Мастер Чэнь - Любимая мартышка дома Тан
— Извини, что разбудил тебя, дорогой друг, — смиренно сказал я. — У тебя был, наверное, тяжелый день.
— Я не спал, хозяин, — негромко и сдержанно отвечал Сангак. — Я размышлял.
— О несовершенстве этого мира? — поинтересовался я, поудобнее прислоняясь к еще теплому стволу.
— Я думал о баранине, — вздохнул Сангак, продолжавший стоять в ожидании моего жеста, который разрешил бы ему сесть. Дождавшись его, он поместился на краешке моего ковра так, чтобы я видел его лицо, нежно обнял обрубок своей левой руки правой кистью и продолжил: — Я думал о том, почему из всех скотов нашего мира именно баран так прекрасен, почему именно его мясо стоит выше всех прочих. Оно не расплывается на зубах в кашу, как у какой-нибудь мелкой птицы, и не делится на толстые жилы, как у быка. Оно как раз правильное для зубов и языка. А аромат! Вот как мне добиться аромата настоящего барана, к которому мы с вами привыкли дома, который мне и сегодня постоянно снится? Что не так с баранами здесь, в этом проклятом городе? Почему лучшее, что в этой империи можно сделать с бараном, — это поступить с ним так, как это делают люди Инда?
— Обвалять в имбире с чесноком, смешанными с кислым молоком, и оставить на ночь? А потом долго запекать в глине?
— Именно так, хозяин, — с той же осторожной сдержанностью проговорил Сангак. — И, кстати, хотя я знаю ваши привычки — не есть много по ночам, но если вы захотите чего угодно, вообще чего угодно, включая и плов, то вся кухня на ногах и давно ждет вашего приказа… Но я подозреваю, я даже уверен, что вы закажете…
— Фрукты, — подтвердил я. Сангак в этот же миг снова защелкал пальцами у себя над головой, как танцовщик из Дамаска, и через мгновение у меня под носом слабо повеяло ароматом настоящей согдийской дыни, благополучно пережившей зиму. Она бы буквально плавала в тягучем соке, если бы не была переложена кусочками льда. Сангак в очередной раз оправдал свою репутацию.
— Можешь ли ты представить, друг мой Сангак, что меня этой ночью посещают совсем другие мысли, не о баранине, — дал я ему сигнал к началу серьезного разговора. — Но я вижу, что ты был предупрежден о моем приходе, если успел распорядиться даже нарезать дыню… — Букар поднял тревогу, увидев убитых охранников — двух на воротах, одного в караульном помещении у кухни, — бесстрастно начал докладывать Сангак. — И не обнаружил вас нигде в доме. Послал всадника ко мне сюда. Я немедленно отправил к вам «умниц». Они уже, думаю, прибыли в ваш дом и работают. Тем временем я тут немножко подумал и решил, что если вам пришлось по каким-то причинам скрыться из дома, то вы либо затаитесь где-нибудь до утра, либо сразу появитесь здесь. Ну, а если случилось что-то похуже, то утром надо будет идти к городской страже. Но я отдал все распоряжения, исходя из лучшего варианта. И усилил здесь охрану по внешнему и внутреннему периметрам. Охранники мне вскоре и доложили, что вы идете сюда пешком через площадь для представлений… Букар тоже здесь.
— Что ж, поговорим пока с Букаром.
Сангак снова сделал танцевальные движения единственной рукой над головой, и к нашему дереву из тени под стеной двинулась фигура моего провалившегося охранника. Голова его металлически отблескивала сединой.
Как и Сангак, хорошо меня зная, он не тратил времени на извинения, а молча ждал вопросов.
— Извини, что доставил тебе столько хлопот этой ночью, — сказал я, и от такого издевательства сероватое в свете луны лицо Букара стало попросту белым. — Начнем вот с чего: что именно ты услышал? Что заставило тебя подняться и посмотреть?…
— Шуршание, господин. Откуда-то сверху, — отвечал воин после небольшой паузы. — Похоже, кто-то был на крыше вокруг переднего сада. А потом громче, шаги и топот — тоже сверху. Я выбежал сначала в караульную и увидел, что Аспанак лежит лицом вниз, и из-под него течет кровь. Потом я побежал в вашу спальню, где вас не было, по дороге поднял людей, побежал к воротам…
— Через передний сад? — перебил его я.
— Да, господин.
— И что было в том саду?
— Ничего, — отвечал Букар после короткой паузы. — Хотя видно было, что вы именно там только что были. Ваша рукопись лежит, лампы горят, курения еще дымятся… И были следы на дорожке. Много. Я их обошел стороной.
— Дальше.
— Дальше я подошел к воротам и увидел двух убитых. Вгашфарна и Девгона.
— Как они были убиты?
— Вгашфарн — длинным тонким острием в глаз, — еле заметно содрогнувшись, сказал Букар. — Как и Аспанак в караульной. А Девгон — у него была сломана шея. И все.
— Как это — все? Больше убитых не видел? И вообще кого-либо?
— Нет. Никого.
— Совсем никого? Как интересно… Значит, это все?
— Почти, господин… Мы начали искать вас по всему дому. И когда не нашли, я вскочил на коня и понесся сюда, через город, во весь дух. Стража и не пыталась меня догнать. У них нет таких коней.
Но в глазах Букара, как я видел, было какое-то сомнение.
— Что ты еще видел, дружочек? — поощрил я его.
— Вы не поверите мне, господин… Но это шуршание на крыше… Я, естественно, после этого стал особенно внимателен к крышам — и увидел… Оно мелькнуло над черепицей у края дома, того, который выходит на восток…
— Оно — это что?
— Это был не человек, — тихо сказал Букар.
— А что же это было? Из императорского зоопарка разбежались тигры?
Букар тяжело вздохнул и, помня, что я люблю факты и не люблю преждевременных выводов, ответил:
— Фигура. Не мужчина, не женщина. Прыгала по крыше. Седые длинные волосы. Черное лицо. Двигалась не так, как движутся люди. Я видел ее буквально мгновение. Шла на восток, по черепице.
Сангак шумно выдохнул и замер, ожидая моей реакции. Он хорошо знал, что я думаю, когда моим людям мерещатся демоны, духи и дэвы. Или известная всей столице ведьма Чжао.
— Как же она двигалась?
Букар, после раздумья, опустился на четвереньки и попытался сделать странный прыжок боком. Не было сомнений — он видел то же самое, что и я.
— Спасибо, дорогой мой Букар, — сказал я после паузы. — Ты все сделал правильно. Мы еще поговорим. И — мне очень жаль, что наши с тобой друзья погибли.
Букар подождал мгновение, как бы не веря своему счастью, потом издал что-то вроде глубокого вздоха и проворно убрался из-под дерева.
Сангак, очень даже заметивший, что ему пока никто не сказал «ты все сделал правильно», молчал.
— Что ж, — после долгой паузы подвел я итоги. — Букар услышал, как я бежал по черепице. Все, что было до того, происходило исключительно тихо. И это очень интересно. Без малейшего звука уничтожить трех воинов — это сильно… Сначала, конечно, убили Аспанака в караульной. Это сделал карлик, в одиночку. Пробрался по той же крыше, упал на шею сверху, ударил этой штукой в глаз.
