Ричард Бейкер - Приговор
— Нимор, ты опоздал.
Семь Покровителей-Отцов Жазред Чольссин, образовавших круг посреди зала, разом обернулись, глядя на подходящего Нимора. На дальней стороне круга стоял Покровитель-Старейшина Мауззкил, крепкий старый дроу с широкими плечами и могучей грудью, его поредевшие волосы образовывали на лбу острый «вдовий пик»[ «Вдовий пик» — волосы, растущие треугольным выступом на лбу; примета, предвещающая раннее вдовство.].
— Покровители-Отцы не должны дожидаться Священного Клинка Жазред Чольссин, — произнес Мауззкил.
— Досточтимый Старейшина, я не мог не опоздать, — ответил Нимор.
Он присоединился к кругу, заняв оставленное для него место, никого не приветствуя и не ожидая этого от других. Как Священный Клинок, он отвечал только перед Покровителем-Старейшиной и на самом деле стоял в Жазред Чольссин выше любого из Покровителей-Отцов, за исключением Мауззкила.
— Я поздно вернулся из Мензоберранзана, — добавил он, — и тянул с уходом как можно дольше, чтобы следить за событиями.
— Ну и как там? — поинтересовался Покровитель-Отец Томфаэль. Стройный и худой, он во многом напоминал обликом Нимора, но предпочитал одеяние мага кольчуге воина и отличался осторожностью, граничащей порой с трусостью. — Как наши дела с восстанием?
— Не так, как мне бы хотелось, но примерно так, как я ожидал, — признал Нимор. Томфаэль, без сомнения, уже знал об этом из своих прорицаний. Надеялся ли Покровитель-Отец поймать Священного Клинка на том, что он скрывает свою неудачу?
Нимор едва не улыбнулся этакой простоте.
— Рабов сокрушили достаточно легко. Делом занялся Громф Бэнр, и его люди, похоже, уничтожили или заставили отступить нашего друга — лич-иллитида. Из плюсов — то, что мы показали простым мензоберранзанцам слабость этих паучьих обожательниц, и это само по себе многообещающе, а жрицы сделали нам одолжение, пустив немалое количество накопленной ими магии на истребление собственных взбунтовавшихся рабов. Следовательно, город ослаблен.
— Ты мог бы поучаствовать в деле поактивнее, — сказал Покровитель Ксорфол, носящий черную кольчугу жреца. — Если бы ты уничтожил прихвостней Архимага…
— Бунт, который мы финансируем, все равно был бы подавлен, а я бы лишь заставил их раньше времени насторожиться, — перебил Нимор. — Помни, Покровитель Ксорфол, этот бунт должен был стать чем-то большим, нежели слабой, легко отражаемой угрозой, с помощью которой мы смогли бы оценить истинную силу правящих матерей Мензоберранзана. Следующий удар сокрушит их защиту и глубоко вонзится в тело. — Он решил сменить тему и заставить оправдываться кого-нибудь другого: — Поскольку я прибыл последним, то не знаю, как идут дела в других городах. Что с Эриндлином? Или Чед Насадом?
Жестокие лица скривились в холодных усмешках. Нимор прищурился. Нечасто случались события, от которых получали удовольствие все Покровители-Отцы разом. Сам Старейшина Мауззкил сообщил ему новости.
— В Эриндлине все идет во многом так, как мы ожидали, — Покровитель-Отец Томфаэль принес вести, неотличимые от твоих, но Чед Насад… Из Чед Насада Покровитель-Отец Заммзит вернулся с триумфом.
— Во-от как? — протянул Нимор, впечатленный против воли.
Он подавил жаркую вспышку зависти и обернулся к Заммзиту, темному эльфу непримечательной наружности, подходящей скромному оружейнику или кузнецу, простому ремесленнику, лишь чуть выше раба. Заммзит сложил руки на груди и склонил голову, подтверждая слова Старейшины Мауззкила.
— Что случилось? — спросил Нимор. — Чед Насад не должен был пасть так легко.
— Вышло так, Священный Клинок, что бомбы с каменным огнем, предоставленные нам твоими союзниками-дергарами, потрясающе подействовали на известняк, на котором был выстроен Чед Насад, — пояснил Заммзит с явно притворной скромностью. — Как пламя пожирает паутину, так и каменный огонь поглотил само основание города. Когда их замки и дворцы полетели на дно пещеры, словно пылающие клочки бумаги, обитатели Чед Насада совершенно не смогли организовать никакой реальной обороны. В огне не уцелел ни один хоть сколько-нибудь значимый из их опорных пунктов, и мало кто из солдат спасся от пожара, чтобы защищать всю пещеру.
— Что осталось от города?
— Боюсь, что очень мало. Несколько изолированных районов и отдаленные сооружения в смежных пещерах избежали огня. Что до жителей, я бы сказал, что половина погибла во время обрушения и приблизительно треть скрылась в дальних туннелях, где они, без сомнения, так или иначе долго не протянут. Большинство из оставшихся принадлежат к тем младшим Домам, что союзничали с нами, или же к тем, кто быстро оценил новый порядок в городе.
Нимор погладил себя по подбородку.
— То есть из населения в двадцать тысяч осталось лишь три?
— Немного меньше, после того как рабы разбежались из города, — ответил Заммзит, позволив себе жестокую усмешку. — Из обожательниц пауков не осталось никого.
— Вероятно, какое-то количество жриц Ллос убежали с теми, кто скрылся в Подземье, — задумчиво произнес Нимор. — Не все из них погибнут в туннелях. И все же это великая новость, Покровитель-Отец. Мы освободили свой первый город из-под влияния Ллос. За ним наверняка последуют другие.
Покровитель-Отец Ксорфол, жрец в доспехах, несогласно фыркнул.
— Какой смысл выгонять из города сторонников Ллос, если для этого нужно уничтожить город? — спросил он. — Теперь мы можем править Чед Насадом, но все, что нам досталось, — дымящаяся пропасть и горстка лишенных жилья негодяев.
Мауззкил пошевелился и резко бросил:
— Это не имеет значения, Ксорфол. Мы уже говорили прежде о цене наших усилий. Десятилетия, даже века страданий — ничто, если мы достигнем наших целей. Наш хозяин терпелив. — Почтенный Старейшина хищно усмехнулся. — За два недолгих месяца мы добились того, над чем наши отцы из Жазред Чольссин бились столетиями. Я бы с радостью устроил множество Чед Насадов по всему Подземью, если бы это помогло разжать мертвую хватку, которой Паучья Королева держит наш народ. Может, Чед Насад и лежит в руинах, но, когда город возродится снова, он возродится таким, каким задумаем мы, его общество будет сформировано по нашим верованиям, и тайно править им станем тоже мы. Мы не простые убийцы-фанатики или анархисты, Ксорфол, мы хладнокровная и осмотрительная рука, отбраковывающая слабых, мы клинок, которым высекается история.
Сдержанные темные эльфы согласно закивали. Мауззкил повернулся к Нимору:
— Нимор, мой Священный Клинок, Мензоберранзан вопиет об искупительном пламени, которое очистило Чед Насад. Не обмани его ожиданий.
