Гай Кей - Изабель
Кейт последовала его примеру.
— Это в баптистерии, — шепнула она. — Вон там. — Она показала рукой. — Вероятно, один из священников, может, сторож.
Еще один скребущий звук. Нед Марринер сказал:
— Я так не думаю.
Со всех точек зрения было бы разумнее не обращать внимания на этот шум, пойти и осмотреть красивый монастырь, потом выйти с другой стороны на утренние улицы Экса. Купить где-нибудь круассан и кока-колу вместе с этой девушкой по имени Кейт.
Однако его мать была в Судане, она улетела очень далеко от них, снова, в самый центр безумно опасной страны. Поступок Неда продиктовала смелость — и что-то еще, хотя он пока этого не знал.
Он тихо подошел к баптистерию и заглянул вниз с трех ступенек, ведущих в круглое, тусклое пространство. Он проходил мимо него, когда вошел в собор, понял Нед. Он видел восемь высоких колонн, образующих меньший круг внутри, под куполом высоко наверху, который пропускал больше света, чем в других местах собора.
— Это здесь самая старая часть, — шепнула рядом с ним девушка. — Намного старше, кажется, 500 год нашей эры.
Он хотел спросить у нее, откуда она знает так много дурацких фактов, но тут увидел, что решетку над отверстием в каменном полу кто-то снял.
Затем увидел, как из того отверстия, которое она раньше закрывала, появились голова и плечи какого-то человека. И Нед сообразил, что это не был, не мог быть священник, или сторож, или другой человек, связанный с собором.
Этот человек стоял к ним спиной. Нед поднял руку и указал на него. Кейт тихо ахнула. Человек в яме не шевельнулся, потом сделал движение.
Испытывая ощущение полной нереальности происходящего, словно это была видеоигра, на которую он случайно наткнулся, и ее никак нельзя было назвать реальной жизнью, Нед увидел, как этот человек сунул руку внутрь кожаной куртки и достал кинжал. Священники не носят кожу и кинжалы.
Человек положил его на каменный пол рядом с собой, повернув острием к ним.
Он не оглянулся. Они не видели его лица. Нед видел длинные, очень длинные, пальцы. Голова лысая или обрита. Невозможно было определить его возраст.
Стояла тишина, никто не двигался. «Это был бы подходящий момент, чтобы сохранить игру, — подумал Нед. — Затем запустить ее сначала, если мой персонаж погибнет».
— Его здесь нет, — тихо произнес человек. — Я так и знал… но он опять играет со мной. Ему это нравится.
Нед Марринер никогда не слышал такого тона. Его обдало холодом, пока он стоял в тени и смотрел на мягкий свет баптистерия.
Человек говорил по-французски. Нед очень хорошо говорил по-французски, после девяти лет его изучения дома, в Монреале. Он подумал, знает ли язык Кейт, потом понял, что знает, потому что она, как это ни абсурдно, обратилась к лысому на том же языке, словно вела вежливую беседу, словно не было никакого ножа на каменном полу.
— Кого здесь нет? Там, внизу, всего лишь древнеримская улица, правильно? Так написано на стене.
Человек не обратил на нее внимания, будто она не произнесла никаких звуков, имеющих хоть малейшее значение. У Неда возникло ощущение, что лысый — маленького роста, но трудно было сказать наверняка, не зная, насколько глубока эта яма. Он до сих пор не обернулся и не посмотрел на них. Очевидно, пора бежать. Это не компьютерная игра. Но он не пошевелился.
— Уходите, — сказал человек, словно уловил мысль Неда. — Мне уже приходилось убивать детей. У меня нет большого желания делать это сейчас. Уходите и посидите где-нибудь в другом месте. Я сейчас тоже уйду.
Детей? Они не дети.
Как ни глупо, Нед произнес:
— Мы вас видели. Можем рассказать людям…
С легким удивлением в голосе мужчина сухо ответил:
— О чем рассказать? Что кто-то поднял решетку и посмотрел на римскую мостовую? Да уж! Все жандармы Франции займутся этим делом.
Возможно, Нед вырос в слишком сообразительной семье, в некотором смысле.
— Нет, — ответил он, — мы могли бы сказать, что некто угрожал нам кинжалом.
Человек обернулся.
Он был гладко выбрит, с худым лицом. Черные длинные брови, прямой нос, тонкие губы. Лысая голова подчеркивала выступающие скулы. Нед увидел шрам на одной щеке, уходящий за ухо.
Человек несколько мгновений смотрел на них, стоящих вместе на верхней из трех ступенек, потом снова заговорил. У него были глубоко посаженные глаза; не разглядеть, какого они цвета.
— Мало жандармов этим заинтересуется, я тебе гарантирую. — Он покачал головой. — Но я ухожу. Не вижу причин вас убивать. Я поставлю на место решетку. Никакого ущерба. Ничему. Уходите. — А затем, так как они по-прежнему стояли там, больше из-за шока, чем чего-то еще, он взял кинжал и спрятал его.
Нед сглотнул.
— Пойдем! — прошептала девушка по имени Кейт. И потянула его за руку. Он повернулся вместе с ней, чтобы уйти. Потом оглянулся.
— Вы пытались там что-нибудь украсть? — спросил Нед. Его мать обернулась бы и задала тот же вопрос, собственно говоря, из чистого упрямства, сопротивляясь тому, что ее прогоняют, хотя Нед об этом не знал.
Человек в баптистерии снова посмотрел на него и тихо ответил, помедлив:
— Нет. Не то. Я думал, что… успел сюда. Я ошибся. Полагаю, жизнь придет к концу раньше, чем я сумею найти его вовремя. Или небо упадет, как сказал бы он.
Нед тряхнул головой, как собака, которая отряхивается после дождя, войдя в дом. Эти слова имели так мало смысла, что даже не показались смешными. Кейт снова потянула его за собой, на этот раз более настойчиво.
Он повернулся и прошел вместе с ней назад, туда, где они стояли раньше. У часовни Святой Катрины.
Они сели на ту же скамью. Оба молчали. В гулком, пустом пространстве темного собора они услышали звон и скрежет, а потом снова стук. Потом ничего. Теперь странный посетитель, наверное, ушел.
Нед опустил глаза на плеер у пояса. В тот момент он казался самым странным предметом, какой только можно себе представить. Маленький прямоугольник, исполняющий музыку. Любую музыку, какую пожелаешь. Сотни часов музыки. С белыми пуговками, которые можно вставить в уши и отключить все звуки на свете.
«Жизнь придет к концу раньше, чем я сумею найти его вовремя».
Нед бросил взгляд на девушку. Она прикусила нижнюю губу и смотрела прямо перед собой. Нед откашлялся. Звук получился громкий.
— Ну, если Кейт — уменьшительное от Катрина, — весело произнес он, — то мы сидим там, где надо. Ты можешь помолиться.
— С чего это… — Кейт посмотрела на него.
Нед показал ей схему и указал на название часовни. Неудачная шутка.
— Я не католичка, — возразила она.
