Четвёртая (СИ) - Нагорная Екатерина

У дверей Ийрим споткнулась о тела стражников. Одному размозжили голову, второго зарубили. Кто и за что? Она охнула и бросилась ну улицу.

Король в полном парадном облачении замер, глядя на Ворота юнлейнов. Ийрим схватилась за стремя, но Толфред даже не вздрогнул. Как и все остальные, кто его окружал. Каждый из воинов смотрел в сторону ворот. Ийрим металась между лошадиных копыт, звала, но ни один не повернул головы.

Она хотела спросить у Байвин, но той на площади уже не было, как и всей её свиты. Оставалась Сольге. О том, что её в замке нет, Ийрим, конечно же, не знала, да и бежать, если честно, было больше не к кому. Но в Детское крыло она так и не попала.

— Ох, Сольге, я ведь даже не заметила, что эти твари, птицы, никуда не делись. Стоило мне только отойти от лошадей, как они бросились на меня. Вопили, царапали когтями, били крыльями, кажется, даже кусались. Я спряталась под помост. Хотя, может, так даже лучше. Твою дверь ломали два южанина: один такой злой, всё скалился, и другой — толстый, он раньше у Врат Альез стоял. Только вот ничего у них не получалось.

«Ещё бы! — подумала Сольге. — Слугам Уллы было настрого приказано запереться на все засовы и не пускать никого, кроме меня и Янкеля».

— Они так кричали и ругались, — продолжала Ийрим, — пытались выбить дверь, даже, кажется, поджечь, но всё зря. Уж не знаю, кто им приказал, но вдруг они отошли. И снова запели птицы. Так нежно-нежно. А потом раздался удар, потом ещё и ещё, как будто кто-то рубил дверь изнутри. Он и рубил. Хендрик. Когда от двери остались одни щепки, он замер на пороге.

— Откуда у Хендрика топор? Охрана же была с дубинами, — шёпотом спросил Шо-Рэй у Янкеля.

— Улла велела принести, на всякий случай, — так же тихо ответил тот и обратился к Ийрим:

— А девочка, госпожа Ийрим? Там была девочка?

Та покачала головой. В этот момент Ийрим не повезло — её заметили. То ли шевельнулась она слишком резко, то ли птицы выдали, но злой южанин вытащил её из-под помоста и поволок прочь. От ужаса Ийрим снова лишилась чувств. Очнулась в какой-то каморке, где её, связанную, но невредимую, и нашёл Шо-Рэй.

Глава 15

— Где их теперь искать? — растерянно проговорила Сольге. — И зачем они вообще…

— Давай сначала разберёмся с «где», принцесса, — перебил её маг. — Благо, следов у нас достаточно.

— Согласна. Ийрим, ты…

— Я поеду с вами, — заявила наложница короля и только что не вцепилась в руку Сольге.

— Нет! Кто-то должен остаться здесь.

— Да! — крикнула Ийрим и расплакалась. — Позволь мне поехать, Сольге. Я не ради того, чтобы королевой… Я ведь люблю его, Толфреда…

Шо-Рэй закатил глаза, Сольге фыркнула — теряли время. Как давно ушла армия Октльхейна во главе с королём, Ийрим сказать не смогла — не знала — но что-то кричало внутри, что нужно торопиться. Янкель сходил в Детское крыло и привёл сначала одну няньку Доопти, потом другую. Парой коротких пощёчин маг излечил их от истерики — у него это неплохо получалось — и велел найти Уллу. Уж она разберётся, что нужно делать, и за порядком присмотрит.

Потом ждали, пока Ийрим заберётся на лошадь посланника Горто. Зрелище было жалкое — верхом возможная будущая королева ездить не умела. Выругавшись под нос, Шо-Рэй схватил её за руку, затянул на вороного позади себя и поморщился — Ийрим вцепилась в него так, что стало трудно дышать.

***

Спрятать одну армию, наверное, можно. Спрятать армии всех известных государств разом — дело невыполнимое. На первый лагерь путники наткнулись спустя всего пару часов пути.

Откуда пришли эти темнокожие воины в ярких цветных одеждах, не мог сказать никто. Разглядывали их издалека — мало ли. Но, как вскоре оказалось, бояться было нечего.

Следующий лагерь сперва никто не заметил. Низкорослые полуголые воины, вооружённые короткими копьями и дубинками, почти затерялись в зарослях кустарника. Лошадь Янкеля шарахнулась, чуть не наступив на одного, стоящего с краю. Шо-Рэй выхватил нож. Ничего. Человечек даже не двинулся.

— Интересно, — сказал Янкель, быстро проверив лагерь, — они все словно застыли. И смотрят в одну и ту же сторону.

— Как Толфред и все наши воины, — всхлипнула Ийрим.

То же самое было в следующем лагере, и в следующем, и в следующем…

Странные это были лагеря. Ни костров с булькающими над огнём котелками, ни палаток, ни воинов, собравшихся кружком, чтобы потравить байки да похвастаться подвигами. И тихо. Было очень тихо. Только странный, едва слышный шумящий звук.

— Они дышат, — прошептала Сольге, — прислушайтесь…

И правда, все воины дышали одновременно, словно по приказу — вдох-выдох, вдох-выдох… Это было так жутко.

— А вы заметили, что среди этих людей нет ни одного военачальника или правителя? — спросил Шо-Рэй после того, как они проехали очередной лагерь — в этот раз было вполне себе знакомое войско Раймини. — Что говорит тебе на это твоё чутье ищейки, Янкель?

— Чутье молчит, но здравый смысл подсказывает, что ответ мы узнаем, если поедем в том направлении, куда смотрят все эти воины, — откликнулся тот.

С каждым новым лагерем продвигаться вперёд становилось всё сложнее. Если сначала лошади, хоть и косились на замершие фигуры, но легко проходили между ними, то чем дальше, тем плотнее стояли люди, и сдвинуть с места хотя бы одного было почти невозможно. «Колдовство, злое колдовство», — беспрестанно повторяла Ийрим, и Шо-Рэй, хоть и раздражённо морщился, но склонен был согласиться с королевской наложницей. И дыхание. Одновременный вдох и выдох тысяч и тысяч статуй в неподвижной тишине леса наводил ужас, нагонял дрожь. Если сначала путники старательно объезжали замерших людей, опасаясь задеть или растоптать, то вскоре церемониться перестали и обращали внимания на воинов не больше, чем на кусты и деревья.

Люди стояли всё плотнее. Пришлось бросить лошадей, потому что пробиваться верхом сквозь этот строй было всё равно, что пытаться пройти сквозь камень.

Янкель никак не мог найти подходящую привязь.

— Не стоит. Варшиму позаботится о них, — сказал ему Шо-Рэй, потрепал гриву своего вороного, что-то прошептал ему на ухо и повернулся к спутникам — Идём.

Границы между разными армиями стёрлись, ряды смешались. Воины стояли вперемешку, но так плотно, что иной раз было проще пробиться сквозь колючий кустарник, чем просочиться между двумя людьми.

Первым шёл Шо-Рэй, как самый рослый и сильный, за ним — Сольге и вцепившаяся в её руку Ийрим, Янкель замыкал этот отряд, ругаясь себе под нос, но при этом не забывая поглядывать по сторонам — возможно, однажды ему придётся описать это приключение во всех подробностях. Слишком уж много бедствий принесли тайны и умалчивания об истории этого мира.

***

— Прости меня, Сольге, — пропыхтела Ийрим, пробираясь между двумя крепкими северянами.

— За что? — разговаривать не хотелось, но мало ли, что ещё могла вспомнить эта девица.

— Я рассказывала про тебя Байвин. Подслушивала и рассказывала. И про ваше путешествие, и про поиски… Только про него, — Ийрим кивнула на мага, — не сказала.

— И как долго? — Сольге задохнулась и остановилась.

— Пока она… Ну, пока она не приказала тебя… выпороть… С тех пор я ни слова, правда, ни слова…

— Дура! — стряхнув в ярости руку Ийрим, Сольге рванулась вперёд, обгоняя Шо-Рэя. — Дура! Дура! Дура!

Она резко остановилась и обернулась:

— Почему? Чего тебе не хватало?

Ийрим давилась слезами:

— Она обещала выкинуть меня из замка. Или даже продать… А я… я… Как я без Толфреда? Я же его люблю, как я без него?

Сольге молчала. Любит. Она его любит. А Горто, возможно, остался бы жив, если бы кто-то не трепал своим языком. Да и мало ли, что могло пойти иначе, если бы… А теперь Толфред, Хендрик, даже эта дурочка Доопти, раз уж та она дорога Янкелю, где они теперь? Что с ними?

Под руку Сольге попалась рукоять ножа стоящего рядом северянина. Один шаг, один взмах — и может быть станет легче? Не так больно?