Марина Суржевская - Я тебя рисую
— Замечательно, даже ужин нашелся.
Он присел около круглого яйца, размером с мою голову.
— Это пещера — гнездо! — догадалась я и возмутилась — Это же чей-то детеныш!
— Скалоройки. Жуткое создание, похожее на червя. Но яйца у них вкусные, — усмехнулся Линтар, складывая в кучу сухие листочки и веточки, накиданные на полу, и устанавливая сверху гнездо.
Я хотела гордо заявить, что никогда не разоряю гнезда, и не буду есть это яйцо, но в животе настойчиво заурчало, заглушая голос совести. Так что я мысленно попросила прощения перед неведомой скалоройкой и прикусила язык, чтобы сдержать изумленный вскрик, когда увидела, как Линтар положил ладони на веточку, и она задымилась, а потом вспыхнула. Он засунул горящую ветвь под гнездо, совершенно не обращая внимания на разгорающееся пламя. Огонь лизал его руки, но никакого неудобства, похоже, не причинял.
— Арманцы не могут сгореть? — догадалась я.
— Разве люди совсем ничего не знают о тех, кого заточили за Стеной? — усмехнулся он. Я не ответила, а Линтар пожал плечами. — Впрочем, зря спрашиваю. Конечно, вы не знаете. Наверняка вам рассказывают страшные сказки об арманцах, и пугают белыми демонами детей, — он чуть поморщился.
— Пока я вижу лишь подтверждения этим страшным сказкам, — бросила я и села в стороне от него, прислонилась к стене.
— Что ж, пусть так, — Линтар поправил яйцо в огне и отошел к противоположной стене. — Так будет проще вас завоевать. Порой страх делает то, что не может сделать доблесть. И чем больше вы боитесь нас, тем лучше.
— Вы никогда не завоюете наши расы, — со злостью бросила я. — Вам не разрушить Стену.
Я смотрела в спокойное лицо напротив, между нами было пламя костра, и в желтых глазах снова горел огонь. Не отражение, а его собственный.
— Разрушим, Ева, — отозвался он. — У нас просто нет другого выхода. Я обязательно сделаю это, — Линтар помолчал, не отводя взгляда от моего лица, а потом чуть улыбнулся. — Ужин готов.
Он закатал рукава рубашки и достал из огня яйцо, ударил рукояткой клинка по верхушке. Трещина проползла вдоль, разделяя его на две части, и арманец протянул мне половинку.
— Горячее, — предупредил он.
Я со вздохом осмотрелась, раздумывая, чем бы заменить ложку, но не увидела ничего подходящего. Арманец же совершенно спокойно ел руками, скрестив ноги и положив половинку яйца на пол пещеры. Зачерпывал ладонью желто-белую массу из скорлупы и отправлял в рот. Я повздыхала, а потом решила, что и принцессе не зазорно последовать примеру правителя Ранххара. И тоже зачерпнула густой теплый желток. Вкусная еда наполнила желудок блаженной сытостью, и я зажмурилась от удовольствия. Воды бы еще…
— В мешке есть бурдюк, — обронил Линтар, и я покосилась на него опасливо. Надеюсь, хоть сказки о том, что арманцы умеют читать мысли — всего лишь сказки? Порой мне кажется, что он это делает… — И ложка там тоже есть, — хмыкнул он.
— А раньше нельзя было сказать? — возмутилась я.
— Нет, — кончики его губ изогнулись в легкой улыбке. — Хотел посмотреть, как ты будешь есть руками.
— Зачем? — не поняла я.
— Это напомнило мне, как я впервые тебя увидел, — глядя на меня сквозь пламя, ответил Линтар.
Я фыркнула, стряхнула с ладони остатки еды и потянулась к бурдюку. Прополоскала рот и с наслаждением напилась. Арманец тоже немного попил и поднялся.
— Кстати, кто тебя так драться учил? Толку никакого, сама поранишься, а вреда не причинишь.
— Сама научилась, — буркнула я.
— Иди сюда, покажу, как надо, — позвал он. Я опасливо покосилась на арманца. Он чуть улыбался, рассматривая меня, и, кажется, чувствовал себя весьма вольготно. Хотела отказаться, а потом подумала: почему бы и нет? Приблизилась, не спуская с него настороженного взгляда. Одно неуловимое движение, и я снова оказалась прижата спиной к его груди. Я зашипела сквозь зубы и ударила привычно локтем по ребрам.
— Лучше чуть сместиться и бить сюда, — невозмутимо высказался арманец, словно вовсе не почувствовал боли. И продолжил, разворачивая меня: — А умнее бить вот так, чтобы не причинить боль, а освободиться, Ева. Вот сюда, видишь? Потому что твои удары для опытного воина почти неощутимы. Или скрести руки, вот так, резко опустись и вывернись. Бить, как ты это делаешь, бесполезно.
— Вы что, каменные? — застонала я. Даже у меня рука заболела, а ему хоть бы что!
— Арманцев учат терпеть боль, — спокойно пояснил он. — Попробуй еще раз. Давай.
Снова моментальное движение, и я прижата к твердому телу. Попыталась сделать то, что он показал, скрестила руки, одновременно резко приседая и выворачиваясь. Отпрыгнула и довольно посмотрела на арманца.
— Неплохо, — кивнул он.
— Только вряд ли поможет, если в руках нападающего будет клинок, — протянула я и покосилась на Линтара. Конечно, я не намекала, просто так говорила… Он хмыкнул и вытащил из плечевых ножен узкий кинжал, подбросил на ладони.
— В этом случае тоже есть возможность освободиться, — протянул он и приподнял бровь. — Научить?
— Научи, — азартно выдохнула я. Сделала шаг к нему, ожидая уже привычного броска. Арманец снова подкинул кинжал, и я безотчетно перевела на него взгляд, и в тот же миг Линтар переместился, дернул меня и, схватив падающий клинок, прижал к моему горлу.
— Ты меня обманул! — возмутилась я.
— Конечно, — он прижал меня сильнее. — И это самое главное правило, Ева. Если хочешь выжить, забудь о правилах. Обмани, вывернись, ударь в самое уязвимое место, и тогда сможешь победить.
Я стояла, боясь дышать и чувствуя на шее холод стали. На миг даже мелькнула безумная мысль, что арманец все это время играл, и сейчас просто убьет меня… Он разжал руки, развернул меня, заглядывая в глаза.
— Испугалась?
Я хлюпнула носом, мои глаза увлажнились, а губы задрожали.
— Ева! Ты что, плачешь? — подозрительно спросил он.
Я мотнула головой, опустила взгляд и попыталась отвернуться.
— Ева! Вот же дерь…
Протяжный жалостливый вздох, потом я чуть отклонилась назад, а когда он потянулся ко мне, одним движением выхватила кинжал из его поясных ножен и уткнула кончик в его грудь.
— Кажется, я усвоила урок, — насмешливо улыбнулась я. Глаза арманца вспыхнули красным пламенем, и он подался ко мне, усмехаясь.
