Сергей Солдатов - Клан Рысей 1–4
— Это хорошо бы — обрадовался купец, — а то болит все сильнее и сильнее с каждым годом. А ты молодец, настоящий целитель, сам распознал болезнь.
— А скажи мил–человек, почему ваши расценки совсем неподъемные для людей. Это мыслимо ли дело, двенадцать золотых империалов за правку мельницы. Ну как такое собрать простому человеку? Вскладчину, всей деревней и то несколько лет собирать, да это еще с богатой деревни и если по плану пойдет и никаких непредвиденных трат не будет. Хорошо нашему мельнику так свезло. Неужто нельзя цены сбросить немного?
— Немного можно, но совсем немного — смущаясь, ответил Питер. — Это только кажется так, что все легко и просто, а на самом деле тот Гином полгода, а то и год, ничего не сможет делать, будет концентрировать в себе манну и накапливать «серебряный студень», его основной инструмент. Он им вашу мельницу правил. Материальная магия на том и основана, что предмет, или механизм, как бы заряжаются студнем, который настроен на работу этого механизма. А студень настраивается на каждый механизм, в зависимости от специфики его работы. Потому вал колеса мельницы и не требует смазки, ведь студень, который его пропитал, запрограммирован так, что трения почти нет в подшипнике, и износа ему не будет, потому что студень залечит все мельчайшие повреждения. Кроме того, он не даст дереву загореться или прогнить, потому и прочная такая стала мельница. А студень внутри предметов уже сам накапливается с теми же свойствами, какие в него маг заложил, когда работал с предметом. Ну, это я уже объяснил Вам.
— Гиномские мечи, например, сами затачиваются и заращивают зазубрины, а сломанный клинок сам срастется со временем — продолжал Питер, воодушевленный успехом своей импровизированной лекции.
— Основной задачей мага и является индивидуальная настройка студня на свойства того предмета, который он правит. А большая цена связана с очень уж медленным накоплением студня. На мельницу‑то, наверное, литр ушел, а то и полтора, это Гиному год копить не меньше. А значит, он этот год ничего зарабатывать не сможет. Ну и квалификация, тоже чего‑то стоит, материальной магии учатся целых десять лет, и всю жизнь совершенствуются потом. Для каждого материала своя настройка, один подход к дереву, другой к стеклу, третий к стали. И по каждому материалу целые тома написаны, как их настраивать в зависимости от назначения предметов. Меч это одно, а доспехи уже другое.
— Ну и Вы же сами купец и понимаете, что цена на услугу, ровно такая должна быть, какая в точности уравновешивает спрос и предложение этой услуги. Это же в любой торговле так. А простому человеку никак не собрать денег на услуги магу, как не собрать ему денег на драгоценности или артефакты Древних, да и на любые другие ценности. Если он имеет такие деньги, то он уже не простой человек. Тут уж ничего не поделаешь, так устроен мир.
— Может отдохнете? — Прервал рассказ Питер — А то совсем спите уже.
— Да нет — очнулся купец — Просто заслушался тебя. Спасибо, ты толково объясняешь, не то что наш священник. А сам этот студень из чего? Он же явно не тот студень, который моя хозяйка готовит, просто похож наверно.
— Да не очень‑то и похож, просто назвали так, очень давно. Я могу показать капельку — неожиданно предложил студент — он не тот, что у Гиномов, но с виду такой же. Это наш, я же целитель.
Мужчины с любопытством пытались разглядеть еле заметную капельку на дне пробирки, извлеченной студентом из дорожной сумки. Она, как серебристый шарик, каталась по пробирке, иногда переливаясь разными цветами.
— Наверное, большой ценности вещь? — Спросил Олаф, почтительно возвращая пробирку.
— Ценная конечно, но по своему ценная, не в деньгах дело — ответил Питер.
— Ни купить, ни продать ее нельзя, она настроена на меня лично и управлять ей могу только я. Вот такая капелька студня выросла за месяц, еще дня три–четыре настройки на Ваше плечо и его можно будет залечить. Этого, Вам до конца жизни — обнадежил студент Маркуса.
— А чего же ты свою лошадь не вылечил? — поинтересовался Олаф.
— Да не умею я пока еще на любую живность настраивать — чистосердечно признался Питер — Мне еще семь лет учится, да потом пять лет практики при госпитале. Да и жалко на пустяковую травму лошади, тратить то, чем самые серьезные болезни человека лечат. А лошади я только боль уменьшил магией духа, это не требует расхода пасты, потому она и смогла доковылять до трактира.
— Ясное дело — уважительно прогудел купец — в человеке все же ковыряться, тут наспех никак нельзя. А не опасно твое лечение, все же только начал учится.
— Да нет, я бы и не предложил, если бы хоть малейший риск был. У нас с этим строго, враз вылететь можно с такой гильдейской картой, что потом лет пятьдесят никто тебя к лечению не подпустит — успокоил студент.
— Наш студень называется не так как у Гиномов, если правильно назвать, то звучать будет как — «селективная паста целителя», хотя между собой, мы его просто «пастилой» называем, к обычным мазям и лекарствам, которые знахарки и лекари прописывают, он никакого отношения не имеет. А Гиномы свой «серебряный студень», между собой «серебрянкой» называют.
— Так это, выходит я твой должник буду, а не ты мой — засмеялся купец — а надолго магии хватает?
— Вы будете смеяться, но этого никто толком не знает — ответил Питер — по всем прикидкам навечно должно хватать. До сих пор никто не замечал какого‑то изменения их уменьшения свойств со временем. Да те же Лифты в Столице, сколько лет ездят и ничего с ними не случается.
— А чего же тот Гином делать будет целый год? — снова подал голос Олаф. Ты же говоришь он весь свой студень этот на мельницу потратил и работать не сможет. Так и будет сидеть?
— Ну, нет конечно. И Гиномы и Ильфы, даже если пустые совсем, просто так не сидят. Пока концентрируется манна и копится студень, можно преподавать, в Университете, не мне конечно, а тем кто уже настоящий маг. Или изучать работу с новыми материалами и предметами, для Гиномов, а для Ильфов новые болезни и методы воздействия на организм. Всего в Университете не проходят, к каждой живности свой подход нужен, к каждой болячке тоже. Например, плечо я могу человеку вылечить, а ногу лошади не могу. Вот время свободное будет, займусь изучением того, как лечить животных, но это не раньше окончания Университета.
— А вот Древние, кто такие? Давно они жили? От нас чем отличались?
— Ладно спорщики — прервал разговор Олаф — вечер уже, на завтра разговоры оставьте. Где привал делать будем, да и о ночевке думать уже нужно.
— Да уже прикинул, пусть чуть позже, но доедем до трактира, все лучше чем в поле ночевать. Давай без привала до деревни, немного уже осталось. Идем медленно, лошади не устали, часа два легко пройдут еще. А завтра чуть позже выйдем — пояснил Маркус.
