Яна Чёрненькая - Сказки древнего леса
- А знаешь ли ты, что он был родом из Галича? Звали его Юрий. Это потом, когда он стал монахом, его нарекли Григорием или Гришкой. Юрий этот принадлежал к знатному литовскому роду Нелидовых. К тому времени род, увы, обеднел. Кличку Отрепьевы Нелидовы получили от Ивана Третьего, мол, ходят в отрепьях. Отец Юрия, Богдан, имел поместье в Галиче и служил сотником в стрелецких войсках. В Смутное время Галич, не без участия Гришки Отрепьева, был захвачен поляками. Поднялось восстание. Поляки прислали карательную экспедицию, город горел, из населения кого перебили, а кто-то спасся в лесах. Благодаря тому, что Галич в то время находился на оживленном торговом тракте, его вновь отстроили. И он продолжил свое развитие. Увы, постепенно путь в Архангельск, который ранее проходил через Галич, переместился к Костроме и Ярославлю. Город стал терять свое значение. Тем не менее, сейчас в Галиче живет около двадцати тысяч человек, а до революции их было не более семи тысяч. Кстати, справа как раз и находится Шемякина гора, смотрите!
Василиса с Димкой приникли к стеклу. Гора и впрямь была крутая и высокая. Казалось, что тропинки, ведущие от ее подножья к вершине, располагаются чуть ли не вертикально.
- А что, там, правда, зарыт клад? – не выдержал Димка.
- Про то, наверное, один Шемяка и знает, - улыбнулся отец. – Но легенды ходят, что правда, то правда.
- Расскажи! – жалобно попросил охочий до кладов Димка.
- Говорят, будто награбленные сокровища Шемяка погрузил на корабль, да закопал на том самом холме, который мы только что проезжали. Но не просто закопал, а заклятье положил. Добыть тот клад можно, лишь поставив на вершине холма двенадцать молодцов, да двенадцать жеребцов, да сказать условную фразу. Тогда молодцы и жеребцы уйдут в землю, а клад на корабле поднимется. Впрочем, есть похожая легенда про того же Шемяку и про клад на озере.
- А там что? – ухватился за его слова Димка.
- По преданию, в озере Нерон тоже таится клад. И тоже на корабле, точнее, на кораблях. Клад, разумеется, охраняет заклятье. И тоже страшное. Чтоб его добыть, нужно закапать в землю своего сына-первенца. Тогда корабли, груженные драгоценностями, поднимутся со дна озера…
- О! Пап! Димка у тебя ведь первенец, да? – хитро спросила Василиса.
- Да, ты родилась второй.
- Давай, может быть, закопаем его, да клад получим! – предложила ехидная девочка. Димка тут же дернул ее за волосы, чтоб не говорила лишнего.
- Димку закопать нам мама не даст, - честно предупредил отец и посмотрел на улыбающуюся жену, слушавшую их разговор.
- Не дам, - ответила она. – Шемяке это сделать жена не позволила, а чем я хуже?
- Вот так всегда – в лучших чувствах, - нахмурилась в шутку Василиса.
- А что, Шемяка хотел закопать своего сына? – поинтересовался Димка.
- Легенда говорит, будто Шемяка был охоч до сокровищ. И он действительно хотел пожертвовать своим сыном, чтобы получить спрятанный в озере клад. Говорят, будто бы корабли даже показались наполовину из воды, да только мать мальчика не пожелала смириться с этим и вытащила сына из ямы. Разумеется, корабли тут же и пропали.
- Обидно, - шмыгнул носом Димка. – Но зато никто не пострадал, - добавил он, опасливо поглядывая на сестру.
Между тем автобус выехал из города и покатился по пыльной дороге, все еще окутанной остатками утренней туманной дымки. По обочинам сначала появился густой кустарник, вдалеке показался темный лес. Дети с восторгом смотрели, как мимо них проносятся поля, холмы и маленькие, словно вышедшие из сказок, деревеньки. Покосившиеся домики, сараи, полуразрушенные церквушки, пасущиеся козы и овцы… А на заднем фоне неизменно маячила темная громада леса. Казалось, будто мановением волшебной палочки их автобус перенесся в те времена, когда не было ни телевизоров, ни компьютеров. Даже машин, и тех тоже не было. Разве что только вот этот, старый, словно весь этот мир, ПАЗик, всегда колесил по пыльным дорогам, соединяя в единое кольцо прошлое, настоящее и будущее.
Когда приходишь в гости – здоровайся!
Проехав по городу, автобус собрал еще пассажиров. В салоне стало тесно и душно. Хорошо хоть кто-то догадался открыть форточку, и врывающийся в нее встречный ветер тут же затеял веселую игру с тряпичными клетчатыми занавесками на окнах. Вскоре автобус свернул со старого шоссе на проселочную дорогу, и лес, до того казавшийся далеким, обступил трассу со всех сторон. Высокие сосны, темные, раскидистые ели странным образом перемежались с белыми клиньями березовых рощ. Порой лес немного отступал от дороги, оставляя место болотинам. Впрочем, даже там, в воде, росли деревья – пусть и чахлые, и не такие высокие.
Пассажиры автобуса говорили громко и почти скороговоркой, при этом все время окая. Их произношение показалось детям очень странным и оригинальным. Василиса и Димка тут же решили, что, наверное, так и должны были говорить все сказочные жители.
Бесконечной стеной вдоль дороги тянулись сосны, ели, березы. Иногда, впрочем, лес уступал место полям. Нет, он не исчезал совсем – он лишь немного удалялся от дороги, темным заслоном деревьев обрамляя пространства, засеянные пшеницей, кормовым горохом или люцерной. Лес говорил: «Здесь вы можете сажать то, что вам нужно, но дальше – моя территория, мои владения».
Иногда ПАЗик останавливался, высаживая людей. Не всегда было понятно, куда они направляются – остановка из четырех бетонных плит, лес и тропинка, ведущая куда-то вдаль. Ни домика, ни сарая – ничего. Зачем же люди здесь выходят?
Василиса задала этот вопрос отцу. Тот улыбнулся и рассказал, что деревни могут находиться в нескольких километрах от остановок, и пассажиры, выйдя из автобуса, еще долго идут пешком.
ПАЗик в очередной раз остановился, и родители начали готовиться к выходу. Сделать это было мудрено, так как людей хотя и стало поменьше, но не так, чтобы слишком. Впрочем, водитель никуда не торопился. Он спокойно дождался, когда Василиса, Димка и их родители выйдут, и лишь потом так же лениво закрыл двери и продолжил свой путь.
Там, где вышли путешественники, даже остановки не было – только маленькая лавочка, на которой, видимо, можно было сидеть в ожидании своего автобуса.
Чуть поодаль виднелись два старых дома. Один, ближайший – был очень большим и горбатым, словно от старости у него болела спина.
- Вот и наш дом, - сказал отец, указывая на горбатое строение.
- А почему он такой… странный? – спросила Василиса.
- Увы, фундамент проседает, - ответила ей мама. – Вот одна часть и сгорбилась.
- Надо будет его поднять, да, боюсь, дерево не выдержит, - вздохнул отец. – Больно старое тут все. Пусть уж так пока будет.
