Михаил Высоцкий - Принцесса и арбалет. Том 1
Благодарить за это Бесса? Не собираюсь! Я не просил меня оживлять, и ничем я ни ему, ни Валере не обязан. Тем более, вернуться домой он мне все равно не сможет помочь.
С этим разобрались, а теперь, спрашивается, что дальше делать? Вести эту троицу тупиц к дракону? Много чести! Пусть сами идут, не хватало мне еще и за компанию с ними голову сложить. Тем более, будем объективными, толку от меня в незнакомом мире, без магических способностей меньше чем просто мало. Но об этом молчать! Будем делать вид…
Черт побери! Черт побери! Или у меня глюки, галлюцинации и прочие симптомы близкого психического расстройства, или это он! Мой любимый!
***
— Бесс, Федя, Лера — а вы не подскажите, вот эта штуковина за стеклом. Да, да, я именно про нее. Откуда она у вас взялась?
— Дядя Бил подарил, — своим грубовато-хрипловатым басом отозвался Федор, — Привез, подарил. Повесил. Сказал, крутая штука. Как по мне — старье! Топор — это оружие. А это так, игрушка. Висит, пылиться. А что?
— А можно посмотреть?
— Да смотри. Висит, пылиться. Хочешь? Бери. Топор — оружие. А это — старье.
***
Словарный запас Феди явно был не сильно богатым, впрочем, меня это уже совершенно не волновало. Не знаю, каким образом, но на стене, за стеклом, висел и пылился он. Мой старый добрый знакомый, арбалет с серебряными стрелами, которому, по идее, вообще не место в этом мире. Причем это не другой, точно такой же арбалет. Это именно мой старый знакомый, немало я врагов из него перестрелял, чтоб не узнать это чудо, это величайшее творение Всевышнего. Шедевр оружейного искусства. Он был лишен главного недостатка этого типа оружия — медленной скорости стрельбы. Магический по своей природе, он автоматически за доли секунды создавал из воздуха арбалетные болты, натягивал пружину и позволял вести огонь очередями, совершенно не заботясь о пополнении боекомплекта. С таким мне и дракон не страшен!
Впрочем, ни один арбалет не защитит от шальной стрелы или от предательского удара в спину. Или снайперской пули. Увы и ах. Ну да ничего, раз арбалет висит на стене, то он должен обязательно выстрелить. Желательно во врага. Закон жанра. Откуда он тут взялся, кто затащил в кусты этот рояль, это мы еще выясним. Но одно можно принять за неоспоримый факт — уж таких совпадений точно не бывает! Арбалет ждал, и ждал он именно меня. Это явный намек на то, что выпускать троицу из-под своего присмотра пока не стоит, и если не до самого дракона, то на первое время пройдусь-ка я с ними за компанию. Мир посмотрю, себя покажу. А там посмотрим, живы будем — не помрем, найдется разгадка.
В конце концов, кто я? Тварь дрожащая, или все же человек, право имеющий? Нет уж, господа присяжные заседатели. Я — маг и чародей, пусть и в прошлой жизни! Я — инший шестого уровня, я был знаком с богами, царями, халифами и генералами, я вел многотысячные армии и я штурмовал неприступные бастионы! Я спас от гибели целый мир, и хоть мне уже тогда все эти приключения осточертели до невозможности, я найду способ вернуться домой! И я найду того гада, который пожелал отправить меня на тот свет! Найду, и покажу ему, как силы добра умеют мстить.
***
— Федор, Лера, Бесс — я иду с вами.
— Спасибо тебе, воин!
***
Ну вот, один раз Лерка в щеку поцеловала, чисто дружески, а Бесс уже волком смотрит. Ох, чувствую, намучаюсь я еще с этой троицей… Ну да ничего. Как говорится, приключения начинаются!
***
Пожилой, совершенно лысый, но пока еще не старый воин сидел на пеньке. Лес, птицы поют. Цветут ромашки, лютики и одуванчики. Гриб-боровик гордо хвастается своей коричневой шапкой. По веткам прыгают белки, синевато-зеленая листва нежно шелестит, убаюкивая уставшего путника. Упрямый ежик несет на своих иголках большое и сочное яблоко. Воркуют голуби, слышны соловьиные трели. Ну и, последний штрих, ласковую траву лесной поляны в красный цвет нежно красит кровь, симметричным узором пейзаж дополняют восемь изуродованных трупов, каждый с десятком, а то и двумя, глубоких резаных и колотых ран.
Идиллия.
Усталый воин стирает со лба тяжелый трудовой пот хлебороба, только что вместо пшеницы скосившего чужие жизни, чьим-то рукавом стирает кровь со своей катаны, вкладывает меч в ножны и, устало понурив голову, придается раздумьям.
Прошло десять минут.
Пожилой воин поднимает голову. Из внутреннего кармана куртки он достает странную картинку, мятую, засаленную, но, тем не менее, яркую и очень живую. На картинке изображено пять человек — карлик с огромным топором, рано поседевший молодой мужчина с глефой и посохом, беловолосая красавица, улыбчивый молодой парень с арбалетом, и еще один человек. Человек, который пока еще жив, но которого уже не существует многие годы. Впятером, они стоят на фоне руин огромного черного замка, а в небе над ними, широко раскинув крылья, парит огромный золотой дракон.
Пожилой воин горько вздыхает, прячет картинку и тяжело встает. Он не стар, но только что он одолел восьмерку Рыцарей Ночи, легендарных наемных убийц, и сейчас ему не справиться и со взбесившейся курицей. Устало опустив лысую голову, он еще раз горько вздыхает и идет прочь.
Птицы по прежнему поют, белки прыгают, вот только ежика уже нигде не видно. Спрятался, наверно, уже в свою норку. Воин скрывается в лесной глуши.
И никто из лесных жителей так никогда и не узнал, что только что они имели честь лицезреть одного из величайших воинов и авантюристов этого мира, прославленного Била. Годы оставили на нем свою печать, но даже на пороге старости он продолжал оставаться одним из лучших мастеров клинка. И для того, чтоб одолеть его, нужна была большая сила, чем восьмерка убийц из легендарного клана.
***
— Милорд, мое почтение.
— Что в этот раз ты мне принес за лихие вести?
— Милорд… Это произошло. Мне только что пришла весть — человек с арбалетом вернулся!
— О да! Наконец-то! Я ждал этого долгие годы! Теперь он не уйдет! Ты знаешь, что делать! Мы должны ему отомстить за наш позор!
— Да, Милорд! Слушаюсь, Милорд! Мое почтение, милорд.
***
Интересно устроены люди! Объясняешь им, поясняешь, они кивают головой, поддакивают, соглашаются, а потом все равно все делают по-своему! Ну что же, такова, видать, человеческая натура. Хотите учиться на своих ошибках — учитесь, коли живы останетесь. Ошибки, они и смертельные нередко бывают.
Ну вот, например, скажите на милость, зачем Лере в поход по диким и опасным землям брать три! сундука платьев? Не одно и не два, как я обычно делаю, а целых три сундука! Она что, думает, что достаточно переодеться в бальное платье, и любые каннибалы тут же передумают ее есть?
