Камли Брайт - Талисман мага
— Что, так плохо? — скинув сумку, спросил разведчик, присаживаясь рядом с Нечистым.
— Хуже, чем ты думаешь.
— Ты ведь тогда ходил… «И не только ходил, а чуть ли на себе вытащил меня из рушившегося подземелья…» — Впрочем, разве Ральф знал о том, что мог и чего не мог Нечистый?
— Пуля… там осталась пуля.
— Дать воды?
— Торопишься от меня избавиться? — попытался усмехнуться Дэвид. — Или забыл, куда стрелял?
«В живот…»
Нет, смотреть на все это было гораздо неприятнее, чем представлял Ральф. И главное — как в такой ситуации себя вести, как держаться? Чтобы скрыть неловкость, разведчик выдернул проросшую между половицами травинку и начал было ее обкусывать, но то ли травинка попалась чересчур тонкая, то ли разведчик слишком сильно стиснул зубы… — в общем, пришлось ее тут же выбросить.
«Надо разжечь огонь!» — мелькнула спасительная мысль, благо здесь еще сохранился хворост, заготовленный месяц назад Тэном и Риу.
Дэвид, похоже, ничего не имел против: осторожно распрямившись, он повернулся и молча наблюдал за действиями разведчика, к которому вместе с привычными движениями постепенно возвращалась и уверенность.
— Зачем звал? — наконец, решился он.
— Мне нужна твоя помощь.
— То есть?
— Нужно вытащить пулю.
Крошечные язычки пламени, выраставшие прямо на глазах, жадно тянулись от прутиков к более толстым веткам, но пока лишь примерялись к ним — выглядывая то тут, то там, — словно не решаясь взяться за дело всерьез.
— Каким образом? — не в силах оторваться от этой картины, спросил Ральф.
— Одолжи свое тело.
— И всего-то! — скривился Ральф, хотя на самом деле внутренне сжался, потому что немедленно все вспомнил — каждой клеточкой своего тела, которым однажды уже пытался завладеть Нечистый.
— Ненадолго, — голос Дэвида прозвучал мягко, как будто даже просительно.
— А если я скажу «нет»?
— Тогда я здесь умру, и тебе придется самому искать тех четверых, которые носят зародыши моего сознания.
Он действительно походил на умирающего: только теперь — при свете разгоревшегося очага — было видно, насколько Дэвид изменился. Могучее тело С'каро, в котором продолжал пребывать Нечистый, будто усохло, сделавшись чуть ли не вдвое уже; и Ральф никогда еще не видел такого странного серо-пепельного оттенка — так побледнела, поблекла некогда смуглая кожа бывшего главы Серебряного Круга. В сочетании с недельной иссиня-черной щетиной это выглядело…
— Троих, — так и не сумев подобрать про себя подходящего определения, уточнил разведчик. — Одного я знаю: он из них, из Голубого Круга.
— Зато ты не знаешь, кто он, как выглядит. К тому же… — Дэвид остановился: то ли переводя дыхание, то ли не желая чего-то договаривать. — Это выгодно, Михаэль. Выгодно нам обоим! — При этих словах помертвевшее лицо Нечистого даже слегка оживилось.
— Хотелось бы верить.
— А ты поверь — поверь, а…
— Откройся, — просто так, наудачу, предложил Ральф и потому, наверное, не сразу осознал, что его собеседник перешел на мыслеречь:
«Заходи…» — устало, однако не без снисходительности согласился Дэвид. Точно легкий вздох и едва заметное пожатие плечами сопроводили его ответ, и вслед за этим потемневшие от времени стены «раздвинулись», и разведчик невольно заслонился от палящего солнца.
«Господи, да ведь это же…»
Во рту мгновенно пересохло, но белесое, выгоревшее небо не обещало и капли дождя.
«Добро пожаловать…»
«…в ад…» — машинально договорил потрясенный Ральф, вглядываясь в простиравшиеся до самого горизонта барханы.
Десять дней назад, когда разведчик случайно заглянул сюда — в еще не развернувшееся до конца сознание «зародыша», — он отметил про себя некоторую необычность, но сейчас… Грандиозность окружающего давила, потрясала и… восхищала. Без всяких объяснений и понимания — разведчик это просто чувствовал. Еще бы: к собственному — более чем тысячелетнему — опыту Нечистый присоединил также почти трехсотлетний опыт Карлоса. Сумасшествие… Ральф мог зачерпнуть целую горсть песка, но что с того, если сам он, подобно любой из песчинок, терялся в бесконечности пространства… К счастью, Дэвид продержал его здесь ровно столько, чтобы произвести впечатление.
«А ведь я мог и не вернуться…» — пронеслась в голове разведчика паническая мысль, и вслед за ней пришло четкое осознание, что в одиночку ему никогда не справиться ни с одним из четырех оставшихся «зародышей» Нечистого.
— Теперь доволен? — Дэвид пытался и не находил в себе сил отвести глаза от фляги с водой, которая висела на поясе у разведчика.
«Пустыня», — вспомнил Ральф, глядя в измученное лицо Нечистого. Дэвид умирал от жажды, потому что вода при его ранении способна убить еще быстрее, однако у него по-прежнему оставалось достаточно сил, чтобы требовать, а не просить. Тогда почему… Отвинтив крышку, разведчик осторожно смочил губы раненого — в ответ тот издал звук, похожий то ли на стон, то ли на всхлип.
— Дэвид, почему я, ты ведь можешь заставить кого угодно? — спросил Ральф, когда Нечистый снова пришел в себя.
— Тот, что является членом Голубого Круга, уже осознал, кто он — теперь либо я его, либо он меня, и тут уже ничего не поделаешь. Остальные трое находятся на той стадии, когда их еще можно просто изъять из сознания «донора», и они ничего не заметят.
— Прямо на расстоянии?
— Именно. Только вот расстояние…
— Слишком большое, — договорил разведчик. Теперь он, кажется, начинал понимать: при всем своем могуществе Дэвид умел посылать мысль на довольно-таки ограниченное расстояние, не то что Ральф, для которого и несколько тысяч километров были не помехой.
— Ну, наконец-то, — странно оживляясь, произнес Нечистый. — Вместе мы легко обезвредим этих троих и потом, если хочешь, займемся братом с Мануна.
— А потом? — усмехнулся Ральф. — Когда я буду тебе больше не нужен?
— Вот потом и посмотрим: может статься, и сговоримся… — тоже с усмешкой ответил Дэвид. — Если же не получится… — Нечистый красноречиво замолчал.
— Если не получится, то что?
— Ты мне очень нужен, но если наши пути разойдутся, придется… Впрочем, зачем? Рано или поздно головорезы из «Sunrise» прекрасно сделают эту черную работу за меня.
— Они же не дураки: за смерть разведчика их по головке не погладят, — холодно заметил Ральф. — Зачем им лишние проблемы?
— До тех пор, пока с разведчиком все в порядке. Но ты говорил странные вещи, а потом сбежал, тем самым поставив себя вне закона. Ты непредсказуем — следовательно опасен и по инструкции подлежишь устранению. К тому же, если не ошибаюсь, каратели по некоторым причинам не очень-то любят разведчиков?
