращения. У этих дикарей обращение простое, отец как вспомнит вождя племени, так передернется, да и у Азиль проглядывает сквозь привитые манеры это вот первобытное, грубое… Но надежнее такой служанки не сыскать, это уж точно! Пускай попытается, решила Лилиана, вдруг да сумеет сойтись с этим драконом, он тоже хорошими манерами похвастаться не может. Явный простолюдин…
* * *— Ты что не спишь? — спросил Дариан, удобно расположившийся в кресле с книгой и бокалом вина под рукой. — Что-нибудь случилось?
— Нет, господин, — покачала головой Азиль.
— Ты присядь, — сказал он, — что стоять? Как говорит прабабушка, в ногах правды нет. Только сама носится постоянно, как ураган.
— Вы всегда говорите о прабабушке, — заметила она, присев на краешек кресла, — это, должно быть, очень достойная дама?
— Не то слово. — Дариан отложил книгу. — Прадедушка обожает рассказывать историю о том, как она пришибла придворного колдуна хвостом. Вместе с конем. Сам он не видел, потому что умирал, но…
Азиль нахмурилась.
— Прабабушка была человеком, — пояснил он, видя, что девушка не понимает, — а стала драконом, такое случается. Прадед перепутал ее с принцессой, принес вот сюда, так она с ним и осталась. Сколько лет миновало, а живут душа в душу, хотя, конечно, норов у прабабушки тот еще, с ней даже урожденные драконы стараются не связываться. Она и крупная вдобавок, я и то мельче буду.
— А как же так вышло? — несмело спросила Азиль.
— О, это семейная легенда, — улыбнулся Дариан. — Ее приехали выручать из плена, она тоже, кстати, у принцессы была в услужении. Вот… Явилось целое войско, какой-то рыцарь вызвал прадеда на честный бой, как полагается, он вылетел, а его колдун исподтишка подбил. Прадед и рухнул в море. Тут бы и конец ему, но прабабушка задала им всем жару и его спасла. Что ты так смотришь?
— Я не возьму в толк, как она стала драконом, господин.
— Она дала клятву, — медленно выговорил он, думая о чем-то своем, — что не отдаст своего любимого никому, даже смерти. Она пролила кровь. Свою кровь, я имею в виду. И когда увидела, что он гибнет…
— Я поняла, господин, — произнесла Азиль. — У нас есть похожая легенда.
— Ну-ка, расскажи, — заинтересовался он. — Хочешь, вина себе налей, если тебе можно. А то, я слыхал, кое-где людям запрещено его пить.
— У нас пьют не вино, но… — она улыбнулась, — еще как пьют. Спасибо, господин.
«Может быть, так будет проще», — подумала девушка, отпив глоток. Вино было терпким, несладким и почему-то оставляло на языке привкус дыма.
— Один юноша влюбился в девушку, — начала она, отставив кубок. — Только он был сыном вождя, а она — дочерью простого овцепаса. Он мог бы взять ее младшей женой, да только не был еще женат, а других девиц видеть не желал. Кого только ему ни сватали, каких красавиц ни приводили, он всех прогонял, даже отца не слушал, а это у нас, скажу я вам, господин, недопустимо. Тогда отец прогнал его и сказал: когда образумишься, возвращайся, а пока что ты мне не сын, старшим будет твой второй брат. — Азиль перевела дыхание. — А тому что? Взял да посватался к своей любимой, только теперь уж ее отец воспротивился: зачем дочери нищий муж?
— Какая запутанная любовная история, — произнес Дариан. — Надеюсь, у нее счастливый конец?
— Как сказать, господин… Одним словом, юноша выкрал ту девушку, и стали они жить одни. Места у нас не бедные, можно прожить охотой, потихоньку они и стадо свое завели…
— Наверно, угнали у кого-нибудь десяток овечек? — подначил он.
