Андрей Чернецов - Хлопотный выигрыш
— А я — вообще… — заверила Лерна, скользя взглядом по их тарелкам.
Яичница с беконом и красным перцем вызвала у неё тошноту, а обе бутылки минералки "Великий лес" были уже опустошены. Не только её в это утро, или скорее день, мучила жажда.
Йерсигг встал и подошел к сияющей начищенной медью и никелем барной стойке.
— Четыре "Гномьего бархатного", — икнул, доставая деньги.
— А он сильно изменился… — протянула Лерна.
— Ну, мы все не помолодели, — Замолла поправила челку.
Йерсигг вернулся с бутылками и стаканом для Лерны.
— Здесь что, едут все наши? — уточнила та, оторвавшись от бутылки. — У нас экскурсия?
— Да нет, только мы. Придется, видно, рассказать ей все, что было, с самого начала! — вздохнула Ре, обращая свои синие глаза к пейзажу за окном.
— Мы с тобой поехали в загородный ресторан на твоей машине на встречу выпускников, это-то хоть ты помнишь? Ты тогда еще трезвая была.
— Не-а… — наморщила лоб, пытаясь извлечь хоть что-то из глубин замутненной памяти.
— Это уже хуже… — брюнетка продолжала изучать мир за стеклом, — ты хоть помнишь, как я нашла тебя в Вардаре в твоем детективном бюро?
— Ага! — обрадовалась Лерна. — Припоминаю…
— Вот! — не менее радостно откликнулась подруга. — Этим же днем мы отправились в ресторан "У Дракона", который на острове. Этого ты, конечно, не помнишь? — справилась участливо.
Лерна в ответ отрицательно покачала головой, и добавила еще пива — живительный напиток прогонял тяжесть абстинентного синдрома.
— Ну, так вот, приехали мы в этот кабак, и тут-то все и началось… — сделала паузу Замолла.
— В смысле? — напряглась девушка.
— Ты сама не верила, что соберется много наших… да и я была убеждена, что будет менее половины. Но не тут-то было… Боже мой! Лерна, явился почти весь наш выпуск! Представляешь?
— Да ты что?! — удивилась та, словно её не было на пирушке.
— Точно говорю! Все! Как же мы радовались! Плакали, целовались, обнимались! Спрашивали друг у друга, как сложилась жизнь, карьера? Ну, мужчины вспоминали дуэли, пьянки и прелестниц из университетских кабачков, дамы хвастались мужьями, детьми и любовниками, но потом все переключились на тебя…
— На меня? — изумилась. — С чего бы это?
— Лерна, ты блистала! Все так веселились, глядя на тебя! — Замолла сложила руки на груди, с восхищением пялясь на старую подругу.
— Да, ты была звездой, — кивнул Йерсигг, — это твое голубое с серебром платье, длинные волосы… Кстати, где оно? — спросил вдруг.
— Ты меня спрашиваешь? — поежилась Лерна. — Я даже не знаю, чей это пиджак.
— Пиджак Рея Алкана, — Йерсигг выпустил сигаретный дым в потолок и задумался, словно вычисляя, кто мог покушаться на голубое платье девушки.
— Ты, Лерна, выделялась в нашей толпе, — продолжила Ре, — как павлин на птичьем дворе. Ты абсолютно не постарела, ни на фунт не поправилась, и морщин на лице у тебя не прибавилось. Девчонки с завистью рассматривали тебя, шептались, что… ну, извини, конечно, что эльфинарка она и есть эльфинарка…
Девушка поморщилась, слегка задетая бесцеремонностью однокашников.
— А потом… Потом Орелла, ну, ты же знаешь Ореллу, нашу главную сплетницу, она и начала войну против тебя.
— Войну? Так вот почему я ничего не помню! Меня что, огрели по голове?! Сколько ударов я выдержала? И самое главное, как я отомстила Орелле?
— Нет, что ты, до такого, слава Богине, не дошло. Но она стала нашептывать про тебя всякие гадости. Ты же знаешь Ореллу. Пошлая девица, — махнула рукой брюнетка и заковыряла вилкой в салате. — Ты пользовалась успехом у всех мужчин, все приглашали тебя танцевать. А Орелла все нашептывала, что ты только на вид такая гладкая и что, мол, бурная жизнь тебя укатала и… ну, понимаешь, в общем… Ты это услышала и…
— Чего? — не поняла Лерна.
— Видишь ли, ты уже много выпила, расслабилась, — отвела глаза Замолла, — да что там ты?! Все были на ушах!
— Что я сделала? — не хотела верить Лерна жуткой догадке.
— Для начала ты исполнила стриптиз на подиуме, согнав оттуда танцовщицу, — ухмыльнулась Замолла.
— Стриптиз?! — ужаснулась сыщица.
— К сожалению, да… Видит Богиня, Лерна, я пыталась стащить тебя со сцены, но какое там… Тебя просто занесло, не переживай, бывает… Но на тебя в тот вечер напала мания величия. Затем ты… ты только не пугайся, задрала на Орелле платье и начала отпускать комментарии про её лишний вес и целлюлит. А когда кавалер Ореллы попытался её защитить… Нет, ты не пугайся, он жив и даже почти не покалечен!
— Какой кошмар! — эльфинарка закрыла лицо руками.
— Да нет, не все так плохо, — успокоила ее Замолла. — Правда, потом началась жуткая драма с битьем лиц, посуды и крушением мебели.
— В этом я тоже виновата?!
— Частично, — процедил Йерсигг. — Я тоже руку приложил, защищая тебя от попытавшегося вмешаться персонала. Тот официант да еще швейцар… — мужчина посмотрел на ободранные костяшки кулаков.
— Ужас… И кой чёрт понес меня на эту встречу! Молодость вспомнила, называется, хвост Ургота! — поежилась Лерна, тоскливо глядя в окно.
Тут частный сыщик взял в ней верх над потрясенной дамой.
— Извините, но вся эта заварушка не объясняет, почему мы едем в Карулу? Стоп! Мы в бегах?! Нас разыскивает полиция?
— До этого не дошло. И, кстати, ты же ничего не помнишь, откуда знаешь, что мы едем в Карулу? — поинтересовалась Ре, проявляя чудеса дедукции.
— Спросила, — буркнула девушка.
— Ох, ладно. После погрома ты поймала Унтраста…
— За что? — встревоженно осведомилась Лерна.
— За руку, успокойся. Он отпустил довольно рискованный комплимент на тему, что не прочь бы заполучить тебя… Вполголоса, но ты услышала… И сказала, что у него не хватит удачи на такую, как ты. Он предложил в ответ испытать удачу, и вы сели играть в карты… В этот новомодный сианьский покер. Он как раз приперся с биржевых торгов — с полным портфелем всяких ценных бумаг.
Эльфинарка внутренне похолодела, ибо в чем-чем, а в картах ей не везло никогда. Более того, она помнила предсказание Лесного Оракула, гласившее, что карты перевернут её жизнь.
С обреченным облегчением подумала, что, по крайней мере, девственность, как в идиотских дамских романах, она проиграть не могла, потому как утратила её уже скоро как лет двадцать при обстоятельствах, о которых сожалеть не приходилось.
— …Но когда ты на седьмом кону отыграла у него триста тысяч, он спохватился и даже протрезвел, предложив выйти из игры при своих. Но ты верещала, как нарагарадская гарпия, и требовала доиграть до двенадцати конов, как полагается в сианьском покере! И вы доиграли. Ты раздела его начисто.
