Елена Звездная - Дочь воина, или Кадеты не сдаются
- Маам?
«Тут я, никак не могу отключиться. Приятно просто слышать твое дыхание и знать что все хорошо. Все будет хорошо, Пантеренок. Теперь, когда я нашла выход, все будет замечательно у нас.» Но я чувствовала, что все не настолько уж и хорошо… потому что этот самый воин был именно светловолосым с ярко-синими глазами! И огромным:
- Мааам… понимаешь… - протянула я, - а на нем были только брюки и никаких цацок не висело:
«Кирррррра???» Судорожно вздохнув, продолжаю:
- И знаешь, ну светловолосые же всегда были моей слабостью:
И стон от мамы:
«Киренок, пожалуйста…» Да какой «пожалуйста», мне бы теперь как-то ей все это сказать!
- Мам, но глаза вроде совсем даже не синие… а так… голубые…только чуть темнее.
«Твою мать!» - Ты моя мать… А еще знаешь, не больно ведь было совсем… а даже очень чудесно… по началу.
Он, конечно, большой, но такой нежный и осторожный и:
«Твою мать!!!» - Мам, ты не нервничай:
«ТВОЮ МАТЬ!!!» - у меня в ушах зазвенело.
- Оставь мою мать в покое, я ее очень люблю. - напомнила на всякий случай и добавила.- Это:
мне поспать бы.
В ответ приглушенные ругательства. Видимо мама прикрыла сейр рукой и сейчас отчаянно поминает… мою мать. Причем ругалась она долго, а я лежала сжавшись и с ужасом слушала. Но потом, мама сказала:
«Из спальни не высовываешься! Никуда! Вообще! Даже на прогулку с Нрого! Ты все поняла?» - Эээ… угу.
«Угу? Кира, твою мать, Кира! Как, вот объясни мне, как тебя угораздило найти НАСТОЛЬКО «слабого» воина?» - Мам, да что я такого сделала? - стараюсь шептать едва слышно.
«Ты?! Ты переспала с воином из правящего клана, Киран! А они сильнейшие на Иристане! Чем, вот ты объясни мне, чем ты думала, Кира? Ты вообще могла не выжить! Киррррра! Как? Ума не приложу! Я же просила, просила тебя, Киран!» И что мне ей в ответ сказать? Что я голову потеряла, едва увидела его? Или честно сознаться, что это все гормоны и вообще… они мне там такую революцию устроили, что мозг напрочь отключился… Или быть еще честнее и сказать то, что я сейчас чувствую:
- Я никогда ничего подобного не испытывала, мам, - прошептала я. - И мне лишь одного жаль - я никогда не увижу его больше:
«Твою мать!!!» - и моя мать отключилась.
А потом я тоже отрубилась от реальности.
История тринадцатая, веселье начинается.
Четыре дня я провалялась в постели. Ашара сказала, что должна лежать больше, но я всегда быстро выздоравливала, вот и сейчас не стала разлеживаться. Нет, ползать я начала с того момента как в себя пришла, так как позволять подкладывать под себя судно для определенных дел считала слишком унизительным. Но если в первый день путешествие до туалета и обратно я совершала по-пластунски, то на вторые сутки это были уже четвереньки, на третьи - бодрые четвереньки, на четвертые я уже ходила, придерживаясь за стеночку. На четвереньках было бы удобнее, но как вспомню лицо отче, заглянувшего к нелюбимой дочери, и узревшего ее бодрое передвижение в состоянии - «ну очень надо», так и дурно становится. А проблема вся в чем - папик решил, что я умом тронулась, и приказал спешно вызвать эйтну. Просто не понимает великий воин, что когда уже вот-вот «из ушей потечет», то как-то не обращаешь внимания на всяких тебя окликающих и продолжаешь целенаправленный путь. Эйтна тогда прибыла, но это была какая-то другая эйтна. Вроде папашка обращался к ней «эйтна МакВаррас», но она другая была. Впрочем, даже эта черномотанка сообщила папандру, что я в полном порядке, просто гордая очень. Ну, это как выяснилось, у меня семейное… в смысле эту черту папандр признал своей.
Но вот наступило утро пятого дня. Я проснулась, открыла глаза и улыбнулась солнцу. Кровать по моей просьбе передвинули ближе к окну, и теперь я могла наблюдать за рассветом, что и делала с огромным удовольствием. И вот лежу я, смотрю в окно и вижу - по стене крадется Наска. Потом парнишка перепрыгнул куда-то и исчез из поля зрения.
Мне стало любопытно, куда это он, и я побежала к окну, перегнулась через подоконник и вдруг поняла, что ничего уже совсем не болит, голова не кружится, слабость и ломота исчезли и вообще мне на пробежку хочется. Ага, не отказалась бы от забега по магазинам вместе с Микусей, но за неимением лучшего, я принялась вальсировать по спальне. В общем, вот так я и выздоровела. А куда Наска делся так и не увидела.
А потом пришла одна из служанок, с тонким белым пояском, увидела мои танцы по комнате и побежала за Ашарой. Та тоже остолбенела, увидев сие действо, а потом важно изрекла:
- Нрого должен увеличить плату.
- За что?- я остановилась, весело улыбаясь, потому как возможность танцевать, после вынужденного валяния в постели, была просто сказочно прекрасна.
Ашара промолчала, но выразительно взглянула на служанок, которые толпились у дверей, поглядывая на меня. Дамы ретировались мгновенно. И я тут же подбежала к старушке, в надежде вытребовать у нее сейр, но Ашара величественно и громко заявила:
- Хассар Агарн, великий каган Шатар, обнаружил посторонние источники излучения. Дворец хассара отныне недоступен иным устройствам связи, принцесса Киран, и вы можете не беспокоиться о своей безопасности.
Я так и села. Причем на пол. Это получается связь с мамой отныне под запретом. Зато теперь ясно, зачем папандр приходил!
- Принцесса Киран, - величественно продолжает Ашара, - хассар Нрого желает видеть вас. Могу я сообщить уважаемому воину, что вы готовы его принять?
Печально взираю на бабулю и грустно спрашиваю:
- А чем мне это грозит?
Старушка подмигнула и прошептала:
- А ничем.
Ну я тогда подумала, и так как уже была готова выть с тоски, решила согласиться на встречу, предварительно поинтересовавшись:
- И где сие действо происходить будет?
Как выяснилось место встречи осталось неизменным - моя гостиная. Кстати, ползая и пошатываясь по данной территории прежде, я обнаружила тюки и сундуки, но все было закрыто- запаковано, а любопытство убито напрочь моим состоянием, зато сейчас оно просто таки требовало реванша!
- Это дары Нрого, - объясняла Ашара, помогая мне одеться в мое собственное белое платье, из моих же запасов, - он должен преподнести их вам лично.
Собственное платье я выбрала не случайно - судя по всему, здесь начиналось лето, погодка становилась все жарче, а в их серых хламидах было как-то душновато. И потому я выбрала сарафан - легкий, воздушный, чуть просвещающийся. А белых туфелек не было, зато имелись красные на высоком каблуке. И посему в тон к ним я набросила на плечи красный же шарфик.
Глядя в зеркало на свое бледное и неподкрашенное отражение, я осталась вполне довольна внешним видом - красотка!
