Андрэ Нортон - Гнев оборотня
Снаружи послышался сдавленный крик, от которого мурашки пробежали по спине. Девушке очень хотелось увидеть того, кто стоял под дождём, но она не шевельнулась, а только сильнее сжала меч.
Очевидно, этот крик послужил сигналом, и кот, по-прежнему держа в зубах пояс, скрылся в темноте. Тра напряжённо застыла. Света от очага было недостаточно, да и дверь частично закрывала видимость.
Кто-то вошёл… Теперь Тра могла оглушить вошедшего и удостовериться в своих подозрениях. Но в это время в хижину проскользнул кот, подобрался к очагу и энергично встряхнулся.
Мокрая кожа… нос девушки сморщился от резкого запаха… странный мускусный запах. Тот, от кого исходил этот запах, похоже, долго не мылся. Это был мужчина, выше девушки, по крайней мере, на дюйм. Он стоял лицом к огню и коту, но Тра чувствовала, что он знает об её присутствии.
Знает, но совершенно не встревожен. Это сознание пробудило в ней искру раздражения. Она, может быть, и женщина, бродяга, у неё нет спутников, но всё равно с ней должны считаться! И он в этом скоро убедится!
Руки его свисали свободно, он не держал меча, у него не было даже ножа на поясе. Его кожаная одежда, как и у неё, была сильно изношена, а на плечах, руках и бедрах совсем изорвалась. Босые, покрытые грязью ноги остаются на полу следы.
Вокруг стройной талии обвивался чёрный меховой пояс, и его гладкая ухоженная шерсть резко контрастировала с внешним видом хозяина. Его лохмы были грязные и спутанные, с застрявшими в них сухими листьями и ветками. Словно он провёл в зарослях многие Дни.
Тра уже решила извлечь свой меч, чтобы обрушить его на спину пришельца. Она видела немало людей, опустившихся так же. Встречала их на юге. Им нельзя верить и их нельзя назвать даже зверями, потому что звери гораздо чище и милосердней.
И всё же, хотя Тра была уверена, что он знает о том, что ему угрожает, он, не повернув головы, опустился на костлявые колени у очага, протянул обе ладони к теплу. В голове девушки промелькнуло смутное воспоминание: так некогда люди склонялись в своих священных местах. Может, этот отверженный обожествляет огонь… или то, что он символизирует: убежище, пищу, тепло… добычу?
То, что он продолжал игнорировать её, означало одно из двух: либо он не один, а только первый из целой банды таких же отверженных, либо он обладает каким-то средством защиты, не зависящим от оружия.
Эти вытянутые руки… Что-то странное в пальцах, в ногтях… Ногти необыкновенно длинные и острые. Тра хотела, чтобы он повернул голову и она смогла разглядеть его лицо — человеческое или… чуждое?
Кот сидел у очага спиной к огню, обернув лапы хвостом. Тра не могла больше ждать, её голос взволнованно и громко прозвучал в хижине.
— Кто ты? — она и сама не была уверена, вопрос это или требование.
Наконец чужак оглянулся через плечо, повернув лицо на три четверти. Она ожидала увидеть бороду, такую же спутанную, как волосы на голове, но щёки были гладкие, как у юноши, хотя обветренные и загорелые и казались совсем тёмными. В лице что-то странное. Возможно, такое впечатление производили брови вразлёт и узкий выпяченный подбородок. Нечёсаные волосы росли и на лбу, острым углом спускаясь к переносице и почти соединяясь с бровями.
Глаза… зелёные или жёлтые… или смесь этих двух цветов? Ни у одного человека из Грира Тра не видела таких глаз. А рот казался слишком широким, с очень красными и блестящими губами, между которыми виднелись кончики острых зубов, как будто во рту росли клыки.
Но несмотря на всю странность, лицо было не отталкивающее и без идиотского выражения, которое она ожидала увидеть. А когда он заговорил, голос его прозвучал не только негромко, но спокойно и даже мягко.
— Благодарю тебя, леди из Ланиата…
Она крепче сжала меч. Кто в этой северной земле может знать её? Может, он тоже беженец? Не встречались ли они когда-то на пиру? Нет. Раз увидев, этого человека не забудешь.
— Больше нет Ланиата… — вздохнула она. — Но я спросила: кто ты?
Руки его сложились в непонятном жесте.
— Не знаю…
Беглец с какой-то битвы? Она слышала о людях, раненых в голову и потерявших память, которые становились похожи на новорождённых. Им заново приходилось учиться жить.
— Зачем ты пришёл сюда?
По крайней мере, на это он должен ответить, если только рассудок его не настолько расстроен, что он не помнит даже самые недавние события.
— Я всегда был здесь… — голос его стих, но он продолжал с живым любопытством разглядывать девушку. И во взгляде его ощущался не спящий разум, а живой рассудок.
Концом меча она коснулась пола. Несмотря на грязную одежду и дикую внешность, в нём чувствовалась какая-то спокойная уверенность, словно он нарочно надел чужое платье.
Теперь он положил руки на пояс и провёл пальцами по нему, как по шкурке любимого животного, словно убеждался, что сокровище, которое он так долго искал, с ним.
— Всегда был? — Тра упрямо продолжала допытываться.
Он кивнул. Прядь волос упала ему на лицо, и он отбросил её в сторону. Но недостаточно быстро. Девушка на мгновение затаила дыхание. Вот как… её глаза метнулись к резьбе на шкафчике, потом назад. Нет, это не беженец из её страны. Он… Тра прижалась плечами к стене, отступая.
— Кто ты? — выдохнула она шёпотом. Но несмотря на дикую сумятицу мыслей в голове, она не чувствовала страха — только удивление. Это был, несомненно, хотя и ставший старше, юноша с резной картины, тот, кто спасался от охотников.
— Зачем ты спрашиваешь? — ухмыльнулся он, произнося слова громко и резко. — Ты уже знаешь — если позволишь себе заглянуть правде в глаза. — Он чуть кивнул в сторону шкафчика.
Тра кончиком языка облизала губы.
— Да, я видела, — она тоже показала на дверцу. — Ты как тот, за которым охотились. Но…
Он поднёс руки к поясу, согнул пальцы в свете очага. Это были не обыкновенные человеческие ногти, а когти с прилипшей к ним влажной землёй.
— Ты слышала о таких, как я?
Тра ответила не сразу. Что такое древние легенды по сравнению со случившимся? Хотя лес издавна пользуется дурной славой, она отказывалась связывать страшные истории с этим стройным молодым человеком. Легенды утверждали, что такие, как он, опасны и несут в себе страшное колдовство, но она не испытывала страха. Ей нередко встречались люди, от которых исходило гораздо более сильное ощущение зла.
Он приоткрыл рот, так что обнажились острые клыки, и стоял так, высокий и стройный, словно защищал от врага своё последнее слабое укрепление.
— Я оборотень, — он словно выкрикнул воинственный клич, бросил его в лицо всему миру, который она представляла.
