Петр Верещагин - Книга Теней (Повелитель Теней)
«Это еще зачем? – пожал плечами король. – Все и так знают, что там нечисто. Издай я указ, еще кому-то в голову придет: ага, если написано, что там заколдовано, значит, что-то в той цитадели упрятано! Такие мысли в природе человека всегда были и будут.»
«А ты быстро учишься», – заметил чародей.
И вот настала ночь, которую Инеррен счел подходящей для претворения своего плана в жизнь. Насчет льда беспокоится не пришлось, так как снаружи стояла зима.
Высокий человек развел огонь в горне и сложил монеты в тигель. Затем взял форму для отливки ножей и поставил у наковальни.
Он вытащил длинными щипцами из огня кусок угля и провел по воздуху над наковальней и тиглем, сказав первую часть заклятия:
Огонь и воздух —
На вечный отдых
В объятьях кошмарного сна.
Уголь вспыхнул и превратился в пепел, посыпавшийся в форму.
Расплавленное серебро в тигле засияло красноватым светом. Чародей собрал железной ложкой с пола щепотку земли, плюнул в нее – и произнес вторую часть заклятия:
Земля и вода —
Теперь и всегда,
Угрюмо сверкает луна.
В ложке осталась однородная масса, похожая на деготь. Он вылил ее в кузнечную форму и отложил ложку. Затем в ту же форму чародей аккуратно вылил серебро из тигля. Оно тотчас почернело, но продолжало слабо светиться – только теперь сияние было темно-синим.
Семь граненых алмазов и большой кусок льда были положены в форму поверх всего остального. И вновь прозвучали непонятные слова:
Алмазы и лед —
И сила найдет
Клубящийся в сумерках страх.
Вспышка – и серебро стало ослепительно белым.
Чародей вынул кривой нож и надрезал левую руку у запястья. Красная струйка зашипела на раскаленном, полужидком металле.
Бурлящая кровь —
И к бою готов
Стремительный блеск серебра.
«Теперь бери контроль», – пригласил Инеррен.
Герскил несколькими точными ударами молота придал клинку нужный вид. Затем опустил новоизготовленное оружие в снег. Кинжал зашипел и окутался облаком пара, а когда пар рассеялся, его серебряное лезвие оказалось уже заточенным до бритвенной остроты.
«Прекрасно! – торжествующе заметил чародей. – Теперь снова моя очередь…»
Инеррен взял еще теплый кинжал и подошел к висевшему на стене зеркалу.
Из Серых Стран сюда явись скорей!
Я заменю тебя в стране теней
Храни владельца этого клинка,
Оставшись в этом зеркале – пока.
Когда вернусь, получишь ты награду.
Но если на пути найду преграду,
Я разобью стекло, – и даже Ночь
Тебе не сможет в этот миг помочь!
Отражение в зеркале стало меняться.
«Этот кинжал – твой знак, а зеркало – хранитель! – быстро сказал чародей. – Повесь его в своих покоях. Прощай!»
– Брат? – спросил Герскил, но присутствие другого разума исчезло.
Он вздохнул и, поворачиваясь, внезапно заметил, что в овальном зеркале ничто не отражается.
– Что за черт?
– Я – Защитник, – раздалось из зеркала.
– Лучше уж я назову тебя Зеркало, – буркнул Герскил.
– Тогда пусть будет Живое Зеркало-Защитник, – попросило зеркало. – Это мне больше нравится.
– Хорошо, – усмехнулся король. – Пускай Исс-ин-ор. Эй, а неплохо звучит! Ты не возражаешь, если я назову страну в твою честь?
– Конечно, – одобрительно произнесла тень в глубинах зеркала. – Я могу помочь тебе и со страной. Мне многое известно.
– Заметано, – проговорил Герскил. – Когда мне понадобится хороший совет, я тебя спрошу…
С тех пор большое овальное зеркало всегда висело в королевских покоях. Правда, разговаривало оно, даже с королями, крайне редко, но в летописях было упомянуто: «В час нужды подойди к тому зеркалу, обрати мысли свои и слова на то, что гнетет твое сердце, испроси совета у мудрого Иссинора – и, коль угодно будет Судьбе, ответит он.»
Возможно, причина неудач заключалась в том, что серебряный кинжал был утерян, а Герскил так и не узнал его предназначения.
А самое интересное в этой части истории – это само имя «Герскил». С Древнего оно переводится как «мастер-кузнец», и все короли Иссинора носили это имя, хотя мало кто из них действительно понимал в кузнечном деле. Почему-то люди очень скоро стали забывать основную мудрость: «Твое Имя – это твоя Судьба»…
2. Испытания
Инеррен прошел сквозь серую пелену небытия. Брат дал ему гораздо больше, чем просто помощь, – чародей, будучи внутри его разума, ухитрился справиться со своим безумием, не утратив при этом знания. Он «одолжил» у Герскила его здравый смысл, который и разрушил чары, наведенные «посредниками» из иных миров.
Да, теперь Инеррен отчетливо понимал все происшедшее. Чтобы получить знания, он вступил в союз с безымянными обитателями темных миров. Знания-то он получил, став при этом, вероятно, самым могущественным магом в Четрании; а вот разум – утратил. Смерть от меча авантюриста стала бы логическим завершением чародейской карьеры… Не появись его брат, в сознание которого он мог войти почти без усилий, этот план бы сработал.
Занавес теней раздвинулся. Перед глазами Инеррена открылись негостеприимные просторы Сумеречных Стран.
Хотя он не был большим поклонником поэзии, в этот момент память услужливо подсказала древнюю легенду:
Земля Теней. Страна, где все возможно.
Везде опасности, забвение и страх.
Здесь даже думать надо осторожно —
Иначе канет жизнь твоя во мрак.
Здесь нету ни заката, ни восхода,
На красном небе – только черный диск,
Не греет солнце, и не светят звезды,
Везде туман, покой – и тонкий свист:
То Тени меж собой ведут беседу,
Но смертным не дано их речь понять —
Не умерев, вовек нельзя изведать
Боль и забвенье, вечность, страх и ад…
Не знают Тени старости и смерти,
Не ведают они добра и зла.
И нету мест таких на белом свете,
Чтоб Тень уйти оттуда не могла.
Им многие и многое известно,
Но трудно что-нибудь узнать у них.
Не купишь их, и неподвластны лести
Бездушные созданья дней былых.
Опасен путь к Обители Туманов,
Но Знание здесь можно обрести —
Чтоб подчинить и бури, и вулканы,
Чтобы сквозь Тьму и Свет вперед идти…
Мир вокруг полностью соответствовал словам забытого барда. Холодные лучи кроваво-красного неба окрасили равнину в мрачные, до невозможности черные цвета.
– Оптимизма не внушает, – заметил Инеррен, делая шаг вперед.
Тотчас же поток странных образов захлестнул его сознание.
Полуразрушенный амфитеатр, частично заполненный рядами странных существ, с увлечением обсуждающих различные способы полного снятия кожи с живого человека…
