Светлана Чистякова - Наследники Падших. Книга четвёртая.Никому не отдам
- Иностранный пенёк не только понимает, он ещё и разговаривать умеет, - улыбка заморского гостя больше напоминала оскал гремучей змеи, а в серо-стальных глазах застыло недовольство.
- Слава Богу, - не менее ядовито улыбнулась Алёна, - одной проблемой меньше. Надеюсь, от вашего присутствия здесь будет хоть какая-то польза. Ходячих проблем у меня и без вас хватает.
Она бесцеремонно выхватила у него из рук папку и открыла первую страницу.
- Саймон Стайлс. Англичанин, значит. Не люблю Туманный Альбион. Мне больше по душе французская Ривьера.
- А по вам и не скажешь, - парень скептически прошёлся взглядом по её потрёпанным джинсам и выцветшей футболке. - Мне показалось, что отдых на ближайшем озере есть предел ваших мечтаний.
- Когда кажется, креститься надо. Говорят, помогает.
- Не в вашем случае.
- Ну, ладно, остряк-самоучка. Ближе к делу. Позже поупражняемся в злословии. У нас дел полно. Видишь, ящики с образцами? - Алёна указала на увесистые контейнеры. - Их надо отнести воон к тому грузовичку, - она махнула рукой в сторону стоявшего на пригорке автомобильчика с тентом. - Так что за работу. Не фиг тут прохлаждаться.
- Не проще ли будет перегнать грузовик сюда?
Алёна посмотрела на него так, будто он предложил ей какую-то непристойность.
- Совсем дурак, да? Чтобы проехать сюда, нужно пересечь полянку. А на ней, между прочим, маленькие ёлочки и очень редкие цветы! И если тебе пофиг, то я не позволю губить этот прекрасный старый лес только потому, что кому-то влом дотащить ящики до машины. Без тебя справлюсь.
Пару минут парень просто смотрел на неё со смесью любопытства и восхищения, затем закатав рукава дорогой рубашки, почти играючи взял в руки увесистый контейнер и молча проследовал в сторону грузовика.
К полудню Алёна убедилась, что щеголеватый иностранец только выглядит самодовольным ублюдком. На самом деле, Саймон, при более близком знакомстве, оказался довольно хорошим парнем, хоть в нём и прослеживалась некоторая толика превосходства над окружающими. Судя по внешности он, и правда, был весьма не простым молодым человеком. Один старинный перстень на его пальце чего стоил! Но зато силищей обладал просто невероятной. Если её горе-помощнички вдвоём стеная и кряхтя еле дотаскивали ящики, убивая на это по полдня, то Саймон справился с задачей за каких-то пару часов. Кроме того, он действительно заинтересовался надписями на дольмене. Аккуратно, с какой-то неясной улыбкой переписал большую часть в журнал каллиграфическим подчерком. До него мало у кого получалось выдержать это занятие более двух строчек, уж больно сложными были символы. В результате, к вечеру Алёна в глубине души преисполнилась к нему искренней благодарностью, потому что за один день с его помощью она сделала столько, сколько планировала на ближайшую неделю.
За ужином в походной столовой они заняли небольшой столик на двоих, всё ещё разговаривая о работе. К ним, сияя насквозь фальшивой улыбкой, подошёл Дергун, протягивая парню ключи. На вопросительный взгляд Саймона он уточнил:
- Вот, мистер Стайлс, вам как нашему гостю мы освободили лучший вагончик. Девчата наши расстарались, целый день наводили чистоту, чтобы уютно было.
Алёна разозлилась:
- Вечно вы, Пётр Владленыч, народ от дела отвлекаете. Саймон - парень крепкий, не рассыпался, если бы сам прибрался. Лето заканчивается, а у нас ещё работы непочатый край.
Вся симпатия к иноземцу моментально испарилась, уступив место глухому раздражению. А тот поблагодарил декана и посмотрел в сторону хихикающих девушек таким взглядом, что у неё возникло желание придушить этого смазливого паразита на месте.
- К нам прибыл очередной любитель женщин? - ехидно прошипела она, когда Дергун, расшаркавшись, отбыл восвояси.
- Хочешь быть первой? - не моргнув глазом, вопросом на вопрос ответил блондинистый нахал.
- Ты так уверен в собственной неотразимости? - она кинула в него скатанным хлебным шариком.
- Угу, - с ехидной ухмылкой он отбил его точно в вырез Алёниной футболки.
"Вот сволочь иностранная" - подумала она, чувствуя, как щёки заливает румянец гнева и обиды.
Саймон беззлобно рассмеялся, разглядывая её пылающее лицо.
- Алёна, ты не последний человек на раскопках. Вон, даже господин Дергун тебя побаивается. Расскажешь о себе?
Она мысленно поблагодарила парня за то, что перевёл разговор с неприятной темы в более мирное русло.
- Ну, раз тебе так интересно, пойдём, прогуляемся до запруды?
- С удовольствием, - ответил он, поднимаясь из-за стола и галантно протягивая ей руку.
С невозмутимым видом Алёна прошествовала к выходу, никак не реагируя на завистливые взгляды девчонок и пошлые шуточки Савоськина.
"Ничего, кретин", - мстительно подумала она, - "ты ещё явишься ко мне на зачет".
Покинув относительное тепло времянки, она зябко поёжилась. Ночи уже были прохладными, что не удивительно - до осени оставалась пара недель.
- Может, стоит надеть что-нибудь потеплее? Давай, ты сходишь и накинешь на себя кофточку, - предложил Саймон. - А то простудишься. Я прогуляюсь до нового жилища. Рюкзак надо пристроить, надоело таскаться с ним.
- Давай, - легко согласилась она.
- Тогда встречаемся через полчаса на этом же месте. Идёт?
Алёна кивнула, и они разошлись в разные стороны.
До ручья они добрались почти молча. Весь путь Алёна не уставала удивляться тому, что новый знакомый не просто следовал за ней, а сам вёл с уверенностью не раз бывавшего тут человека. Он ступал бесшумно и мягко, с поистине кошачьей грацией, ни разу не зацепившись за выступающие из земли корни и, бережно поддерживая под руку, переводил через мелкие овражки.
Фонарики, на всякий случай прихваченные Алёнкой, совершенно не пригодились - Саймон отлично ориентировался в темноте. Тем не менее, она пристроила их в углубление на пенёчке и включила режим свечки. Небольшая запруда отразилась бликами, словно приветствуя полуночных гостей.
- Красота какая! - присвистнул Саймон.
- Угу. Садись сюда, - она указала на поваленное дерево, - полюбуемся вместе.
Когда они устроились рядышком, Алёна, немного помолчав, заговорила:
- Я родилась и выросла здесь, в этой красоте. И люблю её так, что порой мне кажется - я связана кровными узами с каждым деревом, с каждой травинкой или цветком. И, когда их кто-нибудь пытается обидеть, мне становится больно, так же, как и им. Я никогда не мечтала о дальних странах, и искренне не понимаю тех, кто не ценит здешнюю природу. У меня была возможность поездить по миру, и каждый раз, возвращаясь сюда, я убеждалась - здесь лучше. Когда я училась в старших классах, к нам приехали учёные. Как выяснилось, в здешних местах находится не открытое ранее и не изученное поселение времен неолита. В нем сохранились какие-то неясные письмена, которых в те времена быть просто не могло. Не было тогда письменности, первобытные люди рисовали-то с трудом. А стены дольмена испещрены символами, да такими, что ни один ученый муж голову сломал...
