Ирина Юрьева - Радужный мост
— И это мне говорите вы, женщины?
— Матери, — сразу ответила Бельвер.
Галар был поражен. Он представить не мог, что его Рысь способна быть резкой, напористой и беспощадной.
— Она тоже мать, эта пленница.
— Это ее беда. Мы не желаем проблем. Не хотим загубить жизнь своих сыновей, — так же жестко отрезала Бьерн. — Галар, нужно сходить за ключом!
Ключ исчез. Галар несколько раз перебрал связку, но не нашел его. И ощутил, что ему стало легче дышать.
— Ключа нет. Я искал его, но не нашел, — объявил он собравшимся в зале. — Прошу обождать до утра. Утром я соберу слуг и выясню, кто его взял. Если мы не найдем ключа, будем ломать замок.
Галар не лгал, и они это поняли. Бельвер ушла к себе. Бьерн приказала устроить гостей-вирдов в комнатах замка и пошла спать. А в зале остался хозяин, несчастная пленница и Человека Двора в обществе трех «балахонов».
— Нужно ее запереть где-нибудь и пойти отдохнуть, — предложил Человек Двора.
— Нет. Ей положено быть с нами, — сухо сказал кто-то из «балахонов», и Галар не стал возражать.
— Я хотел бы поесть, — очень скоро сказал Человек Двора.
— Я прикажу подать то, что найдется, — ответил ему Галар. — Хлеб, сыр, холодное мясо. Сейчас ночь, и я не желаю будить поваров. Только вот запивать все придется холодной водой, пиво кончилось.
— А вино есть?
— Вина нет, есть настой на цветах стронга, — сухо сказал ему Галар.
— Я, кажется, слышал о нем! — встрепенулся наместник.
— Питье очень редкое, так как готовить его сложно. Мы пьем его дважды в год: в праздник Фострэ и в день Темноты.
Галар не пояснил, что напиток из стронга, дурманя рассудок, ведет за пределы реальности. Если приехал в Гальдор, так изволь разобраться, как здесь живут, сам, а не жди, что тебя, как младенца, начнут водить за руку!
— Я люблю пробовать то, чего раньше не пил, — осторожно заметил наместник.
— Действительно? Если хотите, то я прикажу принести настой, — тихо сказал ему Галар, и это было кощунством. Подать стронг пришельцам!
Слугу потряс приказ Галара, но он сумел скрыть смятение. Быстро взглянув на чужую Рысь, слуга слегка побледнел, а потом поклонился хозяину и принес стронг.
— Я надеюсь, что вы — люди умные, и вы умеете пить, — сказал Галар, едва на столе появилась бутыль.
Вкус напитка был слабенький, чуть сладковатый, на редкость приятный. Наместник, попробовав, сразу налил себе полный бокал.
— А не много? — спросил его Галар.
Тот лишь ухмыльнулся. Конкретный пример вдохновил трех других гостей, и «балахоны» наполнили чаши.
— Надеюсь, что вы не отравитесь, — с легкой усмешкой сказал всей компании Галар, едва опустели бокалы. — Хотя кто вас знает… Пить стронг так, как вы, в Гальдорхейме никто не рискнет!
Человек Двора сполз под стол сразу, не съев и куска. «Балахоны», как видно, почувствовав что-то не то, попытались подняться, однако смогли лишь слегка отползти вдоль стены, прежде чем отключились.
— И что с тобой делать? — спросил Галар пленницу.
— Выпустить, — тихо сказала она, посмотрев ему прямо в глаза.
Ее голос был резче, чем голос Бельвер, баюкавший, как ветерок в листве.
— Да? И куда ты пойдешь?
— В лес. Мне нужно успеть дать им жизнь, — осторожно погладив живот, сообщила она, словно Галар не видел, что Рысь в положении.
— Им? — удивился он.
— Им, близнецам, моим девочкам.
— Скоро зима. Пропадешь!
— Ничего. Мне бы только добраться до леса.
— А как твое имя?
— Ронн. Мою первую девочку будут звать Руни. В ней Сила гальдорских лесянок, сжигающих взглядом подземную нечисть, — ответила женщина, и Галар вздрогнул, невольно припомнив свой сон.
— Так она — синеглазка из песен? — спросил он у Ронн, хотя знал, что вопрос откровенно нелеп, как и сам разговор.
Разве может знать Ронн, кого ждет? Его Бельвер не знала!
Как будто поняв колебания Галара, Ронн поднялась и взяла со стола бутыль. Там, на самом дне, оставалось немного настоя.
— Допей его и отправляйся за ними. Когда вы очнетесь, меня здесь не будет. Меня и моих дочерей, — очень тихо сказала Рысь. — Ты не увидишь меня никогда. Помоги мне, и ты поможешь себе… Если ты мне не дашь скрыться, то не простишь себя. Три смерти, Галар! Ты можешь потом говорить, что ты здесь не при чем, но ты сам будешь знать, что виновен… Прошу тебя, выпей, и дай нам уйти!
— Нужно думать, что пьешь! Стронг не слишком похож на вино, он способен вообще лишить разума, — прямо сказал Галар, когда наместник, очнувшись, его обвинил в бегстве Ронн. — Я — в своем доме, я могу делать все, что захочу. А побег — это ваша проблема. Не я поймал «ведьму», не мне сторожить ее. Ты предлагал запереть эту женщину — твои дружки отказались. Вот с них и спроси свою Рысь!
— Ничего, мы поймаем ее, эту погань, — сказал Человек Двора. — Только возьмем собак!
— Можешь брать целую свору, но только своих. Моих я вам не дам, — сообщил Галар с тайным злорадством.
Теперь, отойдя после стронга, он просто не мог понять, как впустил в замок чужих, да еще угощал их и даже беседовал с этой сомнительной шайкой из Лонгрофта.
Слух о гибели Ронн дошел быстро. Она не сумела надежно укрыться, собаки учуяли след… Когда Галар услышал подробности, он ощутил пустоту. Ронн была для него совершенно чужой, но он вправду хотел ей помочь. Эта страшная смерть доказала, что лучше не спорить с Судьбой. И нельзя верить снам…
Вскоре после известия о смерти Ронн Галар вновь видел радужный мост. Поначалу он просто висел разноцветным ковром, а потом опустил концы вниз. Один край погрузился в дремучий лес, а другой легким покровом укрыл флигель замка, где жили Эрл с Бельвер. И вновь появилась волна…
Прошел год, второй. Люди забыли эту историю.
Если бы Галар знал, чем все это закончится, он бы послушался Бельвер. Однако ее непонятный протест был воспринят им как неразумный каприз. Каждый мальчик из рода был должен пройти ту заветную комнату, чтобы суметь обрести себя.
Эрл был другим, не похожим на вирдов Гальдора, и Галар надеялся, что посещение залы поможет ему стать таким, каким должен был быть настоящий мужчина, чьи предки всегда были первыми в этом краю. Галар чувствовал, что Эрлу вряд ли придется вести ритуальный бой с Бером, однако мысль, что младший сын не займет надлежащего места, давно омрачала его жизнь.
Галар верил, что комната сможет помочь его сыну, однако, едва он решал отвести туда Эрла, ребенок и мать исчезали из замка. Они возвращались назад, лишь когда Галар, чувствуя, что может их потерять, менял это решение. Так продолжалось уже года два… Устав спорить с наложницей, Галар решил принять меры.
