Роберт Сальваторе - Третий уровень
— Надеюсь, ты понимаешь, что я близкий друг паши Бассадони, — сказал Тиблис.
Я понимаю, что если ты сядешь в это кресло, ты добровольно примешь вызов, — ответил Артемис. Он протянул руку и убрал пузырек. По четким правилам состязания, на столе не должно быть ничего лишнего, только четыре стакана.
Тиблис затрясся от смеха, но Артемис ничего другого и не ожидал. Артемис знал, что у него нет права на такой вызов. Но он испытал некоторое облегчение, когда Тиблис похлопал его по плечу и начал обходить стол. Толстый лейтенант остановился и, как будто что-то заметив, внимательно посмотрел в каждый стакан.
Он блефует, убеждал себя Артемис. Яд Тесальской гадюки был абсолютно прозрачен, как вода.
— Ты налил достаточно? — абсолютно спокойно спросил Тиблис.
Артемис не пошевелился. Он знал, так же как и толстый лейтенант, что было достаточно одной капли.
— И ты отравил только один стакан? — задал Тиблис еще один риторический вопрос, потому что правила этого состязания были четко определены
Тиблис сел в предложенное кресло, по-видимому, принимая вызов. Спокойствие Артемиса чуть не дало трещину, и он едва сдержал вздох облегчения. Лейтенант мог отказаться, он мог приказать выволочь Артемиса из зала и выпотрошить его за одну только мысль о том, что он достоин бросить вызов вышестоящему члену гильдии. Но Артемис подозревал, что жестокий Тиблис не пойдет таким простым путем. Тиблис ненавидел его так же сильно, как и он ненавидел Тиблиса, и он делал все что мог, чтобы подпитывать эту ненависть в течение последних нескольких недель.
— Только один? — опять спросил Тиблис.
— А это имеет значение? — ответил Артемис, полагая себя умным. — Один, два или три отравленных напитка — мы рискуем одинаково.
Лицо толстого лейтенанта приняло кислое выражение.
— Это Стол Четвертей, — сказал он снисходительно. — Четверть. Одна четвертая. Это правило. Когда столешница раскрутиться у каждого из нас есть один шанс из четырех глотнуть отравленного питья. И по правилам может быть отравлен только один стакан, и только один из участников может умереть.
Отравлен только один, — подтвердил Артемис.
— Это яд Тесальской гадюки, и только он? -
Артемис кивнул. Такому настороженному сопернику, как молодой плут, заданный вопрос мгновенно раскрыл тот факт, что Тиблис не боится этой отравы. Конечно, он не боялся.
Тиблис кивнул в ответ и сделал серьезное лицо.
— Ты уверен в том, что делаешь? — голосом, полным торжественной важности, спросил он.
Артемис не упустил из виду скрытый смысл слов опытного убийцы. Тиблис претворялся, что хочет дать ему возможность передумать, но это была всего лишь уловка. И Артемис стал подыгрывать. Он нервно огляделся, а на его лбу показались капли пота.
— Может быть… — начал он осторожно, делая вид, что не уверен в себе.
— Да? — подсказал Тиблис после долгой паузы.
Артемис начал вставать, как если бы он действительно передумал бросать такой вызов. Тиблис остановил его резким словом. Выражение удивления на юном и таком хрупком лице Артемиса казалось искренним.
— Вызов принят, — зарычал лейтенант. — Ты не имеешь права передумать. -
Артемис упал в кресло, схватил край стола и сильно рванул. Столешница, как рулетка, тихо и плавно завертелась на центральной оси. Артемис взялся за длинный рычаг у своего бока, один из тормозов стола, и Тиблис, самодовольно улыбаясь, сделал то же самое.
В этой игре нервов, Тиблис, сцепившись взглядами с Артемисом, в первый раз, начал подозревать всю опасность своего юного противника. В этот момент Тиблис оценил чистейшее коварство безжалостного Артемиса Энтрери. Но он не боялся, не расслабился, и заметил легкое движение глаз Артемиса, указывавшее на то, что юноша следил за вертящимися стаканами более внимательно, чем хотел показать.
Артемис поймал незначительное мерцание, неуловимую вспышку, отблеск с поверхности стола, затем вторую. Задолго до того как Тиблис навестил его, он слегка поцарапал край одного из стаканов. После этого Артемис старательно выровнял стол и свое сидение. С каждым вращением крохотная насечка на стакане отражала мерцание факела горящего в ближайшем канделябре — но только для его глаз.
Артемис тихо считал время пролетающее между вспышками, оценивая скорость движения стола.
— Почему ты так рискуешь? — спросил настороженный Тиблис, пытаясь сломить концентрацию юноши. — Неужели ты так меня возненавидел за несколько коротких недель?
— За несколько долгих месяцев, — поправил Артемис. — Но вообще-то еще раньше. Моя драка на улице не была случайностью. Это была подстава, проверка, между мною и человеком, которого я должен был убить. И это устроил ты. -
То, как Артемис описал своего противника "человек, которого я должен был убить", указало Тиблису на мотивацию юноши. Незнакомец на пыльной улице, скорее всего, был первой жертвой Артемиса Энтрери. Лейтенант улыбнулся про себя. Некоторые слабаки находят, что убийство трудно принять. Либо первое убийство, либо неизбежная дорога, на которую оно привело молодого человека, не нравились Энтрери.
— Мне нужно было узнать чего ты стоишь, — сказал Тиблис, признавая свое участие. Но Артемис уже не слушал его. Молодой мошенник снова погрузился в трудно уловимое наблюдение за вертящимися стаканами.
Тиблис отпустил свой тормоз, заметно замедляя вращение. Ось была хорошо смазана — некоторые даже утверждали, что не обошлось без магии — столешнице не нужно было сильного толчка, что бы продолжать вертеться.
Артемис не выказал ни малейшего беспокойства от внезапного изменения скорости. Он оставался полностью сосредоточен и снова начал считать. Помеченный стакан отблескивал точно на одну восьмую окружности от кресла Тиблиса. Артемис настроился на ритм, что бы каждый полный поворот происходил на счет восемь.
Он увидел вспышку, сосчитал до девяти и резко потянул тормоз. Столешница резко остановилась, жидкость в стаканах заплескалась, капли разбрызгались по столу и по полу.
Тиблис уставился на стакан перед собой. Он подумал, что надо указать молодому воришке на то, что он не понимает должного протокола вращающегося стола, ибо предполагалось, что тормозить надо медленно, по очереди, и окончательная остановка делается вызванной стороной. Толстый лейтенант решил не делать из этого проблемы. Он знал, что его провели, но не волновался. Он ожидал этого вызова уже почти десять дней, и у него в крови было достаточно противоядия, что бы противостоять яду сотни Тесальских гадюк. Он поднял свой стакан. Артемис сделал то же, и вдвоем они сделали по большому глотку.
Прошло пять секунд. Десять.
— Что ж, — начал Тиблис, — похоже, что никто из нас не нашел сегодня смертельную четверть. — Он вытащил свою огромную тушу из кресла, — Конечно, о твоей наглости будет полностью рассказано паше Бассадони.
