Павел Корнев - Чёрный полдень
– Второй, проверь, как там на улице, – сняв со спины рюкзачок, распорядился Рустам, и тот, прихватив с собой одного из изменённых, отправился на выход. – Точно ничем не шарахнет?
– Гадом буду, – помотал я головой, дожидаясь, пока пройдёт головокружение. Так вроде чувствую себя – тьфу-тьфу-тьфу – неплохо, холодно только, сил нет. Ладно, придётся привыкать.
– Добыл-таки... – уставился на нож у меня в руке Рустам и, присев на корточки, вытащил из рюкзака небольшой металлический термос, сплошь изрисованный колдовскими символами. – Давай его сюда.
– Зачем ещё? – я и не подумал подчиниться.
– Эта штука отлично экранирована. – Зубастый свинтил с термоса крышку. Как оказалось, инкрустированные серебром надписи были сделаны вовсе не для красоты – окутывающее термос сияние теперь было прекрасно различимо внутренним взором. – Ни один гимназист не учует.
– Ну учует... Делов-то... – попытался договориться я, надеясь, что конфликта всё же удастся избежать. – Корочки предъявим и пошлём на три буквы.
– Не всё так просто. – Рустам тоже пока решил не доводить дело до открытого противостояния. – Сейчас в Форте чрезвычайное положение, появление столь мощного артефакта вызовёт нездоровый ажиотаж. А ты ведь не хочешь бегать не только от СВБ, но и от Гимназии?
– Не хочу, – пришлось признаться мне. Но с ножом на руках ещё поторговаться можно, а отдам – что захотят, то и сделают. А частью работающего портала становиться радости мало. Так сгоришь ни за что ни про что, никто даже спасибо не скажет. Другого-то способа присоединения этого клятого ножа к установке перехода, насколько из беседы с Волковым удалось выяснить, никто не рассматривал даже. – Но ножа не отдам. Ты извини, только от этой железяки слишком многое зависит. За себя уверен, тебя – не настолько хорошо знаю. А Перов, если что, шкуру с меня спустит. Больно уж цена вопроса высока.
– Вот, значит, как, – поднялся с колен Рустам. – Ну как знаешь...
Всё ещё продолжавшееся сопротивляться магии ножа управляющее заклятие вдруг распрямилось, будто сжатая пружина, и меня моментально разбил паралич. Падая на снег, я услышал, как бухнула снайперская винтовка, но алхимический «Архангел» спас Зубастому жизнь. Его фигура на мгновение выпала из виду, а потом всем стало уже не до него: полыхнувшая факелом фигура одного из изменённых рухнула со второго этажа. Да и у остальных потерявших бдительность бойцов «Красного декабря» шансов остаться в живых не было с самого начала: давненько уже тёршийся неподалёку от них Ветрицкий вдруг одним стремительным прыжком оказался рядом и выхватил ножи. Двое парней даже не успели заметить стремительных росчерков перемахнувших им горло клинков. Третий вскинул АКСУ, но тщетно – крутнувшийся на месте Ветрицкий отбил дуло автомата в сторону и ударом в грудь прикончил изменённого.
Вера и Напалм тоже не теряли времени даром, но их усилия успехом не увенчались: алхимический амулет отвёл от Зубастого всё выпущенные из снайперской винтовки пули, а пиромант лишь впустую растопил у него под ногами снег.
На мгновение растерявшийся от такого поворота событий Рустам отшвырнул зачарованный термос и схватился за автомат, но было слишком поздно: к этому времени я уже переборол действие расползавшихся по швам управляющих чар и, вскакивая на ноги, до упора загнал ему под рёбра холодную сталь клинка.
Выронивший АКМ Зубастый ещё только заваливался на проглянувший из-под растаявшего снега бетонный пол, а Ветрицкий с «Абаканом» в руках метнулся вниз по лестнице.
– Прикрывай, – крикнул он перезаряжавшей винтовку Вере и, слегка прихрамывая, побежал ко входной двери.
И тут нам просто повезло – заскочившие на звуки стрельбы в ДК Второй и последний из бойцов «Красного декабря» слишком поторопились и не успели сориентироваться в произошедшем. Взорвавшаяся у них под ногами чародейская граната оплавила бетон стен и отшвырнула в разные стороны два изувеченных трупа.
– Зачем? – с досадой протянул я. – Со Вторым бы договорились...
– Издеваешься? – развернулся ко мне Ветрицкий и убрал в карман ещё один металлический шарик, чья дьявольская начинка легко совладала с защитным амулетом Второго.
– Да чего уж теперь, – я заставил себя успокоиться и поднял валявшуюся в снегу «Гюрзу». Коля сегодня у нас герой. Если бы не он, неизвестно ещё, как дело повернулось бы. Только чего тогда так тошно на душе? Сам же всё это замутил...
– Слушай, я его так и не смог достать, – словно извиняясь, остановился рядом со мной пиромант и уставился на мёртвого Рустама. – Защита у него была что надо.
– Забудь, – прохрипел я и сунул в карман фуфайки показавшийся донельзя довольным клинок. Понимаю, что шиза, но вот есть такое впечатление, и всё тут. Будто не сталь холодная в руке лежит, а живое существо. Ладно, потом разберёмся, а пока надо варежки надевать – пальцы уже почти ничего не чувствуют. – Дай хлебнуть, горло дерёт, сил нет.
– Карман прорежешь, – предупредил меня протянувший минералку Напалм, и тут разлетевшаяся вдребезги бутылка осколками стекла брызнула ему в лицо.
Упавший на колени пиромант, зажав ладонями глаза, скорчился от боли, и я толчком в плечо повалил его на пол. Висевший на цепочке алхимический амулет враз потяжелел, и царивший в фойе сумрак налился серостью, а отделившая меня от мира защитная пелена начала скрадывать хлопки загремевших в помещении выстрелов. Яркие росчерки пуль на миг гасли, попадая в защитное поле «Архангела», и тут же рассерженными светлячками уносились прочь.
Приседая, Ветрицкий вскинул автомат и развернулся к раскуроченному входу, но метнувшийся в сторону от двери человек оказался к этому готов и успел выстрелить первым. Коля как подкошенный рухнул на пол. Вера почти наугад пальнула по стремительно качавшейся из стороны в сторону фигуре и тоже свалилась, зажав руками простреленную ногу.
Да что ж такое творится?
Прикрывая собой катавшегося по снегу пироманта, я выхватил «Гюрзу» и открыл огонь по почти неразличимому в темноте человеку. Серая пелена искривлённого «Архангелом» пространства не позволяла ничего толком разглядеть, и ориентироваться приходилось лишь на вспышки ответных выстрелов. Интересно, у кого из нас раньше патроны закончатся?
Раз! Два! Три!
Вовремя сообразивший, что поразить меня, пока действует отводящий пули амулет, у него не получится, человек изменил тактику и, качая маятник, начал сокращать разделявшую нас дистанцию.
Четыре! Пять! Шесть!
Чёрт, и всё мимо! Сколько у меня ещё патронов в магазине осталось? Перезарядить пистолет точно не успею: подойдёт и в упор расстреляет. Надолго амулета не хватит.
