Кристина Белик - Рожденный вечно властвовать
Вот уже несколько столетий Темный господин правил в мире. Ему немало пришлось повидать на своем веку и немало трудностей пришлось преодолеть. У него было хорошее счастливое детство, но он не когда не ценил его, стремясь быстрее стать взрослым. Он всегда был одаренным магом, хотя у всего есть своя цена и ему немало пришлось заплатить за свою безграничную жажду властвовать. Его мать убили волшебники из страны Азерард, а отца расчленили заживо и бросили остатки его тела в море Инлен. Поступили с ними так за то, что они произвели на свет великого мага. Родителям Темного господина пришлось сполна заплатить за безрассудство своего сына жаждущего властвовать над миром.
Но иногда, ночью, когда загораться на небе звезды, и появляется луна, великий повелитель мира, - Темный господин не заметно для всех спускается к морю Инлен, где были сброшены части тела его отца и молча смотрит на голубую гладь, на волны, несущиеся к берегам, на луну, на звезды и думает, гадает, мечтает, а к утру, когда звезды на небе гаснут и прячется луна, он бросает в моря прощальный венок цветов и смотрит, как их уносит утренняя волна. Несмотря на свою жестокость, он любил своих родителей и даже сейчас не забыл, какую цену им пришлось заплатить. Но, тем не менее, если бы Темный господин мог бы поворачивать время вспять, он бы, не обменял свою власть на жизнь родителей, власть он ценил превыше всего.
Именно такие мысли вертелись сегодня в голове у Темного господина. Он не так давно вернулся в свой замок. Сегодня он снова был у моря Инлен и, хотя с веками около этого моря многое изменилось, Темный господин все ровно любил смотреть на его волны и на прощальный венок, одиноко плывущий по ним.
Наверное, он бы еще долго был бы погружен в свои мысли, не замечая, как его рука, в черной бархатной перчатке сжалась о золотое перила трона и, не видя перед собой ничего кроме морских волн, которые он покинул несколько часов назад, если бы в огромные двери зала, не постучали. Темный господин оторвался от своих мыслей. Он снова отчетливо видел перед собой зал с корчившимися фигурами людей.
-Войдите, - сказал он. У него был чистый и звонкий голос, по которому нельзя было точно определить, сколько же ему лет, хотя имеет ли смысл считать возраст в столетиях? Тот над кем время и смерть не под властна, может быть вечно молодым.
Дверь в залу распахнулась, и в нее вошел высокий мужчина, лицо у него было мертвенно белого цвета, от чего он казался не живым - нос с маленькой горбинкой, скривленные губы, черные глаза, густые брови, сальные волосы были затянутые резинкой в тугой конский хвост. Одежда была на нем странной - желтая футболка такие же брюки, высокие до колен сапоги из желтой кожи и фиолетовый длинный плащ легко развивающийся сзади. Ступал он легкой, но достаточно шумной из-за сапогов походкой. Сзади мужчины были еще двое людей, одетых в одинаковые красные одежды. Они держали мужчину стоявшего между ними в середине. Белые волосы спадали ему на лицо, под глазами красовались морщины, которых раньше не было. Прошло много лет, с тех пор как Фредеверик был у тополя, чтобы поймать Беллу.
-Мы привели его мой господин, - сказал мужчина, стоявший в фиолетовом плаще.
Темный господин поднял свое лицо скрытое маской, человек в плаще вздрогнул, встретившись с черными глазами своего повелителя.
-Я, кажется, приказал привести его в 10 утра, Рикмен.
Рикмен поежился в своем плаще.
-Да мой повелитель, но сейчас и есть 10 утра.
-Что ж, протянул Темный господин, ну так подведите его ко мне.
Люди в красном охотно подчинились, доведя Фредеверика до золотого трона и опустив его там, на колени перед ногами Темного господина. В глазах Фредеверика читался не скрываемый ужас.
-И так Фредеверик, - говорил Темный господин тихо, но слышалось каждое его слово, - ты немало лет служил мне и я ценю это, но 8 дней назад ты меня подвел!
-Да, мой господин,- голос Фредеверика был тих.
-И, какое же, наказания, ты выбрал бы сам себе? - это был вопрос, на который Фредеверик был обязан ответить.
-Я бы простил себя.
Темный господин рассеялся, это был звонкий смех.
-А ты не изменился, - отсмеявшись, сказал темный господин. - Отведите его темницу, я завтра решу, что мне с ним делать.
Люди в красном покорно склонили голову, и повели Фредевирика из залы, за ним иже мягкой поступью направился Рикмен, но Темный господин уже не смотрел на них, он снова думал о морских волнах с плывущим венком по ним.
Стоял жаркий солнечный день, и Том сам себя поздравлял с неудавшимся днем рождения. 18 июля выдалось в этом году необычайно теплым, наверно будь бы, у Тома возможность он прогулялся по улице, но такой возможности у него не было. Как назло ему и другим детям его возраста дали задания нарисовать картину, любую главное она должна была отображать какую либо детскую мечту или, что не будь прекрасное, потом эту картину должен был проверить психолог, приехавший в приют.
На Томаса нещадно палило солнце, он сидел у окна и старался не обращать на него внимания. Перед ним лежал белый лист бумаги с карандашами и красками. Том не как не мог придумать, что ему нарисовать. Голова сегодня утром побаливала, а после отвратительного завтрака еще подташнивало.
За партой он, как и другие дети седел один, воспитатели боялись, что дети будут срисовывать друг у друга картинки. На рисования им дали час времени, из него прошло уже 20 минут, а Том еще ничего не изобразил. Он обвел взглядом класс: воспитательница Инжаалина Августовна пыталась помочь, что- то нарисовать рыжеволосой Инжели, а психолог Ариадна Ликтовна спокойно смотрела на полный класс детей. Это была высокая, худая женщина с длинными русыми волосами, круглым лицом, голубыми глазами, которые казались огромными в круглых очках, и большими лошадиными зубами. Том заметил, что слишком долго смотрит по сторонам, он опустил глаза и стал смотреть на свой несуществующий рисунок, думая, что же ему нарисовать?! "Психолога с выбитыми зубами или свернутой шеей?", подумав об этом Том, чуть не прыснул от смеха, утро день рождения было безвозвратно испорчено, и все из-за психолога!
Нарисую березы, решил Том. Он любил березы, их красивые стволы и мелкие зеленые листья. И пусть расшифровывает мою психику по ним, с улыбкой подумал он. Времени на рисования было мало, но Томас хорошо рисовал, гораздо быстрее и красивее других, поэтому к концу времени его рисунок был готов. Это были красивые березы, самая большая из них стояла посередине, а 2 поменьше были немного дальше ее. Том еще раз полюбовался своей картиной, а затем отложил ее в сторону.
Наконец время кончилось, и психолог начал проверять рисунки, детей вызывая их по одному. Первым оказался Тирет Волкман, мальчик с волнистыми, каштановыми волосами, он так боялся, что его ноги подкашивались, когда он шёл со своим рисунком. Психолог показала рисунок детям, на нем были изображены мужчина, женщина и мальчик собакой. Тому стало жалко Тирета, он мечтал иметь семью. Томасу тоже хотелось жить не в приюте, а с родителями, наверное, это была самая заветная мечта Тома, но он, ни когда бы, не изобразил это на своей картине. Он не хотел, чтобы психолог знала о его самой заветной мечте. Ариадна Ликтовна похвалила Тирета, сказав, что он очень красиво умеет рисовать. Она объяснила детям, что у Тирета очень хорошая мечта и, что, а током мечтать стоит. За Тиретом последовала Инжели, которая нарисовала себя в парке аттракционов со сладкой ватой в руках. Том слушал психолога в пол уха, пока не услышал, Томас Эртл.
