Леонид Турбин - Ничейная земля. Никополь (СИ)
Её лицо осветилось милой улыбкой.
— Муж очень много о тебе рассказывал… — но тут Ника встретила взгляд мужа — Всё, всё, уже иду стелить.
Посмотрев в след уходящей наверх жены, Ратик повернулся Сенгуру, на этот раз голос был уже серьёзнее.
— Ты никогда просто так не появляешься, — почти шёпотом сказал он, словно опасаясь подслушивания, — Опять что-то задумал, старый чертяка…!?
— О нет, я просто пришёл в этот город: сходить на рынок, оружие посмотреть, да и так, слухи послушать, — он опёрся о стену, — Недавно провернул одно дельце и деньги, малость, водятся. К тому же я не женат, в отличие от тебя, и мне скучно дома сидеть, хотя дома то уже не осталось. В прошлом году его сжёг один разозлившийся на меня маг огненного ордена. Так что время ходить по ничейной земле у меня есть… А тут в таверне, — Сенгур дотронулся до разбитой губы из которой вновь просочилась кровь, — сам видишь…
В этот момент голос Ники сверху сообщил, что постель для гостя уже готова. Оба мужчины встали и пошли в комнаты. Гостевая спальня находилось рядом со спальней хозяев, но, судя по застоявшейся чистоте, давненько в ней никто не останавливался — только что зажженная свеча пахла не только горелым воском, но и сгоравшей пылью. Сенгур отложил в сторону лёд и начал стаскивать с себя одежду. Синяя накидка быстро оказалась сброшенной на пол, а вот кольчуга уже была аккуратно повешена на спинку стула. Поверх кольчуги легли штаны и пропахшая потом нательная рубаха. Сенгур вновь взял узелок со льдом и приложил его к глазу. В таком положении он бухнулся на кровать.
Перед глазами мелькали воспоминания из прошлой жизни, клонившие в сон, но растекавшаяся вода не позволяла уснуть — Сенгуру пришлось положить под голову полотенце, дабы не залить водой подушку. Наконец, когда льда не осталось, полотенце обрело своё место на тумбочке, и Сенгур закрыл глаза. После долгих месяцев скитаний по этому свету и такого весёлого, как сегодня, вечера, мягкая перина показалась Сенгуру просто частичкой рая на земле. Несколько мыслей ещё пытались поселиться в его уставшей голове, но не успели — он почти мгновенно заснул, словно провалился в бездонную чёрную яму…
… Сенгур! Слушай меня… Ты выбран… Ты должен… Нарэн-Кур
Неизвестный жуткий голос повторял это всё снова и снова. Чёрные скалы сжимались где-то сзади, заставляя идти вперёд к этому красному свету, к которому вообще-то и не хотелось идти. Но скалы заставляют, застынешь на месте — и будешь раздавлен. Так что вперёд, вперёд… Шаг за шагом он приближался к этому багровому пламени…. Рядом фигура в красном балахоне. ГОЛОС всё сильнее, похоже, он исходит от этой фигуры. ГОЛОС прожигает всё изнутри, он исходит отовсюду, кажется, ему нет конца и нет начала. Он — всё, он — везде и всюду — в камнях, в пламени, в голове, в фигуре.
… Сенгур! Слушай меня… Ты выбран… Ты должен… Нарэн-Кур… На земле появился тот, кто может открыть врата. Открыть врата….
Фигура исчезла, грохот рушащихся скал перекрыл ГОЛОС. Камни под ногами разверзлись и полетели в низ, в пропасть… Ещё мгновение…
— Сенгур, проснись, что с тобой!!!?
Сенгур подскочил, вытирая со лба стекавший тонкими холодными струйками пот, и тяжело дыша. Глаза его были наполнены ужасом, судорожно бегали по комнате, как бы ища эту загадочную фигуру в красном балахоне.
— Нет, ничего, это… сон, просто сон — сказал он, немного переведя дух.
Перед ним стоял Ратик. Видимо солнце уже встало, так как одет он уже явно не для сна. Штаны из волчьей кожи были явно куплены у роинов на рынке старого форта, — только там торговали мастера, умевшие шить лёгкую и прочную одежду из волчьих шкур. Так же на нём были сапоги, сделанные из шкуры герануса и оббитые мелкой драконьей чешуёй — в таких сапогах можно и по гвоздям ходить, и по раскалённой земле соляной пустыни. На массивном торсе красовалось множество старых шрамов, — от когтей, мечей, стрел…
Ратик выглядел немного растерянно:
— Что, кошмар приснился? Ты тут кричал во сне как шакал бешенный. Я вот и прибежал. Кстати, ты ещё и Нику испугал.
— Прости, просто такого я давно не видел. Будто наяву, — успокоился гость.
— Ладно, иди, умойся, и пойдём за стол. Уже обеденное время. Мы не стали тебя будить, вчера ты нажрался как свинья, припёрся ночью пьяный в хлам…, — Ратик осмотрел своего гостя, — Ну вот и хорошо, синяка не будет — вовремя тебе лёд приложили, а губу до свадьбы заживёт.
Ратик уже было собрался уходить, но тут остановился на мгновение и вновь повернулся к Сенгуру.
— Да, и ещё, на сегодня у меня назначена встреча с Нааром. Ты его помнишь?
— Ну, как же не помнить!? — радостно сказал Сенгур, — буду рад его видеть!
— У него разговор какой-то есть, так что ты как раз кстати, этот друг жить не может, если куда ни будь не вляпается. Он прилетел вчера днём словно чумной, сказал, что нарыл что-то интересное в библиотеке и это что-то пахнет неплохим заработком. Купишь себе дом и остепенишься.
— Это хорошо…. Одевайся и спускайся, всё чистое, а то воняло хуже некуда… — Ратик кивнул в сторону стула и вышел.
На спинке стула аккуратно висели штаны и рубашка. Они были постираны. Видимо Ника проснулась рано и постирала. А так как сейчас дни тёплые, то одежда уже успела высохнуть. Тщательно одевшись, Сенгур спустился вниз.
На столе стояла тарелка с большим количеством свежеиспеченных блинчиков, варенье, листья какой-то не очень понятной травы и чайник со свежим чаем. Ника действительно вкусно готовила. После завтрака хозяин долго рассказывал своему гостю о том, какие чудеса его супруга творит на кухне. Сенгур умел слушать, а между делом думал о том, что ему тоже до смерти надоела такая жизнь: это бесконечное бродяжничество по ничейной земле, поиск случайных заработков.
Он думал о том, что на самом деле терпеть не может этих хамоватых вояк роинов, всякие маги начинают вызывать только раздражение своими напыщенными фокусами, паломники и священники своими проповедями наводят исключительную тоску и так далее. А теперь, глядя на своего сидящего напротив закадычного друга, который из бесшабашного юнца вдруг превратился во взрослого мужчину, он понял, что ему действительно хочется от этой жизни — маленький уютный дом, заботливую жену, кучу бегающих рядом детишек…
— Ты меня вообще слушаешь? Я тебе рассказываю, а ты в облаках над западным морем летаешь.
Этот неожиданный возглас прервал раздумья. Мгновенная пауза переросла в смех обоих.
— Э-э-э… прости, задумался. Так о чём ты говоришь, о пирогах с тушёными грибами?
Смех только усилился и оба долго не могли остановиться…. Успокоившись, друзья ещё немного поговорили о прошлом и настоящем, но вскоре Ратик прервал беседу:
